Принцип четности

Гимадеев Станислав Рафикович

— Зураб зовет!.. — послышался растерянный возглас Николы со стороны двери. — Чего делать, Филин?

— Ну, так выгляни и посмотри, твою мать!!! — нервно выкрикнул Филин. Только быстро!

— Филин! — бросил Сергей. — Я, конечно, тебя понимаю. Ты мстишь за дочь…

— Заткнись!!! — гаркнул Филин с ненавистью.

— Ты решил отомстить ценой многих жизней, — продолжал Сергей, внимательно следя за слабой тенью на ткани экрана. — А ты не подумал о том, что дочь твоя тебя же потом и проклянет?!

— Закрой рот!!! — заорал Филин, и крик его слился с выстрелом.

Пуля

ударила в груду стульев, сваленных в метре от Сергея, и на него брызнуло колючими деревянными щепками. Несколько истошных женских визгов прорезали пространство актового зала. Сергей бросился на пол, ожидая, что сейчас начнется самое худшее: паника, давка, стрельба…

В следующее мгновение послышался шум и звон распахнутой мощным ударом входной двери.

— Не двигаться!!! — прокатился по залу истошный крик.

Сергей узнал голос Кирилла. Тень Филина метнулась к окну. Зал снова обмер в тишине.

— Стоять! — прокричал Кирилл. — Бросай оружие!

Потом на сцену запрыгнул Клим.

Сергей вскочил на ноги и бросился к правой стороне экрана. Там он лихорадочно стал искать край полотнища.

Клим медленно и, видимо, боком передвигался ближе к Филину.

— А ну стоять! — угрожающе крикнул Кирилл.

— Давайте бросайте вы это! — раздался голос Барновского. — Все, Виктор, все!.. Кончено!..

— Это мы еще посмотрим! — хрипло огрызнулся Филин.

Сергей нашел край ткани и со всей силы несколько раз рванул его. Образовалась небольшая щель, через которую он и выбрался на сцену.

В первый момент его появления Клим, стоявший всего в нескольких шагах, резко развернулся к нему всем телом, и Сергей застыл, ожидая выстрела в грудь. Но выстрела не последовало. Ствол автомата в руках Клима дрожал, сам же Клим с растерянным выражением лица переводил взгляд с Сергея на толпу людей у входа.

— Бросай… — проговорил Сергей и поднял пистолет.

— Хрен там! — выпалил Клим и снова стал отступать к окну.

Сергей кинул мимолетный взгляд на входные двери. Он увидел Кирилла с сосредоточенным лицом и карабином в руках, медленными шажками продвигающегося вдоль стены к сцене, увидел Барновского с пистолетом в руках, растрепанного мэра, Николу в толпе мужиков с окровавленным лицом и заломленными назад руками.

Филин, вытянув перед собой пистолет, прижался к подоконнику.

— Все, Филин! — сказал Кирилл, держа его на прицеле карабина. — Ты ж не дурак… Зачем рыпаться, ну подумай сам?!

— Ну, ну… — обронил Филин и запрыгнул на подоконник.

— В окно же выпрыгнут!.. — бросил Барновский, тяжело дыша. — Уйдут же, Кирилл!

Клим непрерывно шмыгал носом и крутил головой. Он бросал взгляды то на Филина, то на Сергея, то в зал и все время поворачивал автомат. Он же может пальнуть в любую минуту, мелькнула у Сергея мысль.

— Бросайте оружие, черт возьми! — нервно крикнул Кирилл. — Что вы как…

Филин вдруг качнулся в сторону и всем телом врезался в окно. Раздался хруст рамы и звон стекла, посыпались осколки и Филин исчез в оконном проеме. Одновременно хрипло и истошно заорал Клим, вскидывая автомат. Длинная оглушительная очередь вспорола тишину. Пули ударили куда-то под

потолок, посыпалась штукатурка. Инстинктивно Сергей шарахнулся в сторону и едва не слетел со сцены. И тут зал прорвало. Мгновенно он наполнился шумами, воплями, криками, грохотом стульев, отчаянным матом и топотом ног. Прижимая автомат к груди, Клим с разбегу бросился в разбитое окно. В этом грохоте и гомоне что-то кричал Кирилл и махал рукой в сторону окна, кричал Барновский, кричали другие, кричали все. Но Сергей не слышал ничего — он бежал к окну. Филин уже сворачивал куда-то во дворы. Его фигура мелькала метрах в ста от здания мэрии. Клим, прихрамывая и оборачиваясь, пересекал неухоженные газоны под окнами.

Вскочив на подоконник и прикрыв руками голову, чтобы не порезаться об осколки, торчащие из рамы, Сергей прыгнул вниз. Газон под окном был обильно усеян битым стеклом. Едва не поранившись, он упал и откатился вбок. Несколько секунд спустя, где-то рядом бухнулся Кирилл и отчаянно выругался. Они вскочили одновременно, но Кирилл тут же заорал нечеловеческим голосом:

— Ложись!!!

Они рухнули обратно на землю, и над их головами прошла автоматная очередь, буравя выбоинами желтую стену здания, дырявя ржавые подоконники и рамы, разбрызгивая стекла. Клим стрелял, припав на одно колено, шагах в сорока от них. Дав еще одну длинную очередь, он выпрямился и побежал вслед за Филиным.

Кто-то еще выпадывал из окна, кто-то что-то отчаянно кричал, но Сергей и Кирилл уже были на ногах и бросились в погоню. Сергей не слышал, что происходит позади. Ветер свистел в ушах, пот начал застилать глаза, сердце билось громко-громко и едва не выскакивало из груди, а он видел только Кирилла, мчащегося слева да две бегущие фигурки впереди. Примерно через минуту стало ясно, что Филин и Клим уходят в сторону заброшенной стройки, что находилась возле череды деревянных домишек. До стройки оставалось несколько сот метров. Филин и Клим бежали уже вдоль полосы заборов и палисадников, окружавших частные дома. Когда Сергей и Кирилл достигли первого забора, Клим впереди неожиданно остановился и стал разворачиваться, вскидывая автомат.

— А, ч-черт!.. — выдохнул Кирилл, хватая Сергея за рукав и дергая к себе.

Они едва успели на полном ходу свернуть в ближайший проулок и на всей скорости врезались в угол забора. Автоматных очередей последовало две. Первая ударила по углу, за которым они укрылись. Во все стороны полетели ошметки досок, срезанные ветки и листья кустарников. Вторая очередь сначала вспахала землю, взметывая вверх куски дерна, затем ушла вдаль, туда, где, значительно отстав, бежали остальные преследователи.

— Вот же сволочь! — прорычал, задыхаясь, Кирилл.

Он осторожно высунулся из-за угла, затем бросил через плечо:

— Свернули к стройке! Скорее, Серега!.. Спрячутся там — фиг потом выкуришь!

Они нырнули за угол и снова побежали. Сергей успел заметить, что в отдалении, позади них бегут еще несколько человек. Один из них, с обрезом Зураба в руках, отстал от них метров на двести. Последним медленно и тяжело бежал Барновский, неуклюже размахивая пистолетом. Вернее, пытался бежать.