Прирождённый полководец

Диксон Гордон Руперт

– Но почему вы считаете виновным себя?
– спросила она.

– Ибо предполагалось, что эту сферу науки я знаю. Если кибернетик не сумеет определить, что у его товарища сломана кость, никто не обвинит его в этом. Но если подобную ошибку допустит врач, он будет признан виновным и наказан.

Нашей обязанностью на Экзотике было распознать эту новую способность, новый талант, выделить и изучить. Может случиться так, что Донал обладает способностью, которой он сам не может распознать.
– Он взглянул на нее. В этом вопросе и заключается

то, что я должен был задать вам. Вы ближе всех к Доналу: думаете ли вы, что у Донала есть нечто, отличное от других планет и людей? Я имею в виду не просто его военный гений - это касается в большей или меньшей степени и других людей. Я имею в виду способности, совершенно чуждые другим людям?

Анеа долго молчала, глядя куда-то в сторону. Потом вновь взглянула на Сэйону и сказала:

– Почему вы спрашиваете меня? Спросите его самого.

Дело в том, что она не знала ответа: она просто не могла объяснить, что она чувствует.

Сэйона пожал плечами.

– Я - глупец, я не доверяю тому, что говорит мне весь мой опыт. Разве избранная из Культиса могла бы дать другой ответ? Но я боюсь его спрашивать. Все мои знания не уменьшают моего страха. Но вы правы, моя дорогая, я... я... спрошу его.

Она подняла руку.

– Донал, - позвала она.

Он услышал ее голос с балкона, но не двинулся и не оторвал взгляда от звезд.

– Да, - ответил он.

Послышались шаги и голос Сэйоны.

– Донал...

– Простите, - сказал Донал, не оборачиваясь.
– Я не хотел заставлять вас ждать. Но мне нужно было подумать.

– Все в порядке, - ответил Сэйона.
– Мне отнюдь не хочется вас беспокоить. Я знаю, как вы были заняты в последние дни. Но у меня есть к вам один вопрос.

– Сверхчеловек ли я?
– спросил Донал.

– Да, верно, - Сэйона засмеялся.
– Кто-то уже задавал вам этот вопрос?

– Нет, - Донал тоже улыбнулся.
– Но думаю, еще зададут.

– Вы не должны обвинять спрашивающих, - серьезно сказал Сэйона.
– В известном смысле вы, конечно, сверхчеловек.

– В каком смысле?

– О, - Сэйона сделал отвергающий жест рукой.
– В смысле общих способностей, намного превосходящих уровень обычного человека. Но мой вопрос...

– Мне кажется, вы сами говорили, что название само по себе ничего не означает. Что вы имеете в виду, говоря "сверхчеловек"? И можно ли ответить на ваш вопрос, если то, на что навешивают ярлык, само по себе непонятно.

– Кто захотел бы быть сверхчеловеком?
– продолжал Донал наполовину иронически, наполовину печально, - кто хотел бы выращивать шестьдесят биллионов детей? Кто сумел бы охватить столько? Подумайте об ответственности, которая на него ложится, он отказывает им в конфете или дает им ее, а потом видит, что они вынуждены обратиться к дантисту. И если ваш сверхчеловек действительно "сверх", кто может заставить его вытирать 60 биллионов носов и готовить шестьдесят биллионов порций манной каши? Разве не сможет ваш сверхчеловек найти что-либо более удовлетворяющее его самого?

– Да, - сказал Сэйона, - но я вовсе не думаю о чем-то столь неестественном. Мы достаточно знаем о генетике теперь, чтобы понять, что не может сразу возникнуть совершенно новый взгляд на человеческое бытие. Любое изменение происходит в форме изменения индивидуумов.

– Но что, если это изменение не распознаваемо?
– спросил Донал. Предположим, что у меня имеется способность видеть совершенно новый необычный цвет. Как я могу описать его, если вы не в состоянии увидеть его?

– О, все равно мы сумеем узнать, - ответил Сэйона.

– Но все же не увидите его сами.

– Нет, конечно, - сказал Сэйона, - но это не так уж важно, если мы знаем, что это такое.

– Вы уверены?
– настаивал Донал.
– И что же вы получите, если узнаете, что такая способность существует?

– Конечно, ничего хорошего, - согласился Сэйона, - но с другой стороны, для него в этом нет ничего хорошего. Он несомненно не смог бы даже открыть эту способность. И эта мутация исчезла бы без продолжения.

– Я не согласен с вами, - сказал Донал, - я и есть такой сверхчеловек, обладающий сверхзнанием - интуицией. Это мой единственный особый талант, но он превосходит все существующие способности людей.

Сэйона рассмеялся.

– Согласно моему мнению, эта способность ничего хорошего вам не принесла, вы были даже неспособны обнаружить ее. Я так давно не применял сократовского метода в спорах, что не узнал его, когда он был применен против меня.

– Возможно, вы подсознательно сопротивляетесь признанию этой моей способности.

– Нет, нет, довольно, - сказал Сэйона.
– Вы выиграли, Донал. Но в любом случае, спасибо за разговор.
– Он улыбнулся.
– Ну, а теперь не сможете ли вы мне сказать, в чем действительно секрет ваших успехов?

– Я - человек интуиции, - ответил Донал.

– Конечно, - согласился Сэйона, - конечно, вы - человек интуиции. Но только интуиция не может...
– Он засмеялся.
– Что ж, благодарю вас, Донал...
– Он помолчал, но Донал не обернулся.
– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, - ответил Донал. Он слышал, как шаги Сэйоны удалялись.

– Спокойной ночи, - сказал Сэйона в зале.

– Спокойной ночи, - ответила Анеа.

Шаги Сэйоны пропали в тишине. Донал не двигался. Он чувствовал рядом Анеа.

– Только интуиция, - повторил он шепотом, - только...

Он поднял глаза к неизвестным звездам, как человек утром на прохладном от росы поле в начале долгой дневной работы, когда свободный вечер еще так далеко. Он видел то, что ни один человек - даже Анеа - не мог видеть. Медленно он опустил глаза. Медленно повернулся, и по мере того, как он поворачивался, это выражение исчезло с его лица. Как сказала Анеа, он прятал свой блеск от людей, чтобы не ослепить их. Он бросил последний взгляд в неизвестное, в будущую жизнь человека.