Принц Парк Авеню
Шрифт:
Он окинул меня мерцающим взглядом и, наконец, сказал:
— Я хочу, чтобы ты стала моим консультантом. И заменила Нину.
Я не ожидала услышать от него нечто подобное.
— Я не могу, — тут же ответила я.
Он никак не отреагировал. Я хотела извиниться, объяснив, что галерея забирала слишком много времени и сил, что я упорно работала, чтобы получить прибыль и оплатить кредит. И я не хотела злить Нину (она была способна погубить мою карьеру), если она расскажет всем, что я украла у нее клиента. Ни один консультант не захочет иметь со мной дел.
— Думаю, что обнаженные тела были бы хороши в вашей гардеробной, — произнесла я, сделав вид, что он не просил меня помочь, и что я не высказала столь грубый отказ.
— Неужели я похож на извращенца? — поинтересовался он.
Я рассмеялась, отчего тут же расслабилась.
— Я не имела это ввиду. Тогда не мог бы ты показать мне свою квартиру, или нам стоит повесить все тут?
Не сказав ни слова, мистер Шоу направился в коридор и открыл первую дверь справа.
— Это кабинет. — Комната была пустой, кроме серо-коричневого ковра на полу и жалюзи на окнах.
С противоположной стороны в коридоре, он открыл еще одну дверь.
— Это вторая гостевая спальня. — Тоже пусто. Здесь вообще кто-то живет или как?
Другая гостевая спальня была такой же, как и комната, которая он сказал будет использоваться как складское помещение. Но для чего? Что он собирается туда складывать, если кругом такая пустота.
Он открыл последнюю дверь возле выхода и махнул рукой, приглашая меня первой войти внутрь. Я взглянула на него и шагнула вперед, он опустил глаза в пол, как будто ожидая моей реакции.
Это было огромная комната, в которой на полу лежал серебристо-серый ковер, напротив окна находился матрас (без рамы) с простыми, бледно-голубыми простынями и стопкой книг рядом на полу. Я взглянула на мистера Шоу, у него было совершенно нейтральное выражение лица.
Я прошла вглубь, более внимательно изучая обложки книг, отчаянно пытаясь получить хоть какую-то информацию об этом человеке, который так контролировал все и особенно бизнес, и при этом желал поговорить со мной о страсти, а также заставлял смеяться. На полу лежало несколько триллеров, авторов и названий я никогда не слышала, и сверху потрепанная, зачитанная книга «Графа Монте-Кристо», даже страницы были загнуты.
Кто этот человек?
Я развернулась, оглядываясь вокруг, не упустила ли чего-нибудь из вида, но, нет. В этой комнате не было ничего, кроме дивана, который ему, наверное, подарила армия спасения и матраса, да нескольких книг.
Мистер Шоу жил как скваттер. (Скваттер – лицо, незаконно вселившееся в помещение. – прим. пер.)
Но нет, этот мужчина владел квартирой в самом дорогом районе Нью-Йорка и заплатил мне черной картой American Express.
— А гардеробная? — спросила я.
— Туда. — Он указал на арку. Я вошла в арку, обнаружив заполненный гардероб. Деловые дизайнерские костюмы. Обувь ручной работы. Но здесь не было свободных стен, куда можно было бы повесить
— Думаю, кабинет отлично подойдет для ню, — произнесла я, рассеянно протянув руку, проведя пальцами по одному из пиджаков.
— Конечно, как скажешь.
— Ты хоть представляешь, куда ты поставишь мебель? — Поинтересовалась я, вернувшись в коридор и повернув к нему голову.
Мы остановились у входа в его кабинет, он покачал головой, снова опустив глаза в пол.
— Нет. Еще.
При такой пустой квартире с пустыми стенами не составляло труда найти место для любой из картин, и в течение двадцати минут я уже знала, куда каждую следует повесить.
— И Ла Туша я думаю, нужно повесить в столовой. — Свою любимую, и на мой взгляд лучшую, я оставила на «закуску», если можно так сказать.
Он кивнул, не произнеся ни слова, пока я перетаскивала картины из одной комнаты по всем местам. Молча наблюдал за мной. Мы не обменивались любезностями и не говорили о погоде, я работала в полной тишине. Но мне с каждой минутой становилось все более комфортно, чем больше я тут находилась, как будто мы поближе знакомились друг с другом, хотя и не общались.
Я приложила раму к стене.
— Что ты думаешь?
— Мне нравится, — кивнув ответил он. У нас произошел наконец-то прорыв — мне удалось заставить его высказать свое мнение.
Я ухмыльнулась, обрадовавшись, что ему нравится мое любимое произведение.
— У тебя красивая улыбка, — произнес он, и я отвернулась. Наши отношения были странными с первого раза, как только я с ним познакомилась, но сейчас впервые, мне показалось, что мы пересекли какую-то черту.
— Спасибо. — Я поставила картину на пол, осторожно прислонив ее к стене.
— Ты когда-нибудь задумывалась, кому она могла писать письмо? — спросил он, подходя ко мне ближе.
Я по-прежнему продолжала улыбаться.
— Думаю, она пишет любовнику или мужчине, которого хотела бы иметь своим любовником.
— И чтобы она ему написала… тому мужчине, которого бы хотела иметь своим любовником? Она попыталась бы его соблазнить? — спросил он. Я была не уверена, говорил ли он о картине.
Воздух между нами сгустился, жар его тела согревал меня. Сейчас стало намного все более сильнее, чем флирт. Я ощущала, будто он дотрагивается до меня. Поэтому он попросил, чтобы я сама доставила картины и посоветовала, куда их повесить? Он хотел меня?
— Кем бы ни был художник, он также, как и мы, задавался этим вопросом, — прошептала я.
— Мне кажется, ты тоже пытаешься понять людей, — произнес он, смахнув прядь с моего лица и заправив ее за ухо. Тоже самое он проделал в галерее. Но на этот раз я хотела большего. Большего, чем мимолетное движение его пальцем по своей коже.
Но он был прав. Я, действительно, пыталась разобраться и понять его, как только увидела его пустую квартиру. Он был богат, красив, уверен в себе, но в нем присутствовала скрытая грусть, как и во всем этом пространстве, по которому гуляло эхо, и я не могла до конца объяснить, но меня это привлекало.