Принцесса в академии
Шрифт:
– Оп-па, – сказал Орест в наступившей тишине.
Эмилия и Индрик бросились к нам.
– Вы как?
– Живы?
Я всё ещё не могла прийти в себя и не понимала, что же, собственно, произошло.
Озриэль перевел неверящий взгляд вниз, на соединяющее нас древко.
– Нет-нет-нет! – сказал он.
– Озриэль, что это значит?! Мы ранены?
– Нет-нет-нет-нет-нет!!!
– Я и с первого раза расслышала, поясни толком!
Он схватился за древко и с усилием сделал шаг назад, соскочив со стрелы. В то же мгновение она исчезла и из
Озриэль резко повернулся к Оресту:
– Ты нарочно это сделал!
– Ну что ты, Оззи, это был перст судьбы, – невинно возразил тот и сдул пылинку с арбалета.
Вот теперь у Озриэля точно пар из ушей повалил. Лицо потемнело, под кожей забегали маленькие синие молнии, а скулы заострились. Он рванул вперед, но я его удержала:
– Погоди, не нужно, со мной всё в порядке! Видишь, – я указала на грудь, – даже дырочки не осталось. И, главное, платье цело.
Ифрит поднял на меня несчастные глаза, снова принимая прежний вид:
– Ты не понимаешь, Ливи… это была стрела Вечной дружбы.
– Звучит красиво, – заметила Эмилия.
– Это я придумал название, – встрял Орест, но я знаком велела ему помолчать.
– Перед отъездом в академию отец велел ему, – Озриэль махнул через плечо, – отдать мне свой арбалет, потому что опасался, что я не смогу завести тут друзей.
– То есть… – начал Индрик.
– Нет! – твердо заверил Озриэль. – Я никогда им не пользовался!
– Но что плохого в дружбе? – удивилась я. – Мы и раньше дружили, так в чем дело?
– Вот и я говорю: ничего плохого, всё отлично! Не кипятись, братишка.
Озриэль, не оборачиваясь, вскинул палец – с кончика сорвалось несколько искр, и Орест тут же умолк.
– Это значит, Ливи, – пояснил он, – что мы не сможем встречаться, потому что первая заповедь дружбы: не влюбись в свою подругу.
– Ох, – всплеснула руками Эмилия.
– М-да, – сказал Индрик.
А потом дошло и до меня.
– Нет-нет-нет! – воскликнула я и добавила: – Нет-нет-нет-нет-нет!
– Вот и я о том же, – мрачно согласился Озриэль.
– Какая-то ерунда! Нет, я не верю и сейчас это докажу: я тебя поцелую! – заявила я.
Лицо Озриэля приняло такое же твердое выражение:
– А я тебя, – кивнул он.
– Ну-ну, – хмыкнул Орест, но Индрик и Эмилия шикнули на него.
Я придвинулась к Озриэлю, он наклонился ко мне. Мы потянулись друг к другу, но, когда до цели оставалась всего пара сантиметров, невидимый палец ткнул меня в середину лба, намекая на нарушение дружеской дистанции. Судя по всему, с ифритом произошло то же самое. Тогда я решительно схватила его за уши и вытянула губы трубочкой. Перед глазами начали взрываться звездочки, в носу защипало, а голова затрещала, как от десяти магнитных бурь сразу. Озриэль тоже был весь красный и пыхтел.
– Не могу! – выдохнула я и разжала пальцы.
Мы поспешно отскочили друг от друга, переводя дыхание.
Орест любовно погладил арбалет и с довольным видом перекинул
– Сделан на совесть!
Озриэль, который стоял, опираясь ладонями о колени и тяжело дыша, вскинул голову.
– Я тебя из-под земной коры достану! – прорычал он и бросился к нему.
Орест проворно развернулся и исчез в проёме. Через секунду он снова появился, пятясь обратно. В грудь его подталкивал подручный Марсия, снова загоняя на террасу. Это был тот самый «чугунный болванчик» с этикета ухаживаний. Значит, придворного мага всё-таки потревожили и «прибрали» за его высочеством. За первым парнем выросли ещё двое.
– Ты! – Болванчик ткнул пальцем в Индрика. – Пойдёшь с нами. Марсий хочет с тобой поговорить.
– Передай ему, что…
– Я чё, твоё мнение спрашивал?
Он щёлкнул пальцами, и двое помощников тут же оказались по обе стороны от Индрика и подхватили его под руки, оторвав от земли.
– Что вы делаете! – возмутилась Эмилия.
– Сейчас же отпустите его! – поддержала я.
– Только не с размаху, – добавил Индрик.
Ни один не пошевелился. Болванчик отвернулся от нас, и его взгляд упал на Озриэля, потом снова метнулся к Оресту и подозрительно сощурился:
– Который из вас Ирканийский?
– Я, – по привычке отозвался Озриэль.
– Он! – подтвердил Орест. – Ну, раз уж мы прояснили этот вопрос и я вам тут больше не нужен, то, пожалуй, пойду. – Он сделал движение в сторону выхода, но в проёме возник четвёртый амбал, перегораживая путь.
– А можно опустить меня на землю? – поинтересовался Индрик, но никто его не услышал.
Озриэль прочистил горло:
– Если Марсий велел привести и меня, то…
– Неа, тебе он просто велел навалять, – перебил Болванчик и впечатал кулак в ладонь. Потом обернулся через плечо и кивнул на Ореста. – И тогда этому уже до кучи, поди тут разберись, кого из братьев он имел в виду.
– Вы тут развлекайтесь, ребята, а я пошёл! – жизнерадостно прощебетал Орест и, разбежавшись, рванул к стене.
– Нет! – крикнул Озриэль. – Мы не под землёй, здесь так нельзя!
Но было уже поздно: Орест врезался в стену, покачнулся и упал навзничь, широко раскинув руки. Арбалет откатился в сторону. На лбу ифрита начал расплываться внушительный синяк.
Пару секунд все молча смотрели на лежащего, а потом Болванчик спросил:
– Твой брат чё, идиот?
– Он иностранец, – пояснил Озриэль. – Только сегодня приехал.
Орест застонал и попытался разлепить веки.
Мы с Эмилией переглянулись.
– На счёт «три», – прошептала она.
– Три! – выпалила я и, подхватив с перил свою диадему, с размаху насадила её на одного из стороживших Индрика по самые глаза. Тот выпустил леприкона и схватился за лицо, пытаясь избавиться от неё. Эмилия тем временем сорвала с шеи папино обручальное кольцо, раскрутила над головой и влепила в лоб второму надзирателю. Тот повалился на пол с не менее внушительным синяком, чем Орест. Эмилия поцеловала амулет и быстро сунула в карман.