Принцесса. Сборник новелл о любви
Шрифт:
– Наемник хренов, проигрался в кости, вот пришлось жалование все за год отдать. Бьюсь об заклад, если завтра не принесет он мне эти туники в залог.
От такого поворота событий, Кшатр хотел бежать скорее к Айну, и порадоваться удачей. Но конспирация требовала медлительности и неторопливости. Айна издали увидел выходившего из лавки менялы друга и неторопливо двинулся за ним. И только за городом, найдя укромное место в зарослях кустарника, они переоделись, превратившись в богато одетых горожан. Пришлось из- за того, что лавка менялы находилась по пути в Мессину, они решили зайти в город, с другой стороны. Там у самого центра города им попалась закусочная и, заказав себе хороший завтрак
Глава двенадцатая
Айна и Кшатр лежали в своих постелях, устланных шкурами диких коз, а сверху покрытыми льняными квадратами материи, грубо сотканными, но чистыми. Айна, за те две недели ночлега у весла пиратской галеры такого ощущения райского блаженства от нормальной человеческой постели не испытывал даже тогда, когда спал дома в стране Айнов на острове Эдзо (о. Хоккайдо, современная Япония), который находится на краю Земли, далеко на Востоке, где из океана встает по утрам Солнце. От этого комфорта он не мог уснуть, а просто лежал с открытыми глазами, наслаждаясь покоем и тишиной ночи.
Кшатр, тоже не мог уснуть. Его тренированное тело ощущало не естественность такого покоя. Его интуиция подсказывала, что такого уюта, тишины и, что не слышны окрики надзирателя и свиста хлыста, будившего, уснувших у весла, рабов, не бывает. Его тело еще не привыкло к этому комфорту бытия, помня побои, сопровождающиеся свистом хлыста, что при каждом веянии сна, он вздрагивал и вскакивал со своей постели, ожидая очередной удар.
И только к утру оба бывшие раба смогли мирно уснуть. Громкий стук в их комнату разбудил спящих друзей. Грубый громогласный голос приказным басом требовал открыть дверь.
Кшатр, всегда мгновенно ориентировался в обстановке. Комната, куда отвел их хозяин, была без окон, и выход был один по лестнице вниз через трапезный зал к выходу. Другого пути нет. Призвав Бога Шиву Натараджа, Кшатр быстро уселся в позу лотоса и плавным жестом указал Айну, чтобы тот открыл дверь. Айна не знал, как поступить в данной ситуации, но приключение с освобождением, подсказывало, что нужно выполнить просьбу друга. И Айна подойдя к двери, снял со скоб деревянный засов. Дверь с шумом отворилась, и в комнату вломились трое стражников с копьями и с мечами в руках. Старший из них был в красном плаще и шлеме римского легионера.
– Приказом, данным мне пропретором провинции Сицилия Гаем Лицинием Верресом вы арестованы, как беглые рабы из легиона Спартака. Взять их! – он указал на Кшатр застывшего в позе лотоса неподвижно на постели. Стражники бросились к нему.
Старший офицер крепко держал Айна за руку выше локтя. Оба стражника зашли с двух сторон, чтобы схватить Кшатр за руки. Но никто из них не смог опомнится от неожиданных выпадов двух его рук, молниеносно, как две змеи впившихся в глотки стражников. Легионеры медленно, издавая хрипящие звуки, сползали к полу. Офицер, забыв о своем пленнике, размахивая коротким мечом, бросился на Кшатр. Но бывший раб двумя ладонями схватил лезвие короткого меча и вырвал из руки стражника. Меч отлетел в сторону и воткнулся острием в деревянную стену. Стражник испуганно попятился к выходу, но смертельный удар кулака Айна по шлему офицера, поверг его.
Кшатр, как кошка спрыгнул со своего места, бросил тунику Айну, надел на себя свою и они уже спускались лестницей к выходу. Возле дверей закусочной стояли три лошади стражников у привязи.
