Приручи меня нежно
Шрифт:
Но стойкость характера Егора Алексеевича граничила с упрямством. Поэтому было ясно, что несмотря на нашу перепалку, он решения не изменит.
К лифту мы прошли молча. А уже стоя в кабине, начальник сухо подтвердил по телефону, что заказанный столик на двоих всё ещё требуется.
— Ресторан не очень далеко, но предлагаю всё же поехать на машине, — обратился ко мне даже не взглянув в мою сторону.
— Как скажете, — безэмоционально ответила, вновь задумавшись о нарочно брошенной фразе Абрамова.
Напоминание о Феликсе, от
Прожив долгих семь лет с властным мужчиной, которого выбрали для меня родители, я свыклась. Свыклась с тем, что не должна спорить, отстаивать своё мнение или проявлять характер. А ведь он у меня был!
Определённо точно. И сейчас я это явственно замечала, словно раскрывалась с другой стороны рядом с другим человеком. Становилась той, кем мне не разрешали быть.
Перемены немного пугали, но в то же время были приятны. Будто теперь я могла дышать полной грудью. Могла быть не просто привлекательной куколкой, а личностью.
— Осторожно, София Александровна! — широкой ладонью Абрамов подхватил меня под локоть, предотвращая моё падение.
Задумавшись, я споткнулась, едва не сломав высокий каблук, но довольно-таки сильно подвернув ногу. Мы успели выйти на подземную парковку и теперь стояли у всё ещё открытых створок лифта. Не продолжали движение, но и не возвращались в офис. Хотя такой вариант меня бы более чем устроил.
— Спасибо, — потупила взгляд, не горя желанием встретиться с холодностью голубых глаз.
— Всё нормально? Можете идти?
Абрамов был так близко, что ему не составило особого труда, чтобы заглянуть мне в глаза.
И даже если бы я хотела ему соврать — не вышло бы. Сделав неторопливый шаг, щиколотку пронзила адская боль. Стиснув зубы, сдержать болезненного стона не сумела.
— Сейчас пройдёт, — поспешила заверить, но по обеспокоенному выражению лица начальника поняла, что он не поверил.
Быстро взглянул на наручные часы. Еле слышно чертыхнулся себе под нос. Обернулся, видимо в поисках своего автомобиля и вновь посмотрел на меня.
— До машины дойти сможете?
Я не верила своим ушам. В его голосе сквозила то ли забота, то ли сочувствие.
— Не уверена! Но ведь другого выхода нет, — болезненно поморщилась, сделав очередной пробный шаг.
Всё ещё удерживаемая за локоть Абрамовым, смогла пройти ничтожно мало, прежде чем остановиться. Понимая, что мне не под силу не то что идти, даже просто стоять было больно, пусть и опираясь на мужскую руку.
— Понятно, — задумчиво протянул начальник.
Он не злился, а скорее наоборот, был встревожен моим состоянием. А следующий его поступок и вовсе меня обескуражил. Подхватил меня на руки и понес, бодро шагая к машине. Я лишь в последнюю
— Что вы делаете? — преодолевая удивление, с трудом выдавила из себя.
— А на что это похоже? — ответил вопросом на вопрос и удобнее перехватил меня под коленями.
— Надеюсь на помощь, — искренне пожалела, что утром решила надеть юбку, а не брючный костюм. Сейчас не пришлось бы краснеть, ощущая сквозь тонкий капрон прикосновения.
— Именно! — согласно кивнул и строго добавил: — Обед отменяется. Нам… то есть вам, надо к врачу.
— Да бросьте… Со мной всё в порядке, — бросила, как ни в чем не бывало, стараясь его отговорить.
А лучше всего, если бы он поставил меня на землю. Неловкость нарастала сильнее боли, но я готова была потерпеть, лишь бы оказаться на ногах, а не в крепких руках начальника.
— Поверьте, я также ответственен за здоровье своих сотрудников, как и требователен к ним, — вернул своему голосу властные нотки. — Когда я вас отпущу, обопритесь на меня, а не на свою ногу.
Я согласно закивала. Дождалась когда Абрамов остановится возле машины и бережно меня отпустит. Придерживая одной рукой за талию, он достал из кармана пиджака ключи. Снял сигнализацию и открыл пассажирскую дверь. Помог мне сесть на сиденье, но не позволил развернуться в салон.
Присев на корточки передо мной, почти невесомо коснулся моей ноги. Скользнул ладонью к травмированной щиколотке, прощупав ту без особого нажима. Но я невольно вздрогнула.
— Больно?
— Да, — почти соврала я. Мне было стыдно признаться, что дрожь во мне вдруг возникла не от болезненности в ноге, а от лёгких прикосновений. От того, что подушечка пальца огладила уже припухшую косточку. А другая рука успела аккуратно снять туфлю, снизив давление на больную стопу.
— Плохи дела, — шумно выдохнул он и сжал пальцами свою переносицу. — Встречу с японскими заказчиками никак не перенести. Значит… наложим лангету и вернёмся в офис.
Я растерянно сверлила взглядом мужскую макушку. Так вовремя вывернутая нога, могла стать для меня отличным поводом не встречаться с японцами. Я могла не ездить к врачу и не занимать собой время Абрамова. А просто отлежаться дома с холодным компрессом на ноге.
Но похоже Егор Алексеевич своих планов никогда не менял…
Просить снисхождения я не стала. Для моего увольнения итак, было много причин, чтобы сейчас начать выпрашивать больничный. Абрамов дал ясно понять, что после больницы мы вернёмся в офис и встретим заказчиков. Я могла уповать лишь на то, что с ними будет личный переводчик и мне не придётся краснеть за своё липовое лингвистическое образование. Да ещё и на виду у посторонних людей. Это бы обернулось настоящей катастрофой. Нет, ни моим личным провалом. Это бы плохо отразилось на фирме Абрамова с точки зрения профессионализма.