Принц Тёмный, принц Светлый…
Шрифт:
Серебристо-коричневые глазки воинственно сузились.
— Чёрта с два, извращенцы, — буркнула эта совершенно чудесная девочка и, резко развернувшись, направилась к папочке.
А распорядитель громко объявил вальс.
Эрианор.
Сегодня я не намерена была устраивать никаких провокационных ситуаций, и позволять двум совершенно несносным типам шокировать почтенную публику. Кайл сквозь зубы объяснил, что мы должны проторчать там ровно три часа, и ни минутой больше, и даже по поводу моего платья ничего не сказал. Хм. И что это он такой сдержанный сегодня, а? Я тут понимаешь ли делаю всё, чтобы он поизображал сирену парохода,
Мы молча спустились по лестнице, устроились в экипаже. По пути меня вдруг снова одолели тревожные мысли: кто же я такая на самом деле? Что тут делаю? И что мне самой делать, как жизнь свою устраивать? То, что происходило, нервировало и пугало — ну хорошо, не всегда, но в отсутствие братьев уж точно, — особенно после визита лесных людей. Значит, я занимаю не своё место, получается? Вместо меня должна быть другая цветная? А интересно, с ней Оллер и Йен вели бы себя так же? Сердце кольнуло неожиданное чувство, подозрительно похожее на ревность. Упс, стоп, стоп, моя дорогая. Кажется, мы решили, сначала дела, а потом развлечения. Про то, чего тебе хочется от этих несносных типов, мы подумаем позже, когда разберёмся с ситуацией.
…Вот бесстыжие, а. Пока я шла к принцам, думала, одежда просто сгорит под их взглядами. И снова порадовалась, что сегодня решила быть паинькой и надеть под платье броню корсета. Да, жал и натирал по бокам жёсткими косточками, зато всё прилично. То, как Йен и Олли пялились на шнуровку спереди, чуть не вызвало у меня приступ нервного смеха, но — ничего не могла с собой поделать, очень уж хотелось подразнить их. И получилось, судя по всему, вот только вид у них не слишком-то расстроенный. Я внимательно рассматривала их, и вдруг с удивлением отметила, что парни похоже решили окончательно шокировать почтеннейшую публику — насколько поняла из немного путаных объяснений в учебнике странных правил, мне вообще не полагалось видеть внешность никого из присутствующих, и все гости носили маски, полностью закрывавшие лицо, ну и волосы тоже прятались под всевозможными капюшонами, шляпами, платками и тому подобном. Это типа чтобы я не знала, кто претендует на мою руку, чтобы всё было предельно честно и непредвзято. Угу… Уже второй вечер подряд Йен и Олли нагло игнорируют всё, что только можно, даже не пытаясь скрыть, кто они такие.
Сегодня я узнала, что Йен блондин с пепельно-серебристыми прямыми волосами до плеч, а у Оллера каштаново-рыжая шевелюра, но забранная в хвостик. Мм… Пришлось приложить массу усилий, чтобы не облизнуться, потому что даже в масках, скрывавших половину лица, выглядели они офигенно. Бросив взгляд на гостей, я заметила, что практически все дамы в открытую глазели на них, причём осуждения в их глазах было меньше всего. Уу, чтоб вам ослепнуть! Своих мужиков, что ли, мало?! Грело то, что сиятельные наглецы смотрели только на мою скромную персону, и тааакими плотоядными взглядами… Эм. Надо быть осторожнее сегодня, а то что-то у меня сердце не на месте.
