Принц Парк Авеню
Шрифт:
— Тебе нравится? — спросил Сэм мягко, находясь всего в нескольких футов позади меня.
Виски расслабило мои напряженные мышцы и слегка размыло стресс за день, превратив в что-то отдаленное.
— Его работы будут хорошо выглядеть где угодно. — Я не повернулась к нему, а опять выпила виски, желая, чтобы окончательно стерлась большая часть дня. Сегодня я могла себе позволить расслабиться, только на этот вечер, только сейчас, чтобы все беспокойство о выплатах и покупке необходимых вещей для галереи стали менее важными. Хотя бы на час или два. — Виски
Сэм усмехнулся, а я продолжала смотреть на картину, услышав его шаги в сторону кухни за бутылкой.
Сердце стало колотится в более быстром темпе, стоило ему приблизится ко мне, и особенно, когда его рука опустилась мне на низ спины, пока он наполнял мой стакан.
— Ты пытаешься меня напоить? — задала я вопрос.
— Мне кажется, сегодня тебе хочется немного быть пьяной, — ответил он. — Но у меня такое впечатление, что ты не любительница выпить.
— Всего лишь глядя на меня, ты можешь сказать люблю я выпить или нет? — поинтересовалась я, взглянув на него.
— Не только глядя на тебя.
Что это значит? Тогда на основании чего он сделал такие выводы?
— Но ты все время наблюдаешь за мной. — Я повернулась к картинке, не желая отодвигаться от него, мне нравилось, что его рука лежала у меня на нижней части спины. Нравилось, что мы были как-то соединены.
— Конечно, смотрю. Я же говорил, что ты прекрасна.
— И как все богатые, ты коллекционируешь красивые вещи. Картины, недвижимость, женщин.
Сэм убрал руку и усмехнулся.
— Пойдем я покажу тебе, где ошибся твой рабочий, — произнес он, направляясь в свой кабинет.
Я последовала за ним.
Я остановилась в дверях, он кивнул в сторону стены.
— Вот, — сказал он. — Не думаю, что ты хотела повесить их так, потому что здесь они не смотрятся. — Он сложил руки и уставился на три обнаженные фигуры, висевшие рядом.
Он был прав. Они не смотрелись на этом месте. Левая картина казалась немного больше, и ее фон был намного темнее, чем у двух других. Вероятно, ее стоит повесить в середину. Я решила проверить стену на свои карандашные отметки, именно на этом месте они и были, где повесили картины.
— Согласна. Эту, — я показала на изображение в середине, — мне кажется нужно поменять местами с левой. — Я сняла две картины с кронштейнов и прислонила их к стене на полу. — Сейчас увидим, стоит ли нам их перевешивать на другое место или будет достаточно просто поменять местами.
— Мне кажется, просто поменять, — произнесла я, перевешивая картины. Я сложила руки на груди и посмотрела на картины. — Что ты думаешь? — Взглянула на него, в своем дизайнерском костюме с длинными густыми ресницами и пятичасовой щетиной, он выглядел сногшибательно. Может это виски усиливало сексуальное напряжение между нами.
— Я не собираюсь тебя коллекционировать, — произнес он.
Мне казалось, что эту тему мы закончили в гостиной.
— Ты видишь же отсутствие… Я не большой коллекционер вещей.
Итак, значит мебель не будет доставлена сюда? Да?
— Но ты же купил эти картины, —
— В покупке картин кроется финансовый смысл. В перспективе.
Я вздохнула. Типичный ответ миллиардера.
— Мне казалось тебе они нравятся, — сказала я, махнув рукой в сторону своей коллекции.
— Ты права. Но я надеюсь, что их стоимость будет только увеличиваться в цене. Я слышал о Дега. Полагаю, он хорош. И ты сама сказала, что я не потеряю деньги, купив эти произведения. Я доверяю тебе.
Он доверял мне? Почему?
— Это все равно что рискнуть в рулетку, поставив фигову кучу денег.
Он не ответил, но мне показалось, что он задумался о моих словах, совершенно другими глазами оценивая свою покупку.
— Не переживай. Ты сделал хорошие вложения. — Мне не хотелось, чтобы он сожалел, и неважно, что его сподвигло на это. Конечно, мне хотелось, чтобы покупатели что-то приобретая в моей галереи, любили и ценили эти работы. — И ты получил ко всему прочему еще и бонус, — сказала я, не удержавшись от сарказма, — они, на самом деле, красивые.
Его мысли по поводу капиталовложений улетучились, выражение лица изменилось.
— Не такие красивые, как ты.
Я закатила глаза, несмотря на то, что мне очень хотелось верить, что он думает так на самом деле.
— Но ты не хочешь меня добавить в коллекцию.
— Нет, — ответил он. — Я хочу тебя трахнуть, заставив быть дикой, чтобы ты кричала в этих стенах, которые так сильно заставляют тебя злиться.
Это был слишком честный ответ, чем я ожидала. Я предполагала, что мы продолжим наш танец флирта еще на несколько песен. Он шагнул вперед, я отошла на шаг назад. Но он только что поднял ставки — остановив нашу музыку. Я была не совсем готова к этому.
— Какие стены? — Спросила, оглядывая его пустую квартиру, не совсем понимая его последний комментарий.
— Ты знаешь Гордона, знаешь, что западный лифт останавливается на двадцатом этаже. — Он засунул руки в карманы. — Возможно, ты жила здесь. Может твои родственники имеют здесь квартиру, в этом здании. Ты — Принцесса Парк-Авеню.
Так меня всегда называла Харпер, она придумала это прозвище, от нее оно звучала ласково и глупо. От него мое прозвище было похоже на власяницу огромного размера, словно наказание, которое становилось только хуже, я чувствовала себя сейчас некомфортно и не к месту.
— Я выросла в этом здании. Мои родители до сих пор здесь живут. — Я опрокинула стакан с виски и взяла бутылку с подоконника, налила сама себе, не предлагая ему.
— Ты не слишком откровенна, Принцесса, мне нужно больше ясности.
— Чтобы потрахаться? — Спросила я, алкоголь придал мне смелости. Я не собиралась давать ему удовлетворения, что он считал меня, как открытую книгу, если честно, немного шокировав и провоцируя.
Его губы свернулись в едва заметную улыбку. Я раньше его не видела таким, его выражение стало немного застенчивое с примесью раздражения.