Принцесса. Сборник новелл о любви
Шрифт:
– Понятия не имею, кто такая Клеопатра? Я в то самое время, когда вам взбрело в голову меня похитить, я поднимался в лифте, и спешил на свидание к своей девушке.
– Да бросьте, вы, Клеопатра, войди, успокой своего кавалера! – сказал Консуэло, в его голосе зазвучали теплые нотки.
Из той же двери в стене, откуда появился сводный брат Дон Пино Неро, вышла Изабелла, сияя радостной улыбкой. Дон поднял на нее глаза и не смог больше оторвать взгляд. Это была божественная и редкая женская красота. Даже тогда, когда он вспоминал ту ночь в Мадриде, где она была в маске. И маска не смогла скрыть прелестные черты. А сейчас женщина предстала в своем естественном облачении. Золото волос, так гармонировало с бирюзовым цветом глаз, и голубой шейный платок, обвитый вокруг лебединой шеи, и платье, подобранное
– Изабелла?! – удивлению Дон Пино Неро не было предела, – А, как же ваш муж мистер Веньямин Болон?
– Он мне не муж. Я была с ним, как его сопровождающее лицо в соответствии с контрактом, который в настоящее время не имеет никакого значения. У него в Лондоне старая и некрасивая жена, которую он стеснялся показывать на людях. Еще в Мадриде он заключил с нами контракт, пункты которого были обозначены все в мою пользу. Я могла в любой момент уйти от него, и при нем я была совершенно свободна, как сейчас. – С этими словами Изабелла- Клеопатра подошла к Дон Пино Неро обняла его за шею и нежно и долго они слились в длинном и страстном поцелуе, который увлек их вне пространства и времени. И только тогда, когда им не хватало воздуха для дыхания, Клеопатра повернула лицо к своему отцу, и обратилась к нему со словами: – Папа, благослови нас на брак с моим женихом сеньором Дон Пино Неро.
– Подойдите, ко мне, дети мои. – Поднимаясь на ноги со своего места, мистер Консуэло, возложил руки на голову дочери и Дона со словами, – Я сын потомков великого Александра Македонского, наследуя заветы данные мне предками, благословляю эту возлюбленную пару на брак, как отец Александр Сицилийский дочери моей Клеопатры. Живите в мире и в согласии, дети мои, и будьте счастливы.
– Как теперь мне вас называть, папа? – спросил Дон Пино Неро.
– Сын, мой, зови меня падре Александр. Это имя мое настоящее из множества имен, под которыми меня знают в мире.
Дон Пино Неро внимательно осмотрел падре Александра и удивленно обнаружил, что от той полноты, которую он увидел у мистера Консуэло, не осталось и следа. Перед ним стоял стройный подтянутый мужчина в прекрасной физической форме.
– Мы потомственные частные лазутчики. Выполняем на протяжении веков задания по слежке и предоставлению информации обо всем, что необходимо заказчику. – Отвечала Клеопатра, увидев смятение Дона, – О нас малоизвестно миру, потому, что мы умеем хранить наши тайны. Мы владеем в совершенстве всеми методами защиты и невидимы для объектов, за которыми ведем наблюдение, и многое другое, что я тебе со временем расскажу. Вот, например, этот дом. Об этом месте никто никогда не сможет узнать и тем более найти его. – Клеопатра взглянула в сторону отца, сказав, – Папа я покажу ему местность. И нам давно уже надо побыть на едине. – Падре Александр чуть наклонил голову, обозначив Клеопатре свое согласие. Затем девушка взяла Дон Пино Неро под руку, – Идем…
Глава десятая
Дон Пино Неро был счастлив таким поворотом событий, одновременно чувствуя неловкость своего положения, как, очевидно, чувствует себя, попавшая в силки охотников добыча, не догадывающаяся еще, куда, и зачем попалась. И это чувство нарастало с каждым мгновением пребывания в этом райском гнездышке прекрасной Клеопатры. В ее объятьях он забывал обо всем, на свете, что беспокоило его, забываясь и откладывая на потом это подсознательное чутье, что нашептывало ему предательское беспокойство. А странность его положения была в том, что как и следовало из его холостой жизни, Дон Пино Неро сам безмятежно выбирал себе женщин, влюблял их в себя и, так же безмятежно бросал, удовлетворив страсть охотника и плотскую потребность своей распущенной натуры. Здесь же было, что- то новое, непредсказуемое и не понятное ему самому, его, а не он, поймали в любовные силки. И мало того, что поймали, но как прекрасно и восторженно для него это было тогда в Мадриде, и происходит сейчас. И в дополнение к его размышлениям, он слышит восторженные слова любви, произносимые нежным шепотом, льющимся из прекрасных губ самой Богиней любви, его Клеопатры.
