Принявшие Дар
Шрифт:
Элси разлила вино и с самым серьезным видом произнесла:
– Так выпьем же за, как там, э… за квантовую физику!
Все дружно рассмеялись и подняли бокалы.
– Я где-то прочитала, что сейчас оспариваются многие положения теории относительности Эйнштейна. Ваш преподаватель ничего не говорил на эту тему? – поинтересовалась Мэг.
– В нашем мире относительности – всё относительно. На каждом этапе развития мы имеем только свою порцию знания. Знать все – невозможно, это прерогатива Создателя. Вообще, мне надо принести видеозапись с лекциями.
– Конечно, приноси,
– А где он?
– Сказал, что пойдет на баскетбол с другом.
– Ага, теперь это так называется, – улыбнулась Элси.
– Не знаю, мы с ним мало говорим на эту тему. Я ему попыталась объяснить, что физическая близость на самом деле одна из самых ярких красок в палитре человеческих взаимоотношений, но она может присутствовать или отсутствовать на полотне, ее может быть много или мало. Главное, чтобы эта краска гармонично вплелась в общий рисунок. Это одна из многих составляющих ценностей человеческой жизни, но отнюдь не главная.
– Ну, очень образно объяснила, – засмеялись подруги.
– По-другому у нас не очень получается. Он не откровенничает, а мне неловко самой начинать эту тему: опыта в этом деле у нас маловато, так что, может, лучше и помолчать.
– Для того чтобы советовать, вовсе не обязательно заниматься практикой. Знаешь, тренеру пловцов можно и не уметь плавать, – резонно заметила Дези.
– Вот ты очень кстати заговорила о спорте, – подняла пальчик Кейт. – В конце месяца мэрия устраивает большой прием для участников Игр доброй воли. Там будут многие наши знаменитости. Считайте, что и вы приглашены.
– А что нам там делать? – удивились подруги, – вот уж удовольствие толкаться среди незнакомых людей.
– Вот чудачки, – возразила Кейт. – Во-первых, у нас будет еще одна возможность собраться вместе: не так-то уж часто в последнее время у нас это получается…
– А во-вторых? – проявила заинтересованность Элси.
– А во-вторых, там обязательно будут небезызвестные люди из департамента здравоохранения, – Кейт выразительно взглянула на Дези – у той был небольшой, перманентно протекающий роман с одним из его высокопоставленных чиновников. – А еще собираются пригласить классный оркестр, можно будет хорошенько встряхнуться и потанцевать. Ну что, я вас убедила?
– Вполне, – все согласно закивали головами.
– Дези, ты не забыла принести фотографии дочки? – спросила Кейт.
У нее не было своих детей, и она обожала детей подруг, маленькая же Софи была ее любимицей. Дези достала из сумки целую кипу фотографий. С них, в разных платьицах и на разном фоне, смотрела взрослыми, темными, как у мамы, глазами тоненькая девочка с бледным личиком.
– Какая красавица! – в один голос заговорили подруги. – А серьезная какая! – вся в маму.
Дези души не чаяла в своей дочке. После университета она всецело занялась карьерой. Ни желания, ни времени на сколько-нибудь серьезные отношения с мужчинами у нее не было. Шесть лет назад, неожиданно для всех, Дези выскочила замуж за неглупого, здорового парня из хорошей семьи, лет на десять моложе себя. Молодой человек
– Мэдж, не забудь отложить парочку пирожных для Софи, она отпустила меня только на таких условиях, – попросила Дези. – Да и нам пора их попробовать.
Подруги принялись за кофе с потрясающей выпечкой. Легкие, воздушные, с фруктовой начинкой пирожные, в виртуозном исполнении хозяйки, просто таяли во рту. От удовольствия девушки жмурились и тихо постанывали, говорить не хотелось.
Мэгги включила телевизор – передавали Игры доброй воли, соревнования по фигурному катанию. Выступали мужчины с короткой программой. Никто из подруг особо не интересовался этим видом спорта. Но атмосфера праздника, соперничества, азарта, явно ощущаемая благодаря умению режиссеров и операторов, захватила всех.
Они с удовольствием стали смотреть передачу, обсуждая претендентов на высокие места. В конце соревнований на лед вышел русский фигурист. Это было безукоризненное по исполнению и невероятно артистичное выступление. У девушек дух захватывало, когда они видели, с какой легкостью выполнялись самые сложные элементы катания, каскады четверных, тройных прыжков. Время от времени кто-нибудь из них только выдыхал:
– Класс! Фантастика! Ну, супер!
В ожидании судейских оценок телекамера показала исполнителя крупным планом.
– Хорош чертенок! – воскликнула Дези.
Он и впрямь был хорош, этот русский – Даниил Соколов. На разрумянившемся лице блестят яркие голубые глаза, грива светлых волос – лицо викинга или средневекового рыцаря… В это время комментатор сообщил, что фигуристу из Москвы в этом году исполнилось двадцать два года. Подруги были удивлены: парень выглядел, как минимум, лет на пять старше. Да, юношески стройная, гибкая фигура, свежее лицо, светлые волосы… Но четко очерченный подбородок, уверенные жесты, твердый взгляд и даже улыбка были чертами более зрелого человека.
Все единодушно порадовались за русского спортсмена, занявшего первое место, решили обязательно посмотреть произвольную программу.
Проводив подруг, Мэген не спеша убрала комнату. За мытьем посуды вспоминала с улыбкой сегодняшний вечер. Все было, как всегда. Ощущение взаимопроникновения, душевного комфорта, тихой радости. Лишь в постели ее кольнуло легкое чувство беспокойства, как бывает, когда хочешь что-то вспомнить и не можешь. «А, завтра само вспомнится». Она свернулась калачиком, прикрыла глаза и сразу заснула.
Глава 9
Жарко… Солнце стоит прямо над головой. Пустыня, простираясь до самого горизонта, сливается там с небом – создается эффект гигантской золотой чаши. Ветер, меняя свое направление и силу порыва, навевает невысокие холмы с причудливыми абстрактными рисунками. Бесконечное разнообразие оттенков желтого цвета поражает воображение.
Лоренс с холодной печалью глядел, как только что созданный шедевр бесследно исчезает из-за легкого порыва ветра. Созерцание бесполезной и от того более ценной работы, этой вечно меняющейся красоты, приносило ощущение покоя, бесстрастия, очищения.