Принц, нищий и маньяк
Шрифт:
– А вы рассматриваете и такой вариант? – иронично спросила Зорина.
– Разумеется, и это зависит только от вас, – Спирин потеребил нижнюю губу. – Если мы договоримся – ступайте на все четыре стороны.
– Интересно, – Катя изобразила сосредоточенное внимание, – чем же я могу вам помочь?
– Благодаря вам, прекрасная гостья, милиция вышла на меня, – с сожалением ответил Даниил. – Возможно, Рыкова они еще не списали со счетов, однако я тоже фигурирую среди подозреваемых.
– И, согласитесь, вполне обоснованно, –
– От вас невозможно что-либо скрыть, – поклонился Спирин. – Конечно, это все – я.
– И что вы предлагаете взамен на мою жизнь?
– Я предлагаю, чтобы вы меня реабилитировали, – мужчина ехидно подмигнул пленнице.
– Каким же образом?
– Вы должны заставить ваших товарищей из отдела поверить: убийца – все-таки Рыков, – мягко проговорил преступник.
– Несчастный Дмитрий? А где он, кстати? – поинтересовалась Катя.
Спирин продемонстрировал ей свою мерзкую улыбку:
– Если хорошо покопаться в окружающем нас лесу, то можно обнаружить свежую могилку.
– Так я и думала. И каковы же ваши предложения?
– Вы соглашаетесь, и мы едем в милицию. Там вы рассказываете, как вас похитил Рыков. Признаться, я долго планировал ваше похищение, и сегодня мне повезло. Однако украли вас на машине Дмитрия. Я заставил водителя покрутиться перед носом вездесущих бабуль, и, думаю, кто-то из них запомнил номер. Таким образом, девочка моя, все спишут на бедного моего друга, – он откашлялся и продолжал: – Итак, вы скажете: мол, Рыков привез вас в какой-то дом, где уже находился я. Мы с вами разработали план побега, и нам удалось его осуществить. Вот и все.
Катя усмехнулась:
– Как же, по-вашему, нам удалось бежать?
Он снова улыбнулся:
– В этом я полностью полагаюсь на вас, уважаемая писательница! Вы же знаете, что я человек без фантазии. Потом меня оставляют в покое, вы работаете дальше, ваши друзья ищут Рыкова – и не находят.
– Они очень удивятся, – констатировала Зорина. – Одно время я была единственным человеком, подозревавшим вас.
Он недовольно махнул рукой:
– Вот вы и признаете свои ошибки.
Журналистка облизнула губы:
– Есть еще кое-что. Оперативники в курсе, что вы инсценировали покушение на самого себя.
В его лице ничто не дрогнуло:
– Разве? Каким же образом?
– Вы не падали в люк, который показывали милиции. С этим согласились и эксперты. На вашем теле остались бы совсем другие синяки и ссадины.
Даниил рассмеялся:
– Хоть у меня и нет ни грамма фантазии, но, по-моему, любой адвокат разгромил бы это обвинение. Да! Я не падал именно в тот люк, что вовсе не означает: я вообще не падал в люк. Насколько вы помните, я потерял сознание, получил сотрясение мозга и сильный ушиб головы. Находясь в таком состоянии, я вполне мог перепутать люки. Да, мне показалось:
– Но маньяк, которого вы изображали, по своей психологии не должен прятать в доме женщин и нападать на них. По его логике, он должен продолжать убивать мужчин, причем всех и быстро.
– Говорят, у маньяков нет логики, – парировал Даниил. – Или, допустим, ему от нас что-то понадобилось, вот только мы сбежали и не узнали, что именно. Разве это – фантастика? Тем более если она будет записана с ваших слов?
Катя молчала. Она понимала: сейчас Спирин прав. Этот гад все правильно обставил! Нигде никаких следов, никаких зацепок.
– Скажите, а драка из-за Марины Сладковой действительно имела место? – спросила она.
Мужчина дернул плечом:
– Никакой драки не было, иначе я не стал бы добивать искалеченного Морозова. Я, видите ли, посчитал так: все свидетели опасны – и оказался прав.
Зорина поморщилась:
– Значит, вам так сильно захотелось получить Нобелевскую премию? Вы нашли предлог, чтобы добраться до Шевченко…
Смех Спирина, казалось, потряс своды старого дома:
– Надо же! А я считал вас умнее! Какая Нобелевская премия?! Думаете, ее так легко получить? Нет, дело вовсе не в этом!
– Не в этом?
– Конечно!
Женщина заинтересованно посмотрела на собеседника:
– Если мы – почти сообщники, может, расскажете мне о мотиве?
Даниил взглянул на часы фирмы «Омега»:
– Охотно. Время еще есть. Видите ли, дорогая, вам невдомек, на каком именно фундаменте построен мой колбасный заводик.
– Вы правы, – отозвалась Катя.
– Откуда же вам знать, тем более об этом постоянно умалчивают, – он вздохнул. – До революции там стоял завод моего прапрадеда, знаменитого купца Скороходова.
Катя пошевелилась. В ее мозгу словно сверкнула яркая вспышка, и все встало на свои места. Теперь этот человек мог больше уже ни о чем не рассказывать, однако все равно следовало послушать его и ничего не пропустить. Ей не хотелось думать, что стены старого дома – последнее, что она видит в своей недолгой жизни.
– Моя прабабушка прожила до девяноста пяти лет, – продолжал Даниил. – Мне она не рассказывала ничего, но я подслушивал их разговоры с матерью. Обе беспокоились за мое будущее и дали друг другу слово молчать.
Он закрыл глаза, перенесясь мысленно в те далекие счастливые годы. Прабабушка Мотя, высокая, сухая, с горделивой осанкой, вплоть до преклонного возраста оставалась в здравом рассудке. Если бы не революция, она получила бы блестящее образование, но вихрь истории закружил ее, оставив за плечами неоконченную гимназию. Тем не менее баба Мотя прекрасно знала языки и помогала Даниилу с французским. Однажды из подслушанного разговора он узнал об огромной территории колбасного завода, некогда принадлежавшего ее отцу.