Принцесса на белом коне
Шрифт:
Анальгин почти добрался до соперника. Лёник охрип и выбился из сил, но все равно продолжал вырывать свой колышек из земли. Мамай вертелся на месте, не желая подходить ближе – в этой битве сошлись более сильные противники, и он не хотел им мешать. Глеб был другого мнения. Он посылал свою лошадь вперед, но упрямство Мамая было сильнее желания конюха.
Незнакомый жеребец, до поры более-менее спокойно наблюдавший за скачками Анальгина, вдруг взвился на дыбы. Анальгин замотал головой и последовал его примеру. Юрка вцепился в гриву и
Серый жеребец всхрапнул и грузно опустил передние ноги перед самым носом Анальгина.
Больше стоять на месте Даша не могла. Конечно, ей не стоило соваться, конечно, мальчишки могли разобраться и без нее. Но безучастно смотреть, как гибнет ее двоюродный брат, она не могла.
– Прекрати! – завизжала Даша, бросаясь между лошадьми. – Хватит!
Ей казалось, что от крика у нее разорвутся легкие. В горле что-то задрожало. Сердце готово было вот-вот выпрыгнуть из груди.
Но страх за брата был сильнее волнения за себя.
Жеребец еще пытался что-то сделать, хотя визг явно оглушил его. Он попятился, прижав уши, и недовольно всхрапнул. Остальные испуганно дернулись.
– Катись отсюда! – Даша чувствовала, как в душе у нее поднимается небывалый кураж. Сейчас она не боялась ничего и никого. Да никто и не мог ей причинить вреда.
Кто? Эта лошадь? И что? Она заставит ее уйти? Ни-за-что!
Даша сорвала с себя куртку и с силой хлестнула по серой морде. В ушах у нее стоял странный звон. Все остальные звуки – шум ветра, шуршание травы, ржания, крики Глеба – исчезли. Остались только тишина и этот звон.
Жеребец попятился. После второго взмаха курткой он повернул в сторону своего табуна, и Даша вдруг увидела на его спине тавро, клеймо, что ставят на лошадей.
Никакой это был не белый жеребец. Самый обыкновенный конь, которого отправили попастись, а он возьми да начни чудить, отбивать чужих лошадей.
– Дура! – в ухо проорал ей Глеб, и застывшая было реальность ожила. Воздух наполнился запахами и звуками.
– Дура-то, а! Дура! Куда полезла? Жить надоело? Он же убить мог! Чумовая! Не девка, а чума! Сколько раз говорить – рядом стой. Зачем пошла? Зачем кричала? А если бы он не испугался? Ой, дура-то, а!
Глеб совершенно не понимал эту девчонку. Поначалу она казалась ему самой обыкновенной городской жительницей, изнеженной капризулей, постоянно ссорившейся с братом. Несколько дней похода сильно изменили ее. Она стала спокойней и проще, хотя все равно оставалась девчонкой. Но ни одна нормальная девчонка не кинется разнимать коней. Она должна визжать, убегать, звать на помощь, но ни в коем случае не бросаться под копыта. Даже ради брата.
А Даша бросилась, и душа Глеба была полна восхищением. Ему даже захотелось ее поцеловать, но он не сделал этого. Просто выпустил Дашину руку из своей руки и пошел к лошадям.
Чужие
Но не все.
Даша почувствовала какую-то странную слабость в ногах и упала на траву. К ней подъехал Юрка. Он был бледен, белее своей повязки на ноге. Руки его заметно тряслись, он никак не мог справиться с поводом, тот все выскальзывал из его пальцев. В седле он сидел, как застывший монумент. Вот наконец брат шевельнул головой и посмотрел на сестру.
– А Вадим твой трус, – произнес он непослушными губами и стал медленно сползать на землю. – Мог бы и помочь.
– Дался тебе этот Вадим!
Даша начала злиться. После пережитого страха, сумасшедшей скачки через лес, волнения за Юрку… Ей сейчас было неловко своих чувств. И зачем она полезла? Мальчишки сами разобрались бы. В конце концов, это их мужское занятие – решать подобные проблемы. И что там Глеб ей кричал? Ох, глупо-то как получилось. Она чуть не погибла, а этого дурака Юрку только и волнует, кто куда пошел и зачем.
Чтобы скрыть свое смущение и готовые вот-вот брызнуть из глаз слезы, Даша опустила голову и стала тщательно тереть перепачканные в земле руки, а потом подняла изрядно потоптанную лошадьми многострадальную куртку и стала придирчиво ее осматривать. Впрочем, можно было и не смотреть – и так ясно, что вещь испорчена окончательно и бесповоротно.
– Как они здесь оказались? – буркнула она, не поднимая головы. – Это тот самый табун, что мы встретили вчера?
– Наверное, за нами шли. – Юрка тяжело опустился у ног своего коня. – Вот ведь! Я думал, свалюсь.
Даша, задрав голову, посмотрела на Анальгина. Сегодня он показал себя молодцом. Вон как вступился за своих.
Вдруг она заметила, что конь поседлан. Ах, ну да, Глеб говорил, что ее братец отправился на прогулку.
– А куда ты ездил? – повернулась она к Юрке.
– Когда? – брат состроил невинную рожицу.
– Днем! Я видела, как ты вел коня.
– Так, немного прошлись! – Юрка старался говорить как можно равнодушней.
Даша задохнулась от возмущения.
– Говорили ведь, что лошадей без спросу брать нельзя! – закричала она. – Этот жеребец не зря пришел… Это ты его привел!
– Делать мне больше нечего, – фыркнул Юра, всем своим видом показывая, что к этому делу не имеет никакого отношения.
– Что здесь?
Сергей появился внезапно. Увидев сидящего на земле Юрку, он слетел с седла и подбежал к нему.
– Что? Свалился?
– Как же, свалится он, – проворчала Даша. – Здесь какие-то лошади приходили. Анальгин с ними чуть не подрался.
– У, морда! – погрозил смирно стоящей лошадке Сергей. – А Глеб где?
– Пошел за остальными. – Даша вдруг почувствовала невероятную усталость. – Будет сейчас наших от ненаших отделять. Наших налево, ненаших направо.