Прирожденные убийцы
Шрифт:
РОДЖЕР. Это Реймонд Бурр – свидетель разрушения Токио Годзиллой.
Все смеются.
СКОТТ. Каков следующий пункт в списке, mein feuhre?
Пока Уэйн говорит, Непослушная Джули отрешенно конспектирует его речь в блокнот. Она никогда не говорит, и только пишет.
УЭЙН. У нас есть сегодня и завтра, чтобы собрать все наше дерьмо воедино. Днем позже они переправят Мэйлори. Вот почему мы снимем интервью с Микки Ноксом в тот день, потому что на следующий отправится и он.
СКОТТ. А сеть и правда не сплетена без этого интервью?
УЭЙН. Шутишь что ли? Последнее, чего они могут ожидать – Микки Нокс вблизи и лично. Телекомпании нужно продолжение сюжета, не вижу причин его им не дать. Но Микки Ноксу я этого не скажу. Я заставлю его думать, что щекотливый вопрос о нем зависит именно от этого интервью. Когда я рассказал Вудди и тому кто над ним, о таком же плане на него, они в хренову кирпичную стену превратились. Я беседовал с кирпичной стеной. Они хотят расширить хронометраж программы до часа, и хотят этого немедленно.
РОДЖЕР. Настолько «немедленно», что «незамедлительно»?
УЭЙН. Выпуск на следующей неделе.
Команда Уэйна дружно брызжет слюной и шампанским.
РОДЖЕР. У нас не хватит материала на часовой репортаж.
СКОТТ (указывая на Роджера). Он дело говорит.
УЭЙН. Первый сюжет – насилие и грабеж, всего-то последовательность изменить. Сукины дети по ту сторону экрана ничего и не заметят. Все это дерьмо только дополнит интервью. Мы возьмем новый ракурс. Первым сюжетом покажем немного старого материала, экскурс в историю о Микки и Мэйлори. Мы представим новый угол зрения… чем на самом деле является департамент тюрем. Мы посмотрим часть нового дерьма, и потом, остаток шоу – интервью. Ну так и чего же тут такого охрененно сложного? Пометь, Джули: мне нужен Вудди, пусть даст мне тридцать секунд в «Живьем в Пять» – проанонсировать шоу на следующей неделе. Когда мы будем прорабатывать Микки, то вещать станем прямо из тюрьмы.
Непослушная Джули выводит каракули в блокноте. Уэйн хлопает Скотта по плечу.
УЭЙН. И ты Скотт, Бетакам и удлинитель держи под рукой.
СКОТТ, сосредотачиваясь, закрывает глаза, повторяет слова Уэйна.
СКОТТ. Бетакам с удлинителем и двусторонний переходник. Усек. (открывает глаза) Насчет интервью… Какую камеру Вы хотите использовать?
Теперь Уэйн закрывает глаза.
УЭЙН. Посмотрим… высококонтрастную, шестидесятимиллиметровую черно-белую, и я говорю «черно-белую», где черное – черное, а белое – белое. Это для шику, такое зашибенное видео. Фильм! Фильм! Фильм!
Уэйн облокачивается на стол. КРУПНЫЙ ПЛАН Непослушной Джулии, записывающей в блокнот: «Фильм… фильм… фильм!»
УЭЙН. Так, Непослушная Джули идет со мной – планировать интервью. (указывая на Роджера и Скотта) Вы двое спускайтесь к редактору, достаньте старый материал, замесите с новым, посмотрим что получится. Сделайте все как надо, потом продумаем интервью, нам нужно лишь держаться его тематики.
СКОТТ. Когда собрание?
УЭЙН. Завтра.
СМЕНА ПЛАНА:
СУБТИТР: «ЗАВТРА»
СМЕНА ПЛАНА:
ВНУТРИ ТВ СТАНЦИИ, КОРИДОР – ДЕНЬ
КАМЕРА движется за Уэйном, который говорит с Непослушной Джулией. Пока они торопливо проходят по залу, Джули конспектирует в блокнот.
УЭЙН. Тут я спрошу у него, верит ли он в Бога. Если он скажет «да», тогда я спрошу, как, по его мнению, Бог относится к его действиям. Не заботит ли его перспектива гореть в аду? А если он ответит что не верит, «Что же, Микки, а во что же Вы верите?» И надеюсь, он ответит что-то вроде «патронташ полный боеприпасов», выражение его лица, человека меж двух огней, глаза Мэйлори, секс, наркота, и рок-н-ролл. В любом случае, он скажет что-то провокационное.
Уэйн и Непослушная Джули входят в комнату видеомонтажа. Скотт и Роджер сидят за редакторским пультом. Все, кроме Уэйна, одеты как вчера, и выглядят так, как будто не спали ночь, Уэйн же, в другом свитере и смотрится бодро.
УЭЙН. Ладно, ребята, что тут у нас.
СКОТТ. Ну, в основном, что мы сделали, так это совместили отрывки из первого сюжета – для начала шоу…
РОДЖЕР. Но мы их перетасовали, сразу ничего не заметить…
СКОТТ. Затем мы добавили новую херню, для окончания шоу…
РОДЖЕР. Так что мы снимем интервью, и можем просто вставить его по центру.
Уэйн и Непослушная Джули пододвигают стулья и садятся.
УЭЙН. Ладно, давайте-ка посмотрим.
КРУПНЫЙ ПЛАН экрана монитора. Мы видим как шоу перематывают на начало.
РОДЖЕР (за кадром). Теперь у нашего старого сюжета новое начало. И это самое начало мы поставили поближе к концу. Его теперь можно увидеть в новом свете.
УЭЙН (только голос). Слышал уже. Включай.
КРУПНЫЙ ПЛАН руки Роджера, нажимающей «play».
СМЕНА ПЛАНА:
Помехи. Затем растущие титры «АМЕРИКАНСКИЕ МАНЬЯКИ» заполняют весь ЭКРАН.
НАЧАЛО: ХАЙВЭЙ – ДЕНЬ
ХАЙВЭЙ – ДЕНЬ
УЭЙН ГЭЙЛ стоит на середине пустого шоссе. КАМЕРА смотрит на него с земли. На самом деле, Уэйн находится на большом расстоянии от КАМЕРЫ, и, в результате очень сильного приближения, выглядит размыто.
Уэйн говорит глядя в КАМЕРУ.
УЭЙН. Здравствуйте. Добро пожаловать к «Американским маньякам». Я Ваш ведущий Уэйн Гэйл. А это 58-ое шоссе.
Уэйн медленно движется к КАМЕРЕ. Мы ОТЪЕЗЖАЕМ назад.
УЭЙН. Для некоторых – кратчайшее расстояние из пункта А в пункт Б. Для других – прелестная часть американского пейзажа. Но для Микки и Мэйлори Нокс – оно стало сказочной страной убийств и погромов.
Во время повествования Уэйна, мы видим НАРЕЗКУ с домашней 8-ми миллиметровой кинопленки. Это кадры из фильма о нормальной жизни Микки и Мэйлори.
ДОМАШНЕЕ ВИДЕО – Микки пожимает руку СУДЬЕ, который их сочетал. Счастливая Мэйлори стоит рядом с Микки.