Принцесса и ее рыцарь
Шрифт:
Вскоре все было кончено. Я обвел глазами развороченный зал... трупы по всем углам... испуганно выползающих из-под столов посетителей... тихо подвывающего хозяина... остановился на бледной как покойница девчонке, трясущейся рукой вытирающей лоб, и рявкнул так, что она подпрыгнула:
— Мы немедленно выезжаем!
Она молча кивнула и унеслась наверх, перескакивая через ступеньки, только рубашка черным флагом затрепетала за спиной. Пес рванулся за ней, видимо решив больше никогда не выпускать свою хозяйку из поля зрения, дабы она опять не впуталась в какие-нибудь опасные для жизни неприятности.
Вот чего у иномирянки не отнять, так это умения в случае острой необходимости
Забрав у девчонки ее торбы и отдан стилет, я за руку отвел ее во двор и подтолкнул к лошадям — сама она отчего-то пребывала в состоянии ступора и лишь беспомощно смотрела на меня округлившимися глазами. Я не понимал причин такого странного поведения, особенно после того, как она столь решительно бросилась вниз и ввязалась в драку, но разбираться, что с ней, было некогда — я сам приторочил ее торбы к седлу Змея и приглашающе кивнул. Ксенон, двигаясь размеренно и неспешно, как зомби, послушно уселась на коня и машинально взяла поводья. Я дождался Ариана с вещами, помог ему закрепить их и тоже вскочил с седло.
— Быстрее!
Мы вихрем промчались по улицам Большого Привоза и, на ходу бросив стражнику у ворот выездную пошлину, вылетели из города так, будто за нами гнались все сонмища демонов преисподней.
Ксенон
Когда я поняла, что внизу началась драка, то ринулась в гущу событий даже не задумываясь. Как?! Кто-то осмелился напасть на МОЕГО рыцаря и МОЕГО эльфа?! Вот я вас сейчас! Пока отбивалась от наседающих мужиков, отчего-то прицепившихся именно ко мне (не иначе благодаря моей дивной красоте и девичьему изяществу), тоже было особенно не до размышлений. А вот когда я уже поспешно одевалась в своей комнате, одной рукой натягивая штаны, а другой застегивая рубашку, до меня наконец дошло, что я натворила. Я УБИЛА ЧЕЛОВЕКА! И даже не одного! В пылу драки я и не сообразила, сколько мужчин уже никогда не встанут после моих ударов. Зато потом, когда азартная горячка схлынула, сменившись ледяным осознанием содеянного, мне стало настолько плохо, что пришлось ухватиться за столбик кровати и пару секунд постоять неподвижно, стараясь не грохнуться в обморок и по возможности прийти в себя. Я убила... Это я-то, которая всегда мечтала спасать людей, которая готовилась дать клятву Гиппократа! Я, которая хотела отодвигать, а не сеять смерть! Я убила...
Я отшатнулась от кровати и забегала по комнате словно ошпаренная. Мне хотелось как можно скорее уехать отсюда, будто, если я окажусь далеко, уменьшится и тяжесть моего проступка. Сумки были уложены еще с вечера, так что сборы свелись к торопливому натягиванию одежды и обуви. Я наскоро провела щеткой по волосам, взглянула в зеркало, отметив невероятную бледность и перекошенные губы на искаженном ужасом лице, подхватила торбы, Шэра и бросилась вниз. Эло обещал, что мы уедем...
На первом этаже при виде тел, перешедших в статичное состояние трупов лишь благодаря моим усилиям, мне снова сделалось дурно, да настолько, что я вообще перестала соображать, что к чему, и послушно позволила эльфу вывести меня во двор и усадить на лошадь. Черт, да в таком состоянии я за ним хоть на край света пошла бы!
К счастью, Эло погнал своего коня галопом, мой понесся за ним, так что мне оставалось только стараться не свалиться с седла и не выпустить поводья из рук.
Еще часа три, не меньше, я пребывала в состоянии полной прострации, с трудом соображая, что делаю и говорю. Потом очухалась и, взглянув обезумевшими глазами на своих совершенно спокойных спутников, заревела в три ручья, изрядно напугав не только их, но и себя саму. Наверное, лет с десяти я никогда не плакала ни от боли, ни от обиды, ни от разочарования — только от бессилия, когда точно понимала, что перепробовала все возможное и больше уже ничего не могу сделать. Поэтому слезы для меня служили выражением крайнего отчаяния и беспомощности.
Лошадей тут же остановили, меня бережно спустили на землю, и следующие полчаса я билась в истерике, тыкаясь головой попеременно в грудь то Ариана, то Эло. Можно сколько угодно говорить себе, что ты должна быть спокойной и бесстрастной, но когда понимаешь, что ты, всегда хотевшая спасать людей, только что убила кого-то — тут уж не до голоса разума. Мои сопровождающие, насмерть перепутанные таким взрывом, суетились рядом, пытаясь вытереть мне слезы, подсунуть фляжку с вином и дознаться, что же послужило причиной столь острой и бурной вспышки. Когда же наконец я смогла выдавить: «Ведь я же человека убила! Понимаете, убила!» — они даже шарахнулись в стороны, а потом гадкий эльф попросту поднял меня на смех, тем самым тут же высушил слезы на моих щеках.
— Ох, Ксенон, нашла кого оплакивать! Это же всего лишь люди! Они быстро плодятся и мало живут — не ты, так кто-нибудь другой, и не сегодня, так завтра отправил бы этих красавцев в преисподнюю!
— Всего лишь люди?! А ты видел, в каких муках рождаются эти люди?! да уж если на то пошло, то мы с Арианом тоже всего лишь люди! И что? Да, мы живем не так уж долго, но зато и заносчивости, и наглости, и цинизма в нас неизмеримо меньше, чем в тебе, ты, самовлюбленный остроухий…— Я замялась, подбирая достаточно сильное слово, потом, найдя его, решила, что так грязно девушки, а тем более принцессы ругаться не должны, и предоставила Эло самому додумать соответствующие эпитеты и метафоры.
Потом повернулась к Ариану в поисках поддержки, но он покачал головой:
— Принцесса, не терзайте свою совесть. Я не знаю, чего хотели те люди, убить вас или взять в плен, но очень рад, что вы оказались сильнее. Не плачьте, первые трупы всегда тяжело переносятся. Потом вам станет легче.
— Не хочу я облегчения подобным образом! — взвилась я, тут же представив целое кладбище убиенных мною мужиков, а в самом центре — большую гробницу иллиатада, которого я тоже ведь должна как-то пристукнуть.
— Возможно, вы, принцесса, просто испугались трупов? — с видом философа, рассуждающего о гипотетических сроках конца света, предположил светловолосый рыцарь.— Мертвых не нужно бояться, опасаться следует живых...
— Это если над ними не поработал умелый маг! — оптимистично вставил нелюдь.— Но Ариан прав, мертвяков бояться нет резона, они ничего тебе не сделают.
— Что за глупости?! — нервно отозвалась я.
Действительно, нашли чем студентку мединститута пугать — покойниками! Да я в свое время всерьез рассматривала патологоанатомию как свою будущую профессию! Смешно и неудобно! Я же боюсь трупов не самих по себе, а просто как результат своей разрушительной деятельности. «Тэрри, как мы могли?» — мысленно обратилась я к своему Кровному клинку. В ответ я получила что-то, ассоциирующееся с равнодушным, чуть удивленным пожатием плеч. Ну да, моя нирата — меч, а их и создают для сражений и убийств...