Природа человека (сборник)
Шрифт:
Подвижность ушей и выделение молока самцами представляют возврат к очень давним состояниям, когда слух был совершеннее нашего и когда оба пола могли выкармливать детей своих грудью.
Поэтому можно допустить, что гимнастические подвиги и поразительная сила сомнамбул являются возвратом к животному состоянию, гораздо менее отдаленному от нас, чем выкармливание самцами.
Барт следующим образом характеризует сомнамбул: это «живой автомат, у которого сознательная воля временно нарушена». По его мнению, «сомнамбул действует под давлением фактов, и его самые странные, по-видимому, поступки только инстинктивные реакции».
Характеристика эта очень хорошо согласуется с предположением, будто при естественном сомнамбулизме пробуждаются инстинкты наших дочеловеческих предков, – инстинкты, которые при естественных условиях остаются в подавленном, рудиментарном состоянии.
Почему человек ведет себя странно в толпе, но остается одиноким
Так как наши человекообразные прародители и первобытные люди жили сообща, то неудивительно, что дикие инстинкты у человека пробуждаются всего легче, когда он находится в толпе. В этом отношении изучение психологии
…Однако «индивидуальное чувство, т. е. эгоизм, очень могущественно в человеческом роде, и это объясняется, вероятно, тем фактом, что наши отдаленные предки еще не вели общественной жизни.
Человекообразные обезьяны соединяются семьями или небольшими группами без сколько-нибудь правильного общественного устройства. Любовь ближнего, или альтруизм, является у человека относительно недавним приобретением и нередко развита лишь в слабой степени.
Несмотря на высокую степень общественного устройства и на далеко зашедшее распределение труда, в человечестве не наблюдается никакого обособления индивидуумов, подобного тому, которое так обычно у общественных насекомых. Между тем как у животных, столь различных, как сифонофоры, пчелы, муравьи и термиты, общественная жизнь привела независимыми путями к атрофии органов размножения у многих особей, у человека мы не находим ничего подобного.
Почему женщины хотят быть независимыми
В последнее время в Европе и в Северо-Американских Соединенных Штатах обнаружилось значительное так называемое феминистское движение, причем многие женщины устремились к усвоению высшего образования и стали делаться врачами и адвокатами. Число особ женского пола, изучающих университетскую науку, стало все более и более увеличиваться, так что страны, закрывавшие раньше доступ женщинам в университеты, как Германия, должны были в конце концов уступить под давлением массы желающих учиться.
Можно ли на это движение смотреть, как на первые шаги к обособлению бесполых индивидуумов, подобных работницам общественных насекомых? Когда-то я думал, что это предположение соответствует действительности, но впоследствии, ближе ознакомившись с вопросом, я пришел к противоположному заключению. Не подлежит сомнению, что многие девушки, по какой-нибудь причине отказавшиеся от намерения выйти замуж, посвящают себя высшему образованию. Но в этих случаях безбрачие является не результатом усиленной умственной деятельности, а, наоборот, составляет причину ее. С другой стороны, не следует упускать из виду, что многие девушки, учащиеся в университетах, кончают тем, что выходят замуж. Я знал первых пионерок феминистского движения в России в шестидесятых годах, и они все сочетались браком, а некоторые сделались матерями. Обзаведясь семьей, немалое число их бросило медицину. На основании сведений, собранных о прежних женских медицинских курсах в Петербурге, из 1091 ученицы 80 поступили, уже будучи замужем, 19 были вдовы, а 922 незамужние. Из числа этих последних 436, т. е. приблизительно 44 %, вышли замуж еще ранее окончания курса. Многие из девиц, явившихся изучать бактериологию в Пастеровском институте, на наших глазах повыходили замуж.
Ближайшее наблюдение феминистского движения, продолжающегося уже около полустолетия, показывает, что в огромном большинстве случаев оно вовсе не стремится к образованию особей, подобных бесплодным работницам насекомых. Даже в тех случаях, когда может быть речь об отвращении девушек от физического супружества, у них замечается достаточное проявление материнского инстинкта. Большая часть ученых женщин обнаруживает несомненную склонность к супружеству и к семейной жизни вообще. Даже женщины, наиболее отличившиеся как ученые, не составляют исключения из этого правила. Знаменитая г-жа Кюри – мать двух детей. Столь прославившаяся в математике Софья Васильевна Ковалевская особенно интересна с точки зрения вопроса, которому посвящены эти строки. Я лично был с нею довольно близко знаком в течение более 20 лет, начиная от времени ее фиктивного брака и до последних недель ее жизни. В молодости, когда она так увлекалась математикой и театром и когда она сама была очень увлекательна, любовная сторона жизни была ей совершенно чужда. Но она рано утратила физическую красоту и начала преждевременно стариться. Как раз около этого времени проявилась у нее сильная потребность любви. Она делала все, что могла, чтобы остановить наступавшую старость. Сообщения Броун-Секара о восстановлении сил посредством вытяжки из мужских половых органов крайне заинтересовали ее, и она серьезно спрашивала, можно ли рассчитывать на это средство. Жертва дисгармонии человеческой природы, она чувствовала себя очень несчастной, и в день присуждения ей премии Парижской Академией наук она писала одному из друзей: «Со всех сторон я получаю поздравительные письма, но в силу непонятной иронии судьбы я еще никогда не чувствовала себя столь несчастной». Причину этого недовольства она выразила в словах, обращенных к ее лучшему другу: «Отчего, отчего никто не может меня полюбить? – повторяла она. – Я бы могла дать больше, чем большинство женщин, а между тем самые ничтожные женщины любимы, тогда как меня никто не любит». С. В. Ковалевская, как известно, была Матерью.
