Принцесса для психолога
Шрифт:
Агар с удивлением смотрел на ведьму, которая от злости даже помолодела на десяток лет. Нет, прав он был, когда подал ей оброненную шпильку и принял дружбу. Гюрза за пазухой это, конечно, опасно… но пусть лучше это будет твоя гюрза, прикормленная.
Вас когда-нибудь выдергивала из небытия адская головная боль? Нет? Ваше счастье. Оптимисты советуют порадоваться — болит, значит живой… Хорошо им советы давать. А если болит так, что впору пожалеть, что не умер?
И тошнило, тошнило просто кошмарно… Сотрясение мозга? Похоже на то!
Руслан попытался открыть глаза. С одним что-то получилось. Второй… почему-то не открывался. Испуг дернул по нервам электрическим током, головная боль сразу отошла на второй план — черт с ней, ведь, реально, раз болит, значит — не открутили. А как на счет остальной анатомии: руки-ноги шевелятся?
Шевелились! Ура? Но что с глазом-то? Их и всего-то два, каждый жалко.
Руслан попробовал поднять руку к лицу. Получилось, и даже неплохо получилось. Осторожно коснулся сначала щеки. Потом — выше. Вроде все целое, в чем же дело-то? Веко… не разлеплялось. Словно его чем-то склеили.
А чем, кроме кровушки? Вот и объяснение дикой боли — похмелье тут было совершенно не при чем, словил он вчера качественно. И, судя по всему, не случайный косяк на него из темноты прыгнул, совсем другая была история. А вот что за история?
Он попытался пробудить вчерашние воспоминания и едва не взвыл от того, как дернуло висок. Размяк на гражданке, отвык от таких ощущений. И привыкать снова совершенно не хотелось. Как же он мог вот так попасть? И, кстати, куда?
Одним зрячим глазом, стараясь не поворачивать голову лишний раз, он осмотрелся. Низкий потолок… Очень низкий, если Руслан встанет, то, пожалуй, упрется в него головой. Деревянный. Качается. Но сотрясение тут, похоже, не при чем. Может быть, оно и есть, конечно, но к качке явно никаким боком — а ее, качку, Руслан узнал.
Качалась узкая кровать, прикрученная к полу, качался сам пол и качались стены. Потому что там, под полом, перекатывались волны.
Он на корабле! И этот корабль куда-то плывет. А, судя по состоянию его тушки, очутился он здесь не совсем добровольно. Ау, память! С кем ты мне изменяешь? Вернись, я все прощу.
В беспорядочной череде всплывших воспоминаний самой яркой картиной был силуэт изящной женщины в старинном платье на фоне "французского" окна. Хотя, если быть точным, и платье было вполне модным, и окно — не французским. Что хоть за женщина?
Волосы — черные, волной. Лоб высокий, лицо треугольное, этот эффект она еще усилила с помощью косметики. Глаза… такие называли оленьими, хотя, на взгляд Руслана, они были скорее коровьи.
Наградив еще одним выстрелом в висок, пришло имя — Рокси. Роксана? Какие черти ее принесли, а?
"…Вы знаете, что Фил поклялся вас убить?"
Дуэль он помнил. Хотя — какая, к чешуям, дуэль? Ткнул носом в землю одного мажора, другой умным оказался, а третий… вот с третьего и начался провал в памяти. Потому что именно он предложил "сбрызнуть" знакомство в "Золотой Козе".
Небольшой, но аутентичный кабачок Руслан тоже запомнил, главным образом потому, что он был как две капли воды похож на его любимую забегаловку в старой Праге. Настолько, что он рискнул заказать пиво — и, вот чудо, его здесь варили. Живое, темное, с запахом хмеля, тягуче-вязкое и такое вкусное, куда там Будвайзеру.
Да… Мешать его с пятилетним коньяком была так себе идея.
Рокси работала в этом кабачке. Нет, ничего такого, она просто улыбалась местной публике и ненавязчиво предлагала ее угостить. Кто-то велся, кто-то нет. Руслан повелся, хотя прекрасно понял, кто такая Рокси и что делает — но что это меняло? Она была красива и остроумна и он заключил сам с собой пари: уболтает ли ее на поцелуй… ну и дальше — как покатит.
Целовалась она, кстати, гораздо лучше Татьяны. Что лишний раз доказывало — профи всегда даст фору талантливому любителю.
Что было дальше? Перерыв в биографии…
Наверное, пытаться вставать не стоило, но Руслан порядком разозлился, а в таком состоянии все мантры и духовные практики летели в то самое место, куда не заглядывает солнце…
Он рывком дернул свое тело, ставшее вдруг очень тяжелым и непослушным, вверх. Потолок немедленно улетел вправо, желудок ринулся к горлу. Руслан успел перевернуться и свесится вниз.
Кто бы его не притащил сюда, он отличался редкой предусмотрительностью. Ведро уже стояло.
И об его край что-то звякнуло. Звук был резкий и противный. Руслан скосил глаза, но ничего не увидел. Тогда он протянул руку и с изумлением нащупал у себя на шее… железное кольцо. Что за нелепое украшение: тяжелое, неудобное. Где оно расстегивается?
Кольцо было. цельным. Совершенно и определенно. Ни замка, ни заклепки, ни иного соединения. Так может…?
Следующие несколько минут не самых приятных минут убедили Руслана, что может быть все, кроме того, чего быть не может. Он чуть не оторвал себе голову и не стесал уши по самый череп, пытаясь пропихнуться в кольцо, но оно было меньше головы. Сильно меньше.
Как, черт возьми, его умудрились засунуть в эту клятую штуку?!
Руслан еще пытался отдышаться, когда мерзко скрипнуло сзади, видимо — дверь, чему там еще скрипеть? И знакомый голос с пробирающей до костей брезгливостью распорядился:
— Вынести ведро. Умыть. Приготовить. Я буду с ним говорить.
Симпатичная, хотя и простоватая женщина лет двадцати пяти — двадцати семи растерянно комкала носовой платок, отделанный по кромке тонким кружевом. Две короткие клепсидры назад жизнь была прекрасна и добра к ней.
Она вышла из небольшого домика на улице Чайных Роз, где снимала два этажа — и направилась в центр, чтобы в галантерейной лавке поскорее потратить огромные, по ее меркам, деньги. Тратить их нужно было как можно скорее, пока капризная судьба не опомнилась и не отобрала неожиданное богатство. Рокси отлично понимала, что не имеет на эти монеты никаких прав… тем более, им следовало "приделать ноги". Деньги отберут обязательно, а вот шляпки, перчатки, ленты, шпильки для волос — это добро вполне могут оставить бедной женщине. Надо же ей как-то зарабатывать на жизнь!