Принцесса Восточного леса
Шрифт:
— Да, конечно, я вас провожу…
Мы дошли до калитки, преподобный Далтон руку мне не целовал, потому что у священников так не принято. Просто пожал ее. И прежде, чем я ее забрала, немного сжал и сказал:
— Розалия, не хотите ли вы мне помочь немного с садом? Сам я не справляюсь, а вам, кажется, это доставляет удовольствие. Конечно, я буду работать вместе с вами и… — он не договорил, явно торопливо произнося слова, как будто боялся, что я откажусь сразу.
— Да, конечно, буду рада вам помочь, преподобный Далтон, — улыбнулась я и начала уходить.
—
Я улыбнулась и, ничего не ответив, ушла в дом. Настроение было отличное, и я решила, что до ужина еще успею поговорить с дядей по поводу родителей. Кэт сказала, что видела дядю в кабинете, и я направилась сразу туда. Подходя к двери, я хотела постучать, но услышала незнакомый голос. И остановилась в нерешительности. Хотела даже уйти, но одна фраза заставила меня прислушаться.
Сегодня ночью опять засекли активность последователей друидов. По конкретному месту пока сложно сказать, но точно недалеко отсюда. Наши люди выясняют подробности и…
По шагам кто-то направился к двери, и я поспешила тихо уйти, чтобы не быть пойманной за подслушивание. Вопросы, пожалуй, можно пока отложить.
Я поднялась к себе в комнату, сняла грязное платье и переоделась в домашнюю одежду. Присев на кровать, поняла, что сил нет совсем, и попросила Кэт принести мне еду в комнату.
Пока она несла, хоровод мыслей о сегодняшнем дне пронесся у меня в голове, и я решила прилечь на подушку. Закрыла глаза и провалилась в сон. Естественно, ужина я так и не дождалась.
Глава 5
Розалия
Этой ночью мне снова снилась вода. Сначала ее прохлада немного холодила мои руки и было ощущение, что от чувства дискомфорта меня вот-вот вытолкнет из такого реалистичного сна. Потом мы с ней как будто стали единым целым, она окутала все мое тело, мне стало тепло и комфортно, как в маминых объятиях.
Мама. Что-то я хотела про нее узнать. Как только я про нее подумала, рядом возник еще один столб воды, силуэт которого очень напоминал женский. Я потянулась к ней рукой, но не успела прикоснуться, как она рассыпалась на мелкие бисеринки воды. За секунду до этого, я готова поклясться, что увидела грустную улыбку этой водяной статуи.
Когда я проснулась, я была уверена, что буду лежать в луже воды или как минимум вся мокрая. Сон был реален как никогда. Но стоило мне открыть глаза, как в окно светило теплое солнце раннего утра, я была по пояс накрыта одеялом и совершенно сухая.
Решив долго не валяться в постели, быстро встала, сделала комплекс упражнений, умылась прохладной водой. Немного постояла над ванной, трогая воду, которую накануне вечером заботливо принесла служанка, и вспомнила сон.
Надела нежно-розовое, практически пепельное платье, собрала волосы тонкой лентой на затылке, оставив половину распущенной, и пошла прямиком к дяде в кабинет.
Карем сидел за письменным столом, собранный, внимательный и как будто немного встревоженный. Могло даже показаться, что он глубоко в своих мыслях, и если бы я не обратилась к нему, осталась бы совершенно незамеченной.
— Доброе утро, дядя, — сказала почему-то тихо, боясь его отвлечь от чего-то действительно важного.
— Доброе утро, моя девочка.
Умеет дядя одним ласковым словом отбить все желание тревожить его по пустякам, но вопрос о родителях не был пустяковым для меня сейчас. И несмотря на наше негласное правило эту тему не поднимать, я готова была все-таки это сделать.
— Ты не просто так пришла ко мне, Лия, так рано, верно?
— У меня по-прежнему все написано на лице, дядя?
— Да, с детства мало что изменилось, — улыбнулся. — Но ты скоро попадешь во дворец, и я хотел бы, чтобы ты научилась контролировать свои эмоции. Не стоит каждому встречному читать тебя как раскрытую книгу.
— Постараюсь, дядя.
На пару минут мы замолчали и просто сидели, слушая пение птиц за окном и неспешное тиканье часов на стене. Невольно обратила внимание на время. Шесть часов тридцать семь минут утра. Да, задушевного ночного разговора точно не получится, зато утренний продуктивный — пожалуйста.
— Дядя, я бы хотела спросить, что ты знаешь о родителях. Да… понимаю… — я немного замялась, — мы не говорили с тобой на эту тему, но сейчас… мне хочется знать.
Дядя молча смотрел на меня еще несколько мгновений и как будто еще сильнее нахмурил и без того хмурый сегодня утром лоб. Затем тяжело вздохнул как перед неизбежным боем, то есть разговором.
— Как интересно, что ты спросила об этом именно сейчас…
— Если ты не готов рассказывать, то я…
— Нет, ты имеешь право знать, дорогая.
И дядя начал свой рассказ:
“Твои родители были моими близкими друзьями с детства. Марлен и Грейв жили недалеко от замка моего отца в Южных землях, можно сказать, на другом конце Империи. Грейв Эстван был выходцем из дворянского рода и достаточно влиятельного, насколько я мог тогда судить.
Марлен росла недалеко от нас, родители погибли, ее воспитывала бабушка. Кто по происхождению была Марлен мне до конца было непонятно, но она всегда была вхожа в высший свет нашего округа, и мы относились к ней как к равной. Детские игры со временем переросли в крепкую дружбу. Затем с Грейвом мы даже одновременно были в нее влюблены. Но это длилось ровно до того, как я встретил мою замечательную Мериен и окончательно был потерян для других женщин.
У Грейва с Марлен все было намного серьезнее, и они в конце концов поженились. Родители Грейва были не очень рады, но принять невестку все-таки пришлось.
Однажды Грейв взял с меня клятву, что что бы ни случилось, я позабочусь о Марлен. Мы были молоды, вся жизнь впереди, что могло произойти? Конечно, я согласился.
К большому неудовольствию родителей Грейва, молодожены почему-то сразу после свадьбы решили уехать в дальнее поместье, которое находилось в Восточном лесу, практически на самом краю Империи, недалеко от Великого ущелья.