Принцесса для младшего принца
Шрифт:
Лишь Кандирд сердито нахмурился – этот человек его раздражал и настораживал. Принц до сих пор не мог простить ему всех тех кривляний, пакостных намёков и набитого опасным веществом колета, в котором он так свободно ходил по его дворцу. Потому Канд молча подхватил жену под руку и, заметив, что и родители, и братья уже направились в шатёр, повёл Илли завтракать. И неважно, что они немного перекусили в своём доме, его любимая много работает, и, значит, кушать ей нужно больше.
Подопечный Илли проводил их неприязненным взглядом, но следом не пошёл. Ненависть в нём слегка утихла, но дураком он никогда не был и отлично понимал, что ему не место за королевским столом. Отошёл в сторонку, к пустующим креслам,
Пленник склонился и осторожно погладил ближайший цветок, чувствуя, как сердце омывает горечью воспоминаний. У него тоже когда-то был дом. И сад… небольшой и далеко не такой ухоженный, но ему нравилось бродить весной по просыхающим полянкам и наблюдать, как постепенно просыпаются на кустах и деревьях почки, как робко проклёвываются сквозь прелую листву одинокие пучки травинок, чтобы незаметно заполонить все лужайки и выплеснуться на дорожки.
Память подбросила воспоминание о том весеннем дне, когда эта жизнь резко оборвалась, а старинный дом растаял в тумане дальней дороги и тяжкой боли, и комедиант привычно согнулся, готовясь к одному из регулярных мучительных приступов, когда боль выворачивает наизнанку каждое выломанное ребро, скручивает внутренности в тугой комок, пронизанный острыми иглами.
В этот раз приступ так и не наступил, зато рядом внезапно обнаружились просторные светлые штаны, в каких ходили только эльфы. Но теперь под ними были явно женские ножки. Комедиант неспешно распрямился, поднял взгляд выше и узнал ту магиню, что взяла его с собой, когда сеньорита секретарь упорхнула так же внезапно, как и свалилась им на голову.
– На, поешь, – подала магиня поднос, на котором стояло несколько тарелок с едой, – скоро пойдём… в одно место.
– А сейчас мы где? – Он не питал к ней неприязни, скорее наоборот. Плохого она ему ничего не сделала, а с кем дружит – это её дело. Хотя кому как не ему знать, что людям очень часто не приходится выбирать, с кем дружить.
– В пресветлом лесу, – спокойно сказала женщина и пошла в шатёр, – поторопись.
Разумеется, он назло ей не стал спешить, медленно отламывал кусочки тающей во рту гусятины, неторопливо жевал и беспрестанно вертел головой, силясь рассмотреть хоть одно из тех чудес, про которые ходили слухи в народе. Не для того чтобы полюбоваться, а чтоб проверить, не пошутила ли магиня. И потому успел съесть совсем немного, когда руки вдруг сами поставили поднос на соседнее кресло и вытерли салфеткой его губы, а тело поднялось с места и потопало к небольшому родничку, вокруг которого стояли несколько женщин в зелёных платьях.
Вот так и учат строптивых, ядовито ухмыльнулся про себя лицедей, чувствуя, как ноги шагают прямо в воду.
А в следующий миг его обдало прохладой, свежестью и немыслимым сиянием, сыплющимся откуда-то сверху.
Не сразу пленник сообразил, что находится на искусно сооружённом посредине небольшого островка балконе, а вокруг него нескончаемо падают с немыслимой высоты крупные, сверкающие на солнце капли. Эльфийские водопады, мелькнула в памяти полузабытая легенда, но ни вспоминать её, ни думать, для чего его сюда бросили, комедиант уже не мог. Он мог лишь, задыхаясь от восторга, любоваться невообразимой красотой и вдыхать пропитанный свежестью и влагой воздух, чувствуя, как с души постепенно, словно смытые вешним ливнем комья грязи, отваливаются обида, боль, ненависть. Пленник в смятении чувствовал, как открываются какие-то сокровенные, не тронутые бедствиями, обманом и подлостью уголки души, ощущал, как по лицу что-то струится, но не желал даже задумываться, вода это или слёзы.