Прошло довольно длительное время, а за окном их комнаты, все также светло, как в белые ночи, будоражащие влюбленные сердца, которые бывают только в Северных странах.
– Скажи, моя прелесть, – спросил Дон Пино Неро, нежно покусывая зубами ее мочку ушка, – что же не видно сумерек за окном?
– О, любовь моя, мы же в раю. Я не успела показать тебе, где стоит наш дом. Он там, где находится Библейский Рай, который никто не может отыскать. Я покажу тебе Библейский сад Рая, который, как известно из Библии и Святых писаний, но который не может отыскать, никто и никогда.
– И, что, Рай, правда, на Земле? – удивленно спросил Дон Пино Неро.
– Конечно. Но в Раю никогда не бывает темно.
– А, вот почему нет вечерних сумерек. – Догадался он.
– Да, милый. Давай поедим, а то я голодна.
С этими словами Клеопатра вскочила с постели, прошуршав простыней, укрыла себя и, подойдя к столу с уставленными яствами, налила вина Барбареско в бокал, и наполнила бокал для Дона. Дон Пино Неро подошел и уселся за столом. Они выпили вина. Дон Пино Неро не переставал восхищаться райской красотой Клеопатры. На своем веку он видел немало женщин и девушек, но такой красоты ему еще не доводилось встречать. А прекрасным в ней было все. Все было столь совершенно, что не поддавалось сравнению ни с одной из его прошлых побед. И даже прекрасная древнегреческая богиня любви Афродита не могла сравниться с этой красотой. Дон Пино Неро поймал себя на мысли, что прочно и накрепко попался в силки к прекрасной Нимфе, Клеопатре, и выбраться из них он уже не сможет никогда. А, Клеопатра, тем временем продолжала говорить.
– Наше Солнце никогда не заходит. Оно светит вечно и дает нам свет, который не обжигает, подобно чудодейственному огню, возникающему у Гроба Господня. Каждый год в Великую Субботу, накануне Пасхи, в Иерусалиме происходит Великое Чудо – на Гроб Господень сходит Благодатный Огонь.
– Если ваше Солнце дает чудодейственный свет, который не обжигает, то, что это за место такое? Если это так, то такое чудо может быть только в Раю.
– Давай поедим, затем оденемся и выйдем в сад. Я покажу тебе наше солнце, на которое можно смотреть и смотреть на его яркий свет, который не болезнен для глаз.
После обеда, они надели на себя легкие одежды, подобно тех, которые носят в Индии, просторные и свободные для проникновения ветерка, обдуваемого тело. Их белые сутаны в виде накидок приятны для плеч и не стесняют свободы движений.
– Идем! – взяв Дон Пино Неро за руку, Клеопатра вывела его на балкон. Взору Дона открылась сказочная картина райской местности. В голубых просторах редких кучевых облаков светило неподвижно яркое солнце, таким сказочно- необыкновенным светом, что потоки его лучей не падали, пробиваясь сквозь облака, а, словно втягивались в светило целиком, отдавая только свет в пространство. Мягкое свечение исходило от солнца, освещая все вокруг, и от его мягкости буйством цветения благоухал сад у дома и по его окрестностям. Ароматы неведомых цветов носились в воздухе, поднимаясь от буйно цветущего сада. Прекрасные райские птицы порхали меж ветвей, лакомясь плодами. Их звуки, щебетание и свист, складывалось в приятный птичий хор, это пение так воспринимал слух, что казалось, в этом пении птиц влюбленные парят вместе с ними, вдыхая ароматы божественного цветения райского сада. В этот миг Клеопатра взглянула на Дон Пино Неро…
С блаженной улыбкой на устах Дон открыл глаза. Жесткая постель гостиничного номера и полная Луна за окном, вернули его к реальности. На нем был надет костюм, в котором он был на приеме, на ногах туфли. В изумлении он уселся на край постели, свесив ноги на пол. Мысли вертелись в его голове, сменяя, друг дружку, пока, наконец, не пришла одна вразумительная. Конечно, это был сон. Конечно, это ему все приснилось, скорее он пытался уговорить себя в том, что это был сон, и что это ему приснилось, так, как, будто это была правда. Ну, конечно приснилось. Убедив себя в этом, окончательно и бесповоротно, он решил спросить у дежурного внизу портье, как он попал из отеля, где велся консульский прием, сюда в гостиницу? И немедля, сбежал вниз к стойке администратора.