Принцесса из Ясенево
Шрифт:
Из дальнейшего разговора она поняла, что Антон будет один. От этого стало страшновато. Все-таки одно дело - ужин в компании, другое - встреча тет-а-тет. Да, будет ещё Мишутка. Но ведь в парке есть чем заняться ребёнку. А вот они…
И всё равно бы она ни за что на свете не отменила эту встречу.
***
Тихий августовский вечер догорал. Уже спала дневная жара, в воздухе стало свежо и солоно – снова дул с залива ласковый, свежий ветерок. По аллее парка на взятом на прокат самокате носился Мишка. На лавочке где-то посередине его пути сидели Яна и Антон. Встреча началась скомкано. Яна нервничала. Антон вручил Мишке сладкую вату и воздушный шарик, который
Спас ситуацию Антон. Заприметив на входе в парк скучающего молодого человека, который сидел у палатки с вывеской «Прокат» и в отсутствии клиентов с интересом наблюдал развернувшуюся драму, он ринулся к нему и взял для Мишки самокат. Тут же шарик был если не забыт, то отложен в ненужный уголок памяти, и вниманием ребенка завладела самоходная машина. Все участники и наблюдатели этой сцены остались довольны: Мишка лихо проносился мимо лавочки с Яной и Антоном с криками «Мам, смотри как я быстро!», а парень из палатки, в уме подсчитывая долгожданную прибыль, скрылся в недрах вагончика.
В парке было немноголюдно. Редкие парочки прогуливались по аллее, где-то вдалеке слышался шум машин на проспекте – город жил своей жизнью.
Антон смотрел на Яну. И казалось, что время замерло. Вот только что было шумно и суетно, а сейчас вдруг она опять падает в омут его голубых глаз, что-то сбивчиво рассказывает про сына, про их жизнь в столице, про работу, смеется, а сама тонет, тонет в его взгляде. Он, кажется, даже слушал: кивал головой и улыбался ее шуткам, косился на проносившегося мимо Мишку и продолжал смотреть.
– Ну а ты? – остановилась, наконец, Яна. – Расскажи мне про себя.
– Да особо и рассказывать не о чем, - отмахнулся Антон и пошутил. – Как там… «Не был, не состоял, не участвовал, не привлекался». У нас с Сашкой агентство. Было трудно сначала, пока клиентов набрали, пока слухами обросли. Ну а сейчас несколько человек в штате, даже сюда я ехать не должен был. Но оператор наш заболел. Представляешь, мы бы не встретились?
– А я до сих пор не верю, что мы встретились, - призналась Яна. – Как будто сон наяву. А завтра проснусь в Москве в своей панельке и нет ни этого парка, ни этого города, ни тебя рядом.
– Я есть, – сказал он так просто, а у нее подкосились ноги.
В парке они пробыли не очень долго. Сгущающаяся темнота принесла с собой и прохладу. Стало зябко. Засобирались домой. Мишка с сожалением вернул транспорт в прокат, взяв с Антона клятвенное обещание прокатиться в Москве на электрическом самокате.
А он, оказывается, знал, чем увлечь ребенка. Глядя на этот хитрый поединок между двумя мужчинами, маленьким и большим, Яна вдруг подумала, что ведь Антон мог бы быть и отцом Мишки. Если бы только тогда, в прошлом, им хватило решимости сделать всего один шаг навстречу друг другу. Если бы… Но как известно, история не знает сослагательного наклонения, а посему и думать об этом нечего, с горечью подвела итог она.
Казалось, по тени, промелькнувшей на ее лице, Антон понял, что за мысли в ее голове. Он и сам думал о том же, глядя на шустрого
В кафе было уютно и тепло. То ли от того, что проголодались, то ли отзывы, и вправду, были настоящие, но пицца не разочаровала. Утомившийся за день Мишка отчаянно клевал носом, пытаясь доесть кусок ароматного, на тонком тесте итальянского лакомства и запить сие великолепие молочным коктейлем. Временами казалось, что он справляется с задачей, а временами было ощущение, что еще пару минут - и он уснёт прямо за столом. Яна и Антон переглянулись и засмеялись: поняли друг друга без слов. Как-то всё было легко и просто, когда даже слова не нужны.
Яна очень хотела задать ему миллион вопросов, но понимала, что на них нет ответов ни у Антона, ни у неё, и просто ловила эти моменты.
«В конце концов, может, это больше никогда не повторится, - подумала она, злясь на себя саму, - а я думаю о какой-то чепухе. Надо пользоваться каждой минутой, а потом будь как будет». Время тянулось как резиновое, и это безумно радовало.
Но всё когда-нибудь заканчивается. Вот и пицца съедена, и счет принесли. Антон вызвал им такси, но в последний момент вдруг передумал и поехал с ними - проводить, как он объяснил сам себе.
В такси Мишку окончательно вырубило. Поэтому до самого номера его нёс Антон.
Уложив спящего мальчишку на расстеленную Яной постель, он осторожно отошёл, наблюдая как она тихонечко, чтобы не разбудить, снимает с ребенка кофту и разувает его.
– Я пойду, - громким шёпотом сказал Антон, и Яна обернулась.
– Сейчас, подожди.
Укрыв сына тонким одеяльцем, подошла к выходу, где стоял он. Встала напротив, держа в руках детскую кофточку и кроссовки.
– Вы завтра на побережье работаете? – чтобы задержать его еще хоть на секунду, спросила она.
Антон кивнул:
– Приезжай тоже! Тут вы уже много чего посмотрели. Можно и на море…
В глазах Яны он увидел вспыхнувшие на его предложение огоньки. Что было потом, он помнил, как в тумане. Помнил, что потянулся к ней через маленький коридор, заключил в свои объятия без малейшего шанса выбраться, и как к источнику, который искал много лет, прильнул, наконец, к её губам.
Яна слышала только, как сердце толкает кровь по венам. Этот шум гулко отдавался в ушах. Где-то на заднем фоне, далеко-далеко, она услышала, как со стуком прямо на ковер из её рук выпали детские кроссовки. Поднялась на цыпочки, руками потянулась и обняла его за шею. И потом был бесконечно долгий поцелуй, такой, что не хватало воздуха, кружилась голова и сама она словно таяла в руках Антона. В какой-то момент она вдруг осознала, что из тьмы номера её зовёт Мишка.
– Мама, мааам, - позвал ребёнок, и всё очарование момента улетучилось.
– Я тут сыночек, иду, - хрипло отозвалась Яна, оторвавшись, наконец, от запретных губ. Антон ослабил хватку и отпустил.
– Иди, Антон, я приеду в Зеленоградск. Поедем с Мишкой на косу, - быстро шептала она, всё больше увеличивая расстояние между ними.
– До завтра.
Антон опомнился, пришёл в себя.
– Да, конечно. Спокойной ночи.
– И быстро чмокнув её в щеку, скрылся за дверью.
На ватных ногах Яна дошла до Мишкиной кровати, но сын уже снова сопел как ни в чем ни бывало. Скорее всего и звал-то он ее во сне от переполнявших его впечатлений. За один день и столько эмоций, – подумала Яна и присела на краешек кровати. А на губах до сих пор горел поцелуй.