Принцесса с дурной репутацией
Шрифт:
— Нет, — Оливия серьезно смотрела на меня. — Я обязана тебе жизнью. Тебе, и никому больше.
— Оливия, пожалуйста, давай не будем считаться, кто чем кому обязан. Я ведь тоже только в этом замке почувствовала себя человеком. Нужным кому-то.
— Мне. — Оливия обняла меня, подышала носом в ухо. — Но ты не очень-то задавайся.
— Я и не буду. Вообще надо делать вид, что ничего особенного не произошло, и твое исцеление — следствие пребывания в замке Его Высокоблагочестия.
— Слуги так и думают, наверное.
— Ну
Мы привели себя в порядок, полюбовались тем, как здорово смотрятся наши бритые головы в обрамлении свежих кружевных воротничков, и поспешили спуститься к завтраку.
Герцог Альбино уже сидел за столом. Фигаро только что налил вина в его бокал, но герцог не заметил — он погрузился в чтение каких-то бумаг. Нашего приветствия он тоже не услышал, так что мы просто сели и возрадовались тому, что к завтраку подали вкуснейшие мясные рулетики, перцы в сладком маринаде и — о шедевр! — салат оливье.
За столом сидел и Себастьяно и выглядел довольно приятно.
— Привет, дамочки, — сказал он. — Как жизнь?
— Да лучше всех, — сказала Оливия. — Чего это у тебя мордочка такая розовая?
— Этот ваш прибор, по-моему, заигрывает с моей туфелькой, — мужественно стиснул вилку Себастьяно. — Меня, как ее верного рыцаря, это несколько напрягает.
— Понятное дело, — покачала головой Оливия. — Куда катится мир! Все эти научные разработки вконец оборзели — отбивают возлюбленных у нормальных мужиков! Себастьяно, ты его на дуэль вызови.
Мы захихикали.
— Сколопендры ядовитые, — беззлобно ухмыльнулся Себастьяно. — Какие планы на день? Предлагаю устроить пешую прогулку под снегопадом.
— Поддерживаем, — немедленно отозвалась Оливия. — Подышим свежим воздухом, а то такое ощущение, что замок навсегда пропитался дустом.
Сказано — сделано. После завтрака мы все потеплее оделись и вышли через южные ворота замка. Перед нами была пустынная дорога, по обочинам которой росли огромные дубы и вязы, и пустоши, сейчас укрытые белыми простынями свежевыпавшего снега.
— Какой воздух! — вдохнула Оливия. — Пьянит лучше любого вина.
Мы потихоньку пошли по дороге, любуясь деревьями в снежных уборах и болтая о всякой чепухе. Скоро мы дошли до грачевника — несколько сросшихся стволами громадных тополей в своих спутанных кронах прятали десятки грачиных гнезд. Грачи переругивались, но злобности или тревоги в их криках не было — видно, первый снег порадовал всякую живую тварь.
Мы полюбовались гнездами и хотели было повернуть обратно, как вдруг Себастьяно побледнел и закричал:
— Смотрите! Там, в ветках!
Мы стали вглядываться в спутанный ком ветвей. И впрямь там было нечто странное — ярко-розовое и золотистое.
— Может, это какой-нибудь хлам грачи притащили для гнезда, — попыталась я дать версию увиденному, но тут Себастьяно снова возопил
— Я узнаю этот цвет! Именно такого цвета было одеяние моей возлюбленной!
И, не слушая наших уговоров, Себастьяно полез на тополь.
Оказалось, что он весьма ловко лазит по деревьям. Грачи выражали по этому поводу крайнее недовольство, некоторые из агрессивно настроенных пытались бить его крыльями и клюнуть прямо в лицо. Но наш герой был настроен решительно, от грачей отбивался ловко и, разворошив гнездо, добыл свой приз. Спускаться было потруднее, но и с этим Себастьянчик справился прекрасно. Мы зааплодировали и подошли поглядеть, что же такое он вытащил из грачиного гнезда.
Это было платье из розовой ткани, полупрозрачной и в то же время очень прочной. Хотя оно побывало в грачином гнезде, на нем не было ни пятнышка, ни дырочки, оно даже почти не помялось. Судя по размерам, хозяйка его была девушкой миниатюрной.
А золотистым пуком оказались волосы — крупные кольца длинных кудрей. Себастьяно прижал их к груди и зарыдал.
— Не рыдай, Себасгьянчик. Наверное, твоя красотка тоже решила побриться, как мы. А что, очень удобно, лысая башка нигде не застревает. И мыть легко.
— Глупости, — Оливия взяла золотистый ком и посмотрела: — Это не настоящие волосы. Это парик. Видите — швы, тканевый каркас изнутри? Ну вот. В столице парики сейчас очень модны, так что твоя дама сердца, Себастьянчик, видно, была столичной штучкой. Вот только зачем она рассталась со своим прикидом, непонятно. И где она сама бродит и в каком теперь наряде? Неужто в исподнем и всего при одной стеклянной туфельке? Сезон не тот, отморозит себе все полезные части тела.
— Я все равно найду ее! — пылко заверил небеса Себастьяно, свернул добычу и сунул под мышку. — Может быть, она все еще в замке.
— Это вряд ли. Скорее всего, она переоделась, села на коня и ускакала в неизвестном направлении. А одежду выбросила по дороге…
— Да, но зачем она переодевалась? Вообще бред какой-то.
— Не бред, а загадка поместья Монтессори, — назидательно молвил Себастьяно. — Хорошее название для романа.
— Какого еще романа? — в великом изумлении воззрились мы на Себастьянчика.
— Приключенческого, — голос Себастьяно зазвучал как-то гордо.
— Ты что, книжку пишешь? — захлопала ресницами Оливия.
— Ну да, — Себастьяно покраснел. — Нет, а что такого? Как будто благородный кавальери не может писать книги! Вон, герцог пишет же. Чем я хуже? Только у меня жанр другой будет… Тайны всякие, преступления, загадки, погони, дуэли, коварство и любовь. Люди любят такие книги.
— Это да. Но мой папашка считает это низкой литературой. Так что в его присутствии лучше об этом и не заикайся. К тому же никто не любит соперников по перу. Вдруг ты обгонишь моего папашу в славе? Он тебе этого никогда не простит, Себастьянчик.