– Не смотри, – раздался где-то на грани восприятия полный сожаления и нежности голос, и актёр даже не повернулся в ту сторону, хотя и узнал голос своей хозяйки.
Просто уверен был, что сказанное относится не к нему.
И был на этот раз совершенно прав. Илли, поддавшись уговорам мужа, всё же взяла с собой принца, единственного из всех, кто уже был тут один раз. В эльфийском шатре остались Бенгальд и королева, друзья его высочества и пришедший с магами Бунзон. Но Кандирд так рьяно уверял её, что сразу встанет к водопаду спиной, что у юной дриады просто не хватило силы воли спорить с любимым. Впрочем, он исполнил своё обещание, смотрел не в ту сторону, куда все, а на свою жену, сосредоточенно хмурившую брови и явно видевшую за красотой падающей воды что-то ведомое только ей да остальным дриадам, вставшим в полукружие и сложившим вместе руки.
Лишь разок Канд покосился в сторону водопада, оставлявшего неверные блики на личике дриады, но голос любимой тут же пресёк это нарушение, и он подчинился, пряча счастливую улыбку. Он радовался тому, что Илли ни на минуту не выпускает его из поля зрения, даже если смотрит в другую сторону, так же как и он сам не желает ни на миг терять её из виду.
– Достаточно, – строго произнесла Элинса, и Ленора тут же первой склонилась к воде, потянув за собой цепочку дриад.
Кандирда через путь отражений провела жена, и через миг принц с изумлением рассматривал знакомую парадную гостиную королевы.
– Илли!
– Тсс! – прижала к его губам пальчик дриада. – Илли тут нет. К вашему высочеству приехала невеста… принцесса пресветлого леса лера Лиллирель. Илли осталась жить у эльфов… выращивать уэллины в промышленных масштабах.
Её зелёные глаза смеялись, а пальчик нежно водил по губам мужа, но сказано всё было очень серьёзно.
– Но… – Принц расстроенно смолк, только теперь сообразив, что это означает.
– Не так всё и плохо, – мягко сообщила ему появившаяся в комнате в сопровождении подруг и королевы Элинса. – Принцесса сейчас пойдёт отдыхать в предоставленные ей покои, а потом вы сможете показать ей парк.
Дриады успели за это время отправить короля, принцев и друзей Канда по их спальням, оставив в светлом лесу только магов и оборотня. Да ещё актёра, за которым снова обещала присмотреть Апраксия.
– Проходите, глубокоуважаемая лера, сейчас мажордом покажет вам ваши покои, рядом приготовлены комнаты для сопровождающих вас подруг, – учтиво объявила Иллире королева и оглянулась на спутниц девушки.
Кандирд тоже оглянулся и снова потерял дар речи. Лира и Юниза из хорошо знакомых ему дриад превратились в белокурых идеально красивых высокомерных эльфиек, сохранивших лишь еле уловимое сходство с собственным обликом. Их простые, полотняные костюмы стали вдруг тоньше и изысканнее, появилась замысловатая вышивка шелком и жемчугом, а длинные волосы рассыпались причудливыми локонами и завитками.
С нарастающей тревогой принц резко повернулся к жене и облегчённо перевёл дух. Его Илли изменилась несущественно. Хотя её одеяние выглядело ничуть не хуже, чем облачение изображающих фрейлин девушек, а прическа стала такой же роскошной, лицо осталось вполне человеческим.
– Я же квартеронка, – подмигнув, шепнула она мужу, – мне не нужно быть слишком красивой.
– Ты и так красивее всех, – заявил он твёрдо, – а можно, я провожу тебя в покои?
– Нет, – твёрдо объявила королева, – ваше высочество с самым несчастным видом идёт в свои комнаты и переодевается. Ингирд проследит, я уже дала ему указания.