– Быстро садись на лошадь! – скомандовал Кшатр. Айна незамедлительно вскочил в седло. Вскоре они уже мчались по узким улочкам Мессина к тем развалинам, где их дожидалось спрятанное в камнях разрушенной крепостной стены сокровище.
Кшатр ехал впереди на лошади офицера. Когда они приблизились к месту, где спрятали бочонок с монетами. Кшатр спешился. Подал поводья Айну. Разбросал камни, достал бочонок. Поднес его к своей лошади. На правой стороне седла болталась кожаная сумка, с кое какой едой и несколько свертков, в которых были серебряные монеты. Он выбросил из сумки на траву содержимое. Монеты из завернутых тряпиц рассыпались. Собрав их, сказал:
– Неплохо! – собрал монеты и завернул в клочок ткани. Бросил сверток в сумку, затем водрузил туда бочонок. Взобрался на лошадь и скомандовал:
– Айна, теперь двинемся на Южную сторону острова в Долину храмов к развалинам, там был Греческий город Селинунт, разрушенный варварами.
– Кшатр ты много знаешь, откуда?
– Мои знания почерпнуты в храме Бога Шивы Натараджа. Там хранятся свитки об устройстве мироздания и многое из того, что будет на Земле в Эпоху Кали Юга и, что уже произошло много веков тому назад. К сожалению, я не смогу вернутся на Родину, пока мой Учитель жив, я нарушил одну из заповедей боевого искусства, не выполнил приказа, отданного Учителем. А это нарушение, карается изгнанием из клана. Но я знаю, что Бог Шива Натараджа не отвернулся от меня и я по- прежнему под его всемогущей защитой. Ты можешь это видеть, находясь рядом со мной. Там, куда мы движемся, в Святом месте, нас уже никто и никогда не отыщет. Вперед! – он поддал ногами по бокам коня, и лошадь помчалась горной тропинкой к южной стороне острова Сицилия. Айна старался не отставать от скакавшего впереди Кшатр…
Глава тринадцатая
К 19- 00 Дон Пино Неро прибыл в ресторан, где его уже поджидали сер Веньямин Болон и миссис Изабелла.
– Добрый, вечер, сер и миссис Болон! – поприветствовал он, чету Болон, войдя в зал, и приблизившись к их столику. В руках у Дона был букет из белых роз, который он намеривался вручить миссис Болон. – Сер, разрешите вручить Вашей даме этот букет в знак признательности за Ваше любезное приглашение. – Он говорил, не отрывая взгляда от глаз, сера Веньямина, который в свою очередь смотрел на букет, и, дождавшись одобрительного кивка, с улыбкой протянул розы Клеопатре. Женщина одарила его очаровательной улыбкой, приняв розы, водрузила их на столик. В то же время сер Веньямин подозвал официанта к столику.
– Любезный, унесите цветы, мы заберем их, когда будем уходить. Найдите там вазу, пусть постоят у Вас.
– О, нет, – возразила Изабелла, принесите вазу и поставьте на столик, пусть будут с нами. Ты, ведь, не против? – глядя Болону в глаза, спросила она.
Дон Пино Неро, наблюдавший за лицом консула, увидел его недовольную мину, на языке мимики это означало бы, если бы выразить словами, что- то вроде: «Да, черт с ним! Пусть торчат тут!», – а вслух, с вымученной улыбкой, произнес, – Не возражаю, дорогая.
Официант унес цветы, и вскоре вернулся с розами, установив букет в вазу с водой, и водрузил в центр столика. Цветы заблагоухали тончайшим ароматом розового масла и свежестью, словно этот запах исходил от самой такой близкой Клеопатры, что была рядом и отчужденно подавляла свою близость к нему в себе сейчас. Дон Пино Неро подумал, чего ей это стоило, каких внутренних переживаний и эмоционального состояния души. Но, некогда было следить за ней, так как рядом был сер Веньямин с его проницательным взглядом, он начал, что- то говорить, и когда Дон Пино Неро вернулся из своих размышлений в зал, услышал: