Принцесса Теней
Шрифт:
— Что я сделала не так? — спросила я, тени зашевелились под моей кожей, как будто почувствовали мой дискомфорт.
Орион не сел, и я не упустила тот факт, что его поза, стоящего надо мной, была рассчитана на устрашение. Но, по правде говоря, после всего, что Наследники регулярно вываливали на меня, учитель с комплексом брюзги вряд ли испугает меня в ближайшее время.
— Полагаю, Калеб не ознакомил тебя с Кодексом вампиров? — спросил он, глядя на меня так, словно он был судьей, присяжным и палачом в одном лице.
— Он рассказал мне о нем несколько недель назад, потому что ему было неприятно смотреть,
— Ну, возможно, тебе стоило бы послушать. Или хотя бы изучить это, прежде чем начать трахаться с ним.
Я подняла бровь на его осуждающий тон и откинулась в своем кресле, как будто это был чертов трон, а я была королевой мира. В свое время я побывала на достаточном количестве допросов, чтобы знать, как играть в эту игру, и я не собиралась попасть в ловушку и потерпеть поражение.
— Я думаю, что моя сексуальная жизнь — это мое личное дело, и с твоей стороны довольно неуместно комментировать ее, — медленно сказала я.
Он издал длинный вздох.
— Я подумал, что, возможно, вы с Дариусом могли бы…
Моя рука сжалась в крепкий кулак, и я практически зарычала на него.
— Если я больше никогда в жизни не увижу Дариуса Акрукса, это будет слишком чертовски хорошо. Я ненавижу его за то, что он помог своему отцу сделать с нами. Ты должен знать это лучше других, ведь ты тоже был там. Или я должен притворяться, что не помню этого, сэр?
Орион действительно выглядел неловко, на мгновение опустив взгляд, прежде чем продолжить.
— Вы прекрасно знаете, что ни Дариус, ни я не знали о том, что его отец собирался сделать с вами двумя. Дариус рисковал своей жизнью вместо твоей в ту ночь из-за того, что он чувствует к тебе и…
— Чушь собачья, — огрызнулась я, хлопнув кулаком по подлокотнику кресла, отчего оно загорелось. Ладно, возможно, я все-таки сорвалась. Пламя щекотало мою плоть, но при виде ярости на лице Ориона мне удалось заставить себя потушить его так же быстро, как оно появилось. — У вас двоих свои планы против Лайонела, и когда дело дошло до драки, Дариус позволил ему бросить мою сестру в этот чертов кратер. И меня. Я не собираюсь забывать об этом в ближайшее время.
— Может, ты просто поговоришь с Дариусом? Возможно, тогда ты…
— Я скорее выколю себе глаза ржавой ложкой. Я могу идти или у тебя есть еще одна лекция, к которой ты хочешь вернуться, о Наследнике, на которого мне вообще-то наплевать? — сердито спросила я.
Орион выпустил длинный вдох через нос, что означало, что я испытываю его терпение, и у меня была мысль просто встать и уйти, чтобы узнать, что он с этим сделает. Тени становились все более беспокойными, шептали мне, промелькнули в моем поле зрения на мгновение, а затем исчезли.
Орион сузил на меня глаза, явно решив вернуться к своей первоначальной теме.
— В Кодексе есть правила, которые диктуют, как должен вести себя вампир, но есть и рекомендации, которые, хотя и не являются прямым законом, нам настоятельно рекомендуется соблюдать. Одна из них заключается в том, что мы не должны предаваться охоте.
— Почему? — спросила я, не особо заботясь об
— Потому что, то, что может показаться тебе игрой, на самом деле задействует самые первобытные инстинкты нашего рода. Ты ставишь себя в положение добычи. И чем больше Калеб позволяет своим инстинктам руководить им, а его кровь бурлит от азарта погони, тем ближе он к тому, чтобы полностью потерять контроль. Ты знаешь, насколько он сильнее тебя, когда использует свой дар. Что если он швырнет тебя об стену с такой силой, что проломит тебе череп? Или набросится на тебя с большой высоты и сломает тебе шею?
Я неловко поерзала в своем кресле.
— Он никогда не делал со мной ничего подобного, — запротестовала я. Кроме того случая, когда он вез меня в гору, и я наполовину думала, что он собирается меня убить. Но он этого не сделал, так что…
— Ну, давай предположим, что он сможет обуздать использование своих даров. А как насчет жажды крови? Погоня превращает жажду крови из желания в острую потребность. В сочетании с тем, что ты предлагаешь ему свое тело, превращая себя в нечто неотразимое для него во всех отношениях. Когда вы вступаете в эту игру, два самых первобытных желания его плоти требуют от него, и он направляет каждую унцию своей энергии и внимания на то, чтобы получить их оба.
— Может быть, мне нравится, когда он обращает на меня все свое внимание, — ответила я, хотя и не могла отрицать дрожь опасения, которая пробежала по мне от его слов. Я заметила, что Калеб иногда становился таким, когда игра шла не по его сценарию или даже когда она шла. Он мог быть немного грубоват со мной, но никогда более, чем я позволяла ему. Он никогда не переходил черту.
Орион закатил глаза.
— Он упомянул, что у него ограничение по времени, не хочешь рассказать подробнее?
Я подумывала сказать ему, чтобы он отвалил, но у меня возникло ощущение, что он не собирается выпускать меня из этого кабинета, пока мы не побеседуем в уютной обстановке, поэтому я ответила ему.
— Когда один из нас начинает игру, у него есть пятнадцать минут, чтобы поймать меня до истечения времени.
— А если он тебя не поймает?
— Тогда он меня не кусает. В общем-то, это была причина, по которой я предложила начать игру. Вопреки тому, во что, я уверена, тебе хотелось бы верить, быть укушенным не очень приятно, а я еще недостаточно сильна, чтобы отбиться от него, так что, по крайней мере, так у меня есть шанс. — Я пожала плечами.
Орион тяжело вздохнул и опустился на свое место.
— Я понимаю, почему тебе пришла в голову эта идея, но она не очень хорошая. Даже если мистер Альтаир сумеет удержаться от того, чтобы не укусить тебя, когда проиграет, это, скорее всего, разозлит его больше, чем ты можешь себе представить. И есть вероятность, что это приведет к тому, что он снова выследит тебя и все равно укусит.
— Возможно, ты недостаточно в него веришь, — сказала я медленно.
— А может быть, ты доверяешь слишком много, — мрачно ответил он. — Мои комментарии касаются не того, кто он, а того, что он есть, и я прекрасно знаю, что может сделать с человеком зов такой сильной крови, как твоя.