Принцесса Кики
Шрифт:
Ему снился брат и принцесса фей. Они играли в эльфийские шашки, и Дамиан выигрывал. Виола недовольно хмурилась, а с её волос уже привычно сыпалась золотистая пыль.
Во сне Ромион жадно рассматривал её и думал: «Мне нельзя тебя любить». Проснулся он с головной болью и стойким желанием найти на смотринах какую-нибудь симпатичную девицу, желательно опытную – чтобы помогла забыться. К демонам фей, это всё королева с её предложением – Виола не снилась ему уже месяц и без всяких зелий. Личное достижение Ромиона – и вот, всё насмарку.
Влюбиться бы в кого-нибудь… в кого можно.
Часы на дворцовой башне пробили пятнадцать раз.
ГЛАВА 2. Смотрины
Ромиона всегда удивляло, как легко ему удаётся сливаться с толпой.
Конечно, если подумать, ничего странного в этом не было: куда удивительнее, что ему вообще удавалось выглядеть по-королевски. Маленький, щупленький (комплиментом было сказать «хрупкий»). Снять драгоценности и роскошные одежды – и ничего королевского не останется. «Однако, – думал в таких случаях Ромион – большую роль здесь играет поведение, манеры и умение себя держать». А держать себя как король Ромион умел.
Но всё равно удивлялся: стоит только избавиться от всех перстней и ожерелий, сменить шёлковую сорочку на простую серо-жёлтую рубаху с косым воротником (такую носят бедняки); переодеть брюки с кожаными вставками и серебристым тиснением на обычные чёрные, со шнуровкой внизу; и, конечно, избавиться от мягких кожаных сапог – вместо них надеть поношенные и потёртые, без вышивки и галунов. И всё – никто в тебе короля даже не заподозрит.
Всё это Ромион и проделал сейчас в своей спальне, выгнав слуг и заявив, что ему нужна минутка тишины, дабы успокоиться и настроиться. Для встречи с невестами покой и правильный настрой ведь жизненно необходимы.
Последним штрихом Ромион взлохматил себе волосы, ссутулился, глянул в зеркало – оттуда в ответ посмотрел семнадцатилетний мальчишка, неуверенный в себе, впервые оказавшийся во дворце и оттого очень испуганный. Ромион ободряюще улыбнулся сам себе и выскользнул из королевских покоев – тут же чуть не попав под ноги церемониймейстеру.
– Смотри куда идёшь! – прошипел тот, сияя золотой вышивкой на камзоле – ну точно звезда.
Ромион спрятал взгляд под длинной чёлкой и торопливо поклонился.
– П-простите, милорд!
Церемониймейстер – конечно, не лорд – польщённо улыбнулся. И даже сделал милость – подсказал:
– Кухни в той стороне.
Ромион снова поклонился и отступил к стене.
– Благодарю, милорд! Вы очень добры, милорд!
Ни церемониймейстер (естественно, знавший Его Величество в лицо), ни даже гвардейцы у двери королевских покоев, не узнали в худом белобрысом парнишке короля. По-прежнему сутулясь, Ромион прошёл мимо них и тут же припустил в сторону кухонь.
Никакой магии: просто втяни голову в плечи, спрячь взгляд, изображай во дворце испуганного новичка – Ромион разыгрывал это представление очень часто, и только так ему удавалось проскальзывать незамеченным мимо своих же придворных и, главное, гвардейцев, за дворцовые стены. В такие моменты Ромиону его внешность даже нравилась. Дамиан, когда попытался провернуть нечто подобное, был остановлен охраной ещё во внутреннем дворе и возвращён в свои покои под конвоем. Впрочем, актёр из Дамиана всегда был никакой. «Он даже врать не умеет, – думал Ромион, спускаясь по лестнице для слуг. – Всегда сначала краснеет, бедняга».
А Ромион врать умел – и ещё как!
Взять хотя бы королевские смотрины – прекрасный повод устроить приём с шикарным ужином из десяти перемен и последующими танцами, иногда и на столах (а один раз даже под столом). Чтобы организовать всё это, требовалось много слуг – больше, чем дворец обычно мог себе позволить, поэтому на этот случай их специально нанимали. Запомнить всех в лицо невозможно – чем Ромион бессовестно пользовался. Он уже года два не встречал своих возможных невест лично – этим занимался советник, а также церемониймейстер и кто-нибудь из придворных дам. В глубине души Ромион ненавидел шумные мероприятия с толпой народа, часто пьяного, потенциально опасного… Да и потом, всегда интересно посмотреть на девушек со стороны. Когда ты король, они одинаково тебе улыбаются, приседают в реверансе и смущаются… Зато когда ты слуга, всё становится куда интереснее.
Огромные дворцовые кухни сейчас гудели, как пчелиный улей. Звенела посуда, кто-то кого-то отчитывал, звал, смеялся – и всюду сновали одетые в ливреи лакеи. Ромион с трудом протиснулся между двумя – у одного на подносе исходили паром шоколадные кексы, у другого – креветки в кляре. Дальше король пролез под длинным столом с подносами (так было быстрее), попал в ту часть кухни, где лакеев было меньше, зато поварят – больше. Здесь у одной из стен красовался искусственный пруд, в котором плескались самые настоящие рыбы. Время от времени кто-нибудь из поварят подбегал, выхватывал рыбину или специальными щипцами, или даже голыми руками и нёс к столу. Здесь же начиняли пряными травами кабана, ошкуривали зайцев, поджаривали ароматных, сочных гусей, уток, куропаток, каплунов… Шум тут стоял такой, что закладывало уши.
Ромион, лавируя и постоянно извиняясь, проскользнул в третью залу кухонь, где печи были меньше, но грели жарче. Здесь месили, раскатывали, обваливали в муке тесто, чтобы испечь из него потом булочки, крендельки, пироги, торты, пирожные… Ромион пробрался мимо разделочного стола, где сосредоточенный повар толок в глубокой деревянной чаше сыр. Рядом стояла тестовая формочка-заготовка для пирога в виде открытой корзинки. Когда Ромион пробрался к низенькой дверце в стене, повар как раз разбил яйцо о край чаши, вылил на мятый сыр и принялся посыпать смесью перцев.
Потом дверь за Ромионом закрылась, и на пару мгновений он оказался почти в полной в темноте. Здесь пахло пылью и лавандой – сухие букетики висели под низким потолком, освещаемые тонкими лучами света из кухни (тот проникал сквозь щели).
Ромион на ощупь нашёл ещё одну дверь, толкнул и буквально ввалился в тускло-освещённый зал со скамьями у стен и шкафчиками. Здесь младшие лакеи хранили свои ливреи. Сейчас все шкафы были распахнуты и пусты, а на скамьях кое-где валялись снятые в спешке рубашки.