Краткий разговор, а главное, бесстыдное поведение Йена повергло меня в состояние, близкое к панике и… чёрт возьми, удовольствию. Да чтоб я сдохла, ну нравилось мне всё происходящее, нравилось и всё! И эти мурашки, когда губы Светлого коснулись запястья, и взгляд Оллера цвета расплавленного золота, не отрывавшийся от моего рта — ежу понятно, о чём он думал! Мать моя женщина, похоже, все попытки свести сегодня наше общение к минимуму, благополучно провалились, а робкая надежда избежать пристального внимания братьев скончалась в зародыше. И похоже, всем — в том числе собственному взбесившемуся сознанию — наплевать, что я как бы ещё не совсем определилась, а надо ли мне всё это, и если да, то в каком объёме и количестве. Ну и ладно. Попробуем и дальше ходить по грани, как бы ни хотелось эту грань переступить… Стоп. Мысли, не опережайте события, а то мявкнуть не успею, как окажусь в полной власти двух индивидуумов, совершенно без совести, и понятия не имеющих о приличиях.
Объявили вальс, и собственно у меня уже не оставалось времени подумать и решить, могу ли как-то изменить ситуацию в свою пользу. Неа, не могу, пришлось признать, когда на талию легла рука Йена. Стоило рыпаться и продумывать собственный внешний вид…
— Ты сегодня решила поиграть в хорошую девочку, малышка? — насмешливый взгляд серебристых глаз, мягкий голос, от которого всё сладко замирает в груди.
— А? — я очнулась от мыслей, уставившись на партнёра. — В каком смысле?
— Ну как же, попытка лишить нас твоего восхитительного общества, вполне приличное платье, даже корсет, — его ладонь скользнула вверх по спине до края платья, палец чуть погладил кожу, отчего меня будто обожгло, и рука вернулась на место.
И ведь под волосами совершенно не видно, что этот наглец белобрысый творит!
— Н-не надо так больше делать, — я чуть не споткнулась, щекам стало жарко от румянца. — По крайней мере, не на людях!
— О, значит, в любое другое время можно? — во взгляде Светлого мелькнуло хищное выражение, и заплясал целый табун чертей. Может даже во главе с дьяволом.
— Я этого не говорила, — осторожно ответила я. Угу, учусь быть аккуратной в словах с этими непредсказуемыми братцами.
— Но подумала, — поддел со смешком Йен.
Эм, ну подумала, ну и что. Мысли-то читать не умеешь. Надеюсь…
— Нет, — мило улыбнувшись, я смело встретилась с ним глазами. — И таки да, сегодня я решила быть послушной дочкой. Так что притуши блеск, Йен. Ничего вам не обломится с Оллером.
— Это ты так думаешь, — мда, наши планы на сегодняшний вечер кардинально разнятся, судя по всему… — Мы упрямые, малышка, ты же поняла уже, да?
О да, к своему несчастью.
— То есть, меня никто ни о чём не будет спрашивать? — мрачно отозвалась я, оставив без внимания то, что Йен прижал меня к себе чуть сильнее, чем полагается.
Наклонившись к самому уху, Светлый шепнул:
— Милая, но ведь тебе же нравится? Иначе ты бы не подпустила нас к себе настолько… близко.
Стало жарко, и от его правоты, и от того, как он это сказал. Ну да, отпираться бесполезно. Снова мелькнула мысль, как они вели себя с другими цветными, но сейчас я не рискнула задавать такой щекотливый вопрос. Это значило бы, что мне не всё равно их отношение ко мне. Я ещё сама не могу определиться с выяснением этого момента, не говоря уже об озвучивании бардака, творящегося в душе. И тут же потянулось следующее соображение на тему наших сложных взаимоотношений.
— Но ведь вам надо будет решить, кто же выиграет, — напомнила я, снова покосившись на Йена. — А пока с вашей стороны я в упор не вижу… соперничества.
Улыбка на красиво очерченных губах вызвала учащённое сердцебиение и вспышку не совсем приличных воспоминаний о вечере в саду, что эти губы делали с моими пальчиками…
— Разговор слишком серьёзный для бала, не находишь, маленькая? — спокойно отозвался он. — Но в одном ты права, мы с Олли пока решили… — пауза, достойная Станиславского, пока я пыталась справиться с волнением и неожиданно пересохшим горлом — палец Светлого снова словно в рассеянности поглаживал мою очень чувствительную спинку. — Не делить тебя.