Примадонна частного сыска
Шрифт:
Так и произошло. Я хоть и прибавила шагу, но вдруг в какой-то момент поняла, что больше не вижу его кожаную куртку, и остановилась в нерешительности. Потом снова двинулась вперед, но теперь гораздо медленнее. Нет, парень исчез, и искать его теперь было бесполезно.
Я стояла у дороги, соображая. Тут к тротуару на газах подъехала машина и, преодолевая большущую лужу, окатила меня с головы до ног противной грязью. Я даже дар речи потеряла от такого нахальства. Машина остановилась, из нее выглянул мерзкий тип и с сальной улыбочкой произнес:
— Девушка,
— Если не смоешься, неприятности будут у тебя, — прошипела я, как гремучая змея.
Видимо, на моем лице было столько уверенности и злобы, что этот тип, не говоря ни слова, исчез за стеклом, и машина уехала.
Мне ничего не оставалось делать, как вернуться к себе в «девятку» и сразу отправиться домой, чтобы переодеться. А я ведь Максиму хотела приятный сюрприз сделать. Думала, приеду к нему на работу такая расфуфыренная, красивая. Там все от зависти помрут. А теперь как я могу показаться? Эх, не судьба. Костюма другого нет.
Поднявшись в квартиру, первым делом я хотела почистить костюм, но он еще не подсох. Тогда надумала сразу отнести его в химчистку. Я переоделась, завернула испорченную одежду в бумагу, положила в мешок и снова отправилась в путь. Сначала в редакцию, а там узнаю у Горошка, где тут у них химчистка.
В редакции я показалась, к сожалению, не ахти в каком виде, тем не менее взгляды мужики на меня бросали. А когда узнали, что я к Максиму, то стали коситься еще больше.
— Привет еще раз, — поздоровалась я с ним.
— Привет.
— У меня к тебе два дела, а вернее, даже три. Первое: где у вас химчистка?
— Да тут недалеко, — очень удивился Горошек. — А что?
— Да вот стояла у дороги, никого не трогала. Машина грязью окатила.
— Ясно. — Испуганные глаза Максима стали немного веселыми. — Что еще?
— Надо напечатать фотографии. У вас есть где?
— Обижаешь. Чтобы у нас, и не было где…
Я достала фотоаппарат Горошка и подала ему.
— Прости, что воспользовалась без твоего разрешения, но я как чувствовала, что пригодится. И знаешь, мне очень повезло. Сняла разговор двух интересующих меня особ.
— Везет тебе. А где ты фотоаппарат взяла? Я его недели две найти не мог. У меня там на пленке тоже кое-что для печати есть.
— Где, где? На шкафу лежал.
— Ну, а третье дело? — напомнил Горошек.
— Ты мне должен рассказать про тех «шишек» на фотографиях. Фамилии их знаешь?
— Разумеется.
— Вот и скажешь основные факты. А остальное я сама.
— Нет проблем. Ты здесь сиди, а я сбегаю пленку отдам. Сейчас вернусь.
— Курить у тебя можно? — крикнула я вслед.
— Да.
Я развалилась в кресле, закинула ногу на ногу, взяла с подоконника пепельницу, прикурила и с удовольствием затянулась. Чтобы не скучать, взяла первую попавшуюся газету и стала ее листать. Естественно, она была местной.
Все газеты и журналы я обожаю смотреть не с начала, а с конца. Так мне интереснее. И когда дошла до первой полосы, с нее прямо на меня глянул один из тех, кто заснят на видеокассете. На ловца и зверь бежит, как говорится.
Липидин Виктор Алексеевич. Главный редактор самого популярного журнала для женщин в городе. В статье было очень подробно расписано, какой он хороший и примерный. Жена — Липидина Галина Ивановна, педиатр в детской поликлинике. Двое детей школьного возраста. Дружная семья на зависть всем. Но самое главное, что на него недавно было совершено неудавшееся покушение. Стреляли в подъезде, но по чистой случайности помешал сосед. Киллер убежал. Теперь всех интересует вопрос, кому это надо и повторится ли еще такое.
Мне тоже стало интересно. Судя по числу, когда было совершено покушение, Терехов был еще жив-здоров. В принципе ему не с руки убивать человека, с которого можно было тянуть деньги. Но все-таки подумать об этом стоит. И надо Максима расспросить. Ведь не все, что известно, идет в газету.
Отложив газету в сторонку, я принялась рассматривать другие, но теперь с первых полос. К моему великому сожалению, больше никого из «знакомых» на их страницах не было.
Пришел Горошек. Плюхнулся в кресло рядом со мной и отдышался.
— Фотографии будут готовы через полчасика. Ты же не спешишь? Я пока тебе про наших расскажу.
— Я вот тут одного уже нашла. — И я протянула ему газету.
— А, этот… — растянул губы в улыбке Максим. — Жалкий, трусливый тип. На него нападение было, ну, покушение, так он до сих пор старается никуда не выходить из дома лишний раз. И охрану себе завел крутую. К нему теперь и близко, и не очень близко не подберешься.
— А как бы мне узнать, не шантажировал ли его кто-нибудь? — спросила я, надеясь, что Горошек вызовется мне помочь.
— Так можно спросить у того, кто у него интервью брал. Возможно, журналист задавал подобный вопрос. Только за ответ ручаться не приходится. Липидин мог соврать для красного словца, так же как и скрыть от страха.
— А позвонить ему ты не можешь?
— Навряд ли он будет со мной разговаривать.
— Да-а, — протянула я. — Ну ладно, давай про остальных.
Я выложила перед ним три фотографии, но карточку Липидина отодвинула.
— Этот — Мизунидзе Георгий Вахтангович. У него в городе масса торговых точек и шашлычных. У него тоже охрана имеется, но если ты захочешь с ним поговорить, то сможешь. Не прячется и ничего не боится. Считает себя чуть ли не богом.
— А это? — показала я на последний снимок.
— Никаноров Петр Васильевич. Занимается банями. Наверное, еще чем-нибудь, но про то ничего не известно. Особо про него и не знаю. Не очень много информации. Возможно, с ним поговорить также удастся.
— Спасибо, — поблагодарила я. — Теперь мне надо каким-то образом завязать с ними знакомство.
— Знаешь, у нас завтра состоится мероприятьице одно в ночном клубе. Там ты точно можешь встретить Мизунидзе. Липидин не придет. А Никаноров никогда и не ходил. Вот тебе первый кандидат для начала.