Принцесса в лопухах
Шрифт:
– И ничего не позор. Просто так я игриво намекнула, что я мягкая и пушистая, как киска!
– Все, Аллочка, все, – отмахнулась от нее Гутя. – Никаких анкет – встретишься с ними вживую, и уж если это судьба – какому-нибудь мужику век с тобой пропадать, так пусть сам выбирает...
Аллочка не стала отвечать на вредные выпадки сестры. В сущности, вариант со встречей ее устраивал полностью.
– А мы сегодня у Валентины были... – напомнила Варька.
Гутя тут же забыла о своих рабочих делах и затормошила дочь:
– Ну, и что? Рассказывайте!
– Да что там рассказывать, – вздохнула Варька. – Мам, не
И все же такой ответ Гутю не устроил, она хотела подробностей. Варька, яростно перебиваемая Аллочкой, рассказала обо всем, что они узнали за этот день.
– Выходит, наша версия была ошибочной... – поцокала языком Гутя. – Ну, и хорошо, то-то мне не очень хотелось верить, что девочек убила няня.
– А в то, что их убил родной отец, тебе верить хочется? – прищурилась Аллочка. – А придется! Потому что я сегодня еще раз подумала... Дело наверняка было так: Назаров был взвинчен – болезнь, то да се... А тут еще Вета подвернулась. И скорее всего, девочка стала у отца что-то требовать, он, конечно, отказал, тогда она...
– Ну, это ясно – она принесла кассеты и фотографии, так? – поторопила ее Гутя.
– Да, и он взбесился, ударил Вету, она неудачно упала и... В общем, трагическая случайность, – продолжала Аллочка. – Дальше мы все знаем, а потом Жанна уехала к подруге, а он уже решил, что она и вовсе его бросила – и сказал нам, что она пропала. Но Жанна вернулась, он ее потащил в тир, но!..
Аллочка выдержала театральную паузу.
– Будешь выпендриваться, полью из лейки, – потеряла терпение Варька.
– Жанну он потащил, но... – снова хитро прищурилась Аллочка. – Но Машенька не могла уснуть! И он дал ей снотворное! Чтобы ребенок не мешал ему и не плакал, но – не рассчитал дозу! Вот она и... – Аллочка победно оглядела родственниц. – Ну, как вам мои размышления?
Дочь с матерью переглянулись:
– Мам, она... нет, она не глупая у нас, просто сегодня переутомилась, – пояснила матери Варька.
– Аллочка, – вздохнула Гутя. – Сначала – да: Жанну Назаров утащил в тир, но ведь только на следующий день погибла Машенька! И с ней в это время находилась няня. И тебе, как всеми признанной сыщице, стыдно упускать такой момент.
– А еще, – тут же подключилась Варька. – Няне и самой кто-то снотворное подсыпал! Я в этом почти уверена. Но зачем? Чтобы она тоже не плакала?! Валентину усыпили специально – чтобы она не забеспокоилась раньше времени, отчего это Машенька так тихо «спит», чтобы Валя никуда не убежала и чтобы потом свалить на нее это преступление!
Аллочка стояла на своем:
– И все равно! О том, что это сделал Назаров, говорят и Жанна, и даже Валентина.
– Валентина не говорила такого, – не согласилась Варька.
– Но хотела сказать! – упрямилась сыщица. – Она мне взглядом намекала. Назаров это!
– Нет, это не Назаров, – раздался вдруг голос от двери, и в комнату вошел Фома. – Варь, подогрей ужин, а? Я так сегодня вымотался...
В кухню кинулись сразу все три женщины – Гутя с Варькой, чтобы быстро подогреть тефтели, которые Гутя в одиночестве уже успела накрутить, а Аллочка – посмотреть, нельзя ли чем-нибудь перекусить, пока ужин еще не согрелся.
– Я сегодня был у Назарова, – уже за столом, работая ложкой, сообщил Фома.
– Охрану видел? – встряла Аллочка.
– А зачем на нее смотреть... –
– Ну и правильно, – махнула рукой Аллочка. – После того, что он сотворил со своей женой, если он еще и на поправку пойдет – это с его стороны вообще свинство!
– Фом, а почему ты решил, что Назаров не мог убить девочек? – спросила Варя.
– А потому, – объяснил ей супруг. – Мне Левка рассказывал – он его карту болезни изучал, ну и зашел разговор о мужском заболевании, о котором вы уже знаете. Так вот, Назаров постоянно лечился, и прогнозы этого лечения были более чем утешительные! Очень хорошие прогнозы были, его могли излечить, и Кирилл Андреевич старательно выполнял все предписания врачей. Все! За такой промежуток времени он ни разу не нарушил режима, ни разу не пропустил ни одной процедуры и указания врачей выполнял очень прилежно.
– Ишь, как его прихватило, – фыркнула Аллочка.
– И что? – не понимала, куда клонит зять, Гутя.
– А то, что одним из предписаний врача было – избегать потрясений! Не мог Назаров убить Виолетту от ярости – даже случайно. Он и таблетки пил успокоительные, чтобы случайно не сорваться.
– Да? – в сотый раз прищурилась Аллочка. – А почему же он тогда с такой злостью на жену накинулся? Человек в спокойном состоянии никогда бы до таких издевательств не опустился!
– А потому и озверел, что как он ни пил таблетки, а после гибели Виолетты все его лечение пошло насмарку, – ответил Фома.
– Да, – качнула головой Варька. – Он, может быть, потому-то еще больше злиться и стал!
– И вовсе нет! – кипятилась Аллочка. – Просто Вета показала ему фотографии, а он и взбесился. Ха! Хотела бы я посмотреть, какие таблетки выдержат, когда тебе такие снимки в нос суют! Вот он и съехал с катушек. И дочь свою шибанул от ярости, а кулак у него – мама не горюй! Что тут думать-то?
– А потом он спокойненько смотался, да? – переспросила Варька. – То есть у него полетело все лечение, он увидел, как жена ему изменяет, швырнул дочь, а сам потихоньку удалился, да? Да он бы после лицезрения этих снимков должен был растерзать и жену, и этого Чернова в мелкие клочья.
– Значит... это не Назаров, не проходит твоя версия, Аллочка.
– Ну, ничего вам не нравится! – дернулась Аллочка и демонстративно отправилась к себе в комнату, хлопнув дверью. – Думайте теперь сами!
Они и думали. Но ничего на ум так и не приходило. Все, кто попадали под подозрение, либо располагали стопроцентным алиби, либо вообще не имели к этому никакого отношения.
Время шло, а следствие так и не продвигалось. Аллочка даже сбегала в милицию, нашла Редько Ивана Дмитриевича, того самого, который приходил к ним после гибели Маши. Он выспросил обо всем, что они знали, а сам своими наработками не поделился. Аллочка собиралась вытрясти из него хоть что-то, но у милиционера были крепкие, закаленные нервы. Он и вовсе сделал вид, что никакой Аллочки в глаза не видел, и попросил «гражданочку выйти из помещения и не портить воздух своими криками!». Это больше всего возмутило бравую сыщицу. Однако с этим возмущением она так и вернулась домой. Надо было хоть немного отвлечься, чтобы потом посмотреть на ситуацию не замыленным взглядом, и Алла Власовна перекинулась на устройство собственной личной жизни.