Приоритетное направление
Шрифт:
День первый
Утро, как и обещалось, началось с появления капитана Ленина с незнакомым мне сержантом. Весь наш гарнизон всего-то около двух тысяч личного состава, включая штаб, группу зачистки, госпиталь и прочие службы, так что все в части, если даже не знакомы лично, то все равно хоть где-то встречались. А этого сержанта я точно не видел, потому что не запомнить его было просто невозможно: явно выраженный восточный тип встречается в наших широтах совсем не часто.
– Лейтенант Нахалов, позывной «Никель», сержант Семёнов, позывной «Якут». – Это капитан нас представил. А «Якут» только понимающе улыбнулся, мол, с позывным все просто. Я решил, что все вопросы сержанту задам потом, в более свободной обстановке. Сержант, похоже, решил то же самое.
– Итак, товарищи офицеры, вот на этой флешке все данные по маршруту, составу группы, задачам, материально-техническому
Тактический зал на целых пять часов – это не просто круто, это круто до невозможности. Но, как говорится, «дают – бери», и мы с сержантом потопали в в ТЗ. Там я первым делом воткнул флешку в считыватель и, ожидая, пока система прочитает материал, подберёт карты и выполнит все остальные рутинные процедуры, обернулся к сержанту.
– Давайте, что ли, познакомимся, товарищ сержант. Все равно в ближайший месяц мы будем ближе, чем братья.
– Согласен, товарищ лейтенант. Вы командир, я замок. Проблем не будет, обещаю.
Не верить сержанту у меня не было причин, но мне от него нужно было больше, значительно больше. А для этого его нужно было сделать не просто заместителем, а партнёром, учителем (не надо хихикать, у сержанта, которому под сорок, всяко больше опыта, чем у молодого лейтехи) и палочкой-выручалочкой в одном флаконе.
– Во-первых, предлагаю перейти на «ты» и отставить все эти «товарищ лейтенант – товарищ сержант». Я Николай, или Никель.
– Годится. Я Иван, или Якут. Но извини, при остальных ты для меня – «товарищ лейтенант» или «командир», если в бою. Всё-таки у нас не банда, а почти воинское подразделение.
– Ага, «субординация и выслуга лет». Согласен. Слушай, а почему я тебя раньше не видел?
– Дальняя разведка. Командир группы.
Ох ты ж ё! Эти ребята месяцами шарятся неизвестно где, в ППД появляются раз в полгода за жалованьем, имеют свою базу, координаты которой знают только комбриг, начштаба и главный контрразведчик. А ещё могут жрать камень, ловить зубами пули и становиться невидимыми. По крайней мере, местные легенды звучат примерно так.
– Понятно. А теперь давай посмотрим, что же нам предстоит.
Следующие два часа мы с сержантом потратили на изучение материалов. Хотя я никогда не участвовал в экспедициях, картинка показалась мне довольно странной. По маршруту, реперным точкам, процедуре связи вопросов не было. Штаб поработал на совесть – были предусмотрены целых четыре маршрута, которые постоянно переплетались между собой. Таким образом, мы всегда могли выбрать для продвижения наиболее подходящий участок. Все места, о которых имелась хоть какая-нибудь информация, были помечены комментариями, причём часть комментов была честно обозначена как «непроверенный слух». По вооружению и материально-техническому оснащению тоже все было в ажуре, нам даже выделили одного «мула» (робот-платформа для переноски снаряжения; четыре ноги, противопульное бронирование, запас хода 300–500 килдометров). А вот по личному составу имелись вопросы. Даже, правильнее сказать, один большущий вопрос: «Что за фигня?!»
В состав экспедиции вошли: я в качестве командира; сержант Якут в качестве заместителя; трое рядовых, подозреваемых в дезертирстве; пятеро штрафбатовцев; три каторжника; три рядовых и сержант без объяснения причин; два охотника; три молодых учёных, причём все трое – специалисты по электронике и компьютерным технологиям; один младший сержант запаса в возрасте пятидесяти двух лет. И, видимо, в качестве десерта к экспедиции «присоединились» (как звучит-то!) два сталкера. От такой солянки проняло даже невозмутимого Якута: «Да как же этим стадом можно командовать, а? Мне что, в первый же день расстрелять половину, б…дь?» После недолгого обсуждения, которое я здесь приводить не буду исключительно из-за того, что в результате правки все красивые и умные слова все равно превратятся в звёздочки и многоточия, мы решили категорически отказаться от всех кандидатур, за исключением, может быть, штрафников и сталкеров. Но, как говорится, если бы все было просто…
А напоследок я всё-таки задал сержанту самый главный вопрос:
– Извини, Иван, но должен спросить: для тебя на самом деле важен успех экспедиции? Сразу скажу, что я живу ещё ровно два месяца, после этого меня или вылечат на том конце маршрута, или похоронят по дороге. А ты?
– Знаешь, Николай, я рад, что ты задал этот вопрос. С командиром у нас все о'кей. А отвечу я тебе так: для меня этот поход важнее всего, даже если я сдохну в пути, но вы дойдёте – это будет победа. Как-то так. А подробнее расскажу на маршруте, думаю, времени будет достаточно.
Вот такая фигня. Ничего не понятно, кроме того, что на сержанта можно положиться без всяких оговорок. С такими глазами не врут. С такими глазами бросаются под танки, идут на таран и поднимают взвод в штыковую.
Капитан появился ровно в 15:00, точность – вежливость королей и артиллеристов, но, видимо, и контрразведка ей не пренебрегает. Мы с Якутом сразу на него насели и минут пятнадцать говорили, доказывали, возмущались, требовали… А он только внимательно слушал, делал пометки в блокноте и улыбался. Как только мы выдохлись и сбавили напор, Ленин перешёл к конкретике:
– Итак, я вас выслушал. Часть ваших требований вполне правильна и логична. Давайте пройдём по порядку. Во-первых, часть вводных была рассчитана на проверку уровня взаимодействия между вами. Извиняться не буду, не в песочнице куличики лепим. Соответственно, престарелый сержант и два учёных программера выбыли. Во-вторых, у бригады сейчас нет ресурсов на отправку экспедиции даже не на второстепенное направление, а просто куда-то на восток, «в сторону солнца», блин. Неожиданно активизировались дикие на юге, муты на юго-востоке и криминальный элемент внутри. Возможно, это случайность, но лучше перестраховаться. Итого, в сухом остатке: трое рядовых, подозреваемых в дезертирстве, пятеро штрафбатовцев, три каторжника, три рядовых и ефрейтор, охотник, один учёный, два сталкера. Теперь по порядку. Три дезерта – это мальчишки только после учебки, в первом же бою с дикими испугались и побежали. Комвзвода убит, сержант проворонил. Родители просили дать шанс. Ещё раз побегут – можете расстрелять. Пять штрафников: вот на этих парней можете положиться. Твёрдые профи, двое – бывшие офицеры. Отказались выполнять приказ в бою. На самом деле бой уже закончился, а приказали им уничтожить детский барак у диких. Офицера, командовавшего операцией, разжаловали. Детишек взяли к себе. Но невыполнение приказа в боевой обстановке – штрафбат без вариантов. Теперь выдалась возможность их выручить, и мы ей воспользовались. Три каторжника: у нас на них ничего нет, кроме воровства, но есть подозрение, что ребята работают на врага. Поэтому отправляем их подальше. Можете не церемониться – пусть пробуют аномалии, проверяют минные поля и так далее. Попытка побега – расстрел. Три бойца во главе с сержантом: самые странные персонажи в этой пьесе. Парни тренированы по старым методикам в партизанской и контрпартизанской деятельности. Причём именно как боевая группа: снайпер, пулемётчик и два стрелка. Говорят, что пробивались к нам аж из-под Тагила. Мы их обнаружили, когда они вели бой с дикими и покрошили больше полсотни уродов, не получив даже царапины. А в бригаде не прижились – нет у нас задач для независимой группы. Из охотников вам оставляем одного – мужик крепкий, опытный, сержант запаса и в те края ходил. Пригодится, короче. Учёный тоже будет один. Не ботаник ни разу. Младший сержант, пять боевых выходов, мастер-стрелок и два метра ростом. Думаю, проблем не будет. И наконец, сталкеры. Сработанная пара. Напросились сами – очень им интересно это направление. Вполне адекватны и управляемы, только не надо говорить: «Товарищ сталкер, я вам приказываю…» И напоследок две хорошие новости: Народ Леса очень заинтересован в контакте и доверяет вам «семя» для передачи. А в качестве помощи – мешок всяких эликсиров. Подземники тоже заинтересованы, и пять стволов личного оружия и все стволы пулемётов будут заменены на стволы с нанопокрытием. А в бригаде нашлись два специалиста: подрывник и дрессировщик, готовых идти с вами. Здесь исправленные данные по всем членам экспедиции с учётом вооружения, навыков и всего прочего. Вам час времени, ровно в 17:00 жду вас в кабинете номер тринадцать с предложениями по составу вооружения и всему прочему.
Вот так. В принципе, от всякого балласта мы практически отбились, но за дезертирами и каторжниками придётся смотреть в оба. Пробежались по вооружению. Тут все тоже оказалось даже лучше, чем могло быть. У егерей (это те три солдата и сержант) оружие уже было модернизировано, включая даже пистолеты. У охотника была какая-то навороченая винтовка калибра 12,7 и укороченный дробовик, а у сталкеров вообще все своё, включая боеприпасы. Поэтому стволы с нанопокрытием решили отдать Якуту и четверым штрафникам (пятому – пулемёт, ещё один пулемёт – учёному: зря, что ли, в нем два метра росту). Очень хотелось заполучить такой ствол себе, но у командира всё-таки другие задачи, а когда и мне придётся вступить в бой, будет уже совершенно неважно, какой ствол в моем автомате. В общем, все согласовали, получили одобрение от капитана и разошлись. Назавтра у Якута знакомство с личным составом, а у меня форсированные восстановительные процедуры под общим наркозом. А послезавтра с утра – выход. Что-то уж больно наше командование спешит, хотя это уже не моего ума дело.