В результате всего сказанного оказывается невозможным усмотреть в безбрачии духовенства и некоторых лиц, посвятивших себя высшему знанию, начальную стадию организации, подобной рабочим пчелам. Несмотря на это, однако же, весьма вероятно, что в человеческом роде происходит известное обособление в исполнении некоторых существенных отправлений.
О пользе бабушек
Женщина обыкновенно становится бесплодной между сорока и пятьюдесятью годами, т. е. в такую пору, когда ей, на основании статистических данных, остается жить еще в среднем двадцать лет. В продолжение этого длинного периода она может выполнить в высшей степени полезную роль в обществе. Эта роль должна походить на ту, которую исполняют старые самки Halictus quadricinctus, и состоять в воспитании и обучении детей. Кому же не известна неоцененная преданность бабушек и вообще старух, посвящающих себя заботам о внуках? Притом же не следует упускать из виду, что в настоящее время старость наступает чересчур рано, что она далеко не есть то, чем она должна быть при нормальных условиях, и что человеческая жизнь вообще чересчур кратковременна сравнительно с идеальной продолжительностью нашего существования. Возможно предвидеть, что когда наука займет в человеческом обществе ту преобладающую роль, на которую она имеет право, и когда гигиенические познания достигнут большого совершенства, долговечность людей сделается более значительной и роль стариков и старух получит гораздо большее значение.
Почему коллективизм-социализм не принес никому счастья
Главное отличие между обществами животных и людей сводится к тому, что особи, входящие в состав обществ животных, неполны, тогда как в человечестве индивидуум достигает высшей степени полноты.
Мы приходим, таким образом, к выводу, что чем выше организовано общественное существо, тем более выражена в нем индивидуальность. Отсюда легко заключить, что из числа теорий, предлагающих упорядочить общественную жизнь, всего более заслуживают внимание те, которые оставляют достаточно свободное поле действия для развития индивидуального почина. Идеал, который так часто проповедуют и по которому индивидуум должен быть, елико возможно, приносим в жертву обществу, не соответствует общему закону общественных организмов. Могут существовать особые условия в общественной жизни, когда неизбежно большое количество жертв, но эти условия нельзя считать ни постоянными, ни всеобщими, ни нормальными. В военное время требуется много врачей и сестер милосердия, но в мирное время число их может быть ограничено. Возможно предвидеть, что по мере того, как человечество усовершенствует общественную жизнь, случаи, в которых понадобится приносить в жертву отдельные личности, станут все реже и реже.
С целью побороть эгоизм, столь глубоко укоренившийся в человеческой природе, часто проповедуют отречение от личного счастья и необходимость подчинить его общему благу. Очень нередко проповедь эта остается гласом вопиющего в пустыне, но иногда она приносит плоды, и притом в такой степени, что люди, в особенности молодые женщины, охотно приносят в жертву собственное благополучие и даже жизнь ради идеала, который, по их мнению, должен повести к общему благу.
Очень неравномерное распределение благ на земле вызвало разные учения, стремящиеся устранить такую несправедливость. Уже более 100 лет различные социалистические теории стараются облагодетельствовать все человечество. Действуя воедино, пока дело идет о критике существующих условий, они следуют по различным путям с той минуты, когда заходит речь об установлении правил для нового общества. При таких условиях даже самый смысл слова «социализм» получил столь различные толкования, что им почти невозможно пользоваться. Несмотря на то что многие из теорий коллективизма перестали отстаивать свои прежние крайности, они все же еще далеки от признания достаточной независимости личности, живущей в обществе. Во время собраний и конгрессов социалистов еще часто принимаются решения, громко провозглашающие принесение в жертву обществу прав личности. Некоторые партии запрещают своим членам сотрудничать в журналах, кроме тех, которые служат выразителями мнений партии, а также участвовать в правительстве, на которое наложен запрет. Во время стачек, устраиваемых социалистами, строго воспрещается работать тем, кто имеет самое большое желание трудиться. Недавно бывали случаи, когда типографщики отказывались печатать газеты, не разделяющие их мнений, и даже были примеры врачей, отказывавших в подаче помощи их политическим противникам.
Неоднократно по адресу коллективистов раздавались упреки в том, что они слишком попирают свободу личности. Защищаясь, они говорят, что «в будущем социал-демократическом обществе не будет и речи о тирании или о каком бы то ни было подавлении. Тайна единения индивидуумов заключается в их дисциплине, которая, однако же, должна быть понимаема не как безжизненное послушание в войсках, а только как подчинение личности общине, когда это требуется для общего блага». Но именно эта дисциплина и это подчинение заходят часто так далеко, что индивидуальное самосознание чувствует себя глубоко уязвленным. Ввиду этого среди коллективистов образовалась партия, которая не допускает поглощения личности обществом. Это – группа анархистов, которая, стремясь к свободе личности, доходит нередко до покушения на свободу, имущество и даже жизнь людей. Более сорока лет назад я был близок с Бакуниным, жил с ним и был свидетелем его начинаний в деле анархизма. При огромной энергии и очень недюжинном уме учение его сводилось главным образом на расчистку поля для будущей деятельности, т. е. на полное разрушение существующего общественного строя. Несмотря на мою тогдашнюю молодость и на то, что один из моих старших братьев очень увлекался Бакуниным, мне было совершенно ясно, что теории этой титанической личности не содержат в себе ни единого зерна, способного действительно улучшить человеческое общежитие. Позже я часто беседовал с Элизе Реклю, этим добрейшим теоретиком и идеальнейшим человеком. Но и его проповедь анархизма не могла поколебать моего отрицательного отношения к последнему. Сколько я могу судить, теория эта имеет мало приверженцев, и притом исключительно среди людей, не одаренных государственной мудростью.