Приручить единорога (Странное предложение)
Шрифт:
Жанна подняла на Сэнтина полные слез глаза.
— А бабушка заслуживает любви гораздо больше, чем любой другой человек, которого я встречала.
— У нее есть ты, — ласково напомнил Сэнтин.
— Моей бабушке уже почти семь десятков лет, — ответила Жанна. — И большую часть этого срока она оставалась совершенно одна. Она надеялась, что, покинув резервацию, станет свободной, однако довольно скоро она поняла, что поменяла одну тюрьму на другую.
— И ты полна решимости не повторить ее судьбу, — подвел итог Сэнтин. — Ни привязанностей, ни обязательств,
Жанна покачнулась от острого приступа боли. Боже, он действительно просил слишком многого! Если она еще не полюбила Сэнтина, то была настолько близка к этому, что это было почти одно и то же. Чем дольше она пробудет с ним, тем сильнее станет ее чувство, и Жанна знала, что это наваждение не пройдет для нее никогда, хотя со временем волшебство, быть может, потускнеет и рассеется для Рафа.
Но она не решалась обменять свою независимость на что бы то ни было, что мог предложить ей Сэнтин.
— Прости, — прошептала она с тоской, поднимая на него свои погрустневшие глаза. — Я просто не могу сделать того, о чем ты меня просишь…
Выражение лица Рафа стало еще более мрачным, хотя Жанна не представляла себе, как это возможно.
— Ты имеешь в виду — ты не хочешь… — медленно, с угрозой проговорил Сэнтин, выпуская ее плечи, и его руки бессильно повисли. — Ну что ж, по крайней мере, у меня еще остается несколько недель… За этот срок, каким бы малым он ни казался, настойчивый и предприимчивый человек может добиться поразительных результатов.
Он махнул рукой, указывая на вход в усадьбу.
— Может быть, поужинаем?
Жанна бросила на него осторожный взгляд исподлобья, но Сэнтин перехватил его и ответил сардонической усмешкой.
— Неужели ты думала, что я так легко сдаюсь? — спросил он, шагая впереди нее по звенящим плитам двора. — Нет, скорее всего нет, — ответил он сам себе, галантно поддерживая Жанну под локоть. — Ты же умная женщина и понимаешь, что я все еще намерен получить то, чего мне хочется. И даже если ты не захочешь дать мне этого, я возьму сам.
Он с горечью улыбнулся.
— Я это умею, — добавил он спокойно. — У меня большой опыт, как ты, наверняка, догадываешься. Мне не следовало даже спрашивать твоего согласия, коль скоро я знаю, что известное изречение — «Просящему — дается» — не срабатывает, когда речь идет о реальном, а не о выдуманном мире.
Под этой горькой насмешкой Жанна без труда различила его боль и разочарование, от которых ее собственное сердце болезненно сжалось.
— Ты не можешь заставить меня остаться, — негромко возразила она. — Тут уж ничего не поделаешь.
— Ошибаешься, —
В его голосе прозвучала такая уверенность, что Жанна невольно вздрогнула. Вместе с тем взгляд Сэнтина, брошенный на нее из-под тяжелых век, странно противоречил его словам.
— К исходу обговоренного срока, — небрежно сказал он, заметив ее недоумение, — ты можешь обнаружить нечто такое, что существенно ограничит твою свободу. И это явится для тебя полной неожиданностью.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Жанна, чье недоумение только возросло.
— Я не знал, что ты девственница, и не подумал о мерах предосторожности, — сказал Сэнтин вкрадчиво. — Не то чтобы это могло меня остановить… — небрежно добавил он и хитро поглядел на нее. — Сегодняшние скачки на сеновале тоже застали меня врасплох. Сначала я намеревался оберегать тебя от возможных последствий, но, учитывая сложившуюся ситуацию, я решил положиться на судьбу. Откровенно говоря, Жанна, я очень рассчитываю на то, что ты не будешь так торопиться покинуть меня, если я сделаю тебе ребенка, если этого уже не произошло.
Жанна остановилась и неуверенно поглядела на него.
— Ты шутишь! — воскликнула она и с беспокойством прикусила губу. — Ты не можешь хотеть этого больше, чем я. Ты — очень эгоистичный человек, Раф, и ты не выдержишь, если я не поддамся на этот шантаж и не только уйду сама, но и заберу ребенка.
Сэнтин с силой сжал ее локоть.
— Ты совершенно права: я не выдержу. Поэтому тебе придется выйти за меня замуж. Я не хочу, чтобы мой ребенок всю свою жизнь прожил с клеймом незаконнорожденного.
Взгляд Сэнтина пронзил Жанну словно раскаленный клинок. — Если ты станешь задумываться об аборте, то напрасно. Я этого не допущу. И любой шаг в этом направлении может еще сильнее ограничить твою драгоценную свободу. Подумай как следует, Жанна, не лучше ли сдаться сейчас и позволить мне позаботиться о тебе?
— Ты ведь считаешь себя беспринципным, неразборчивым в средствах человеком, который умеет добиваться своего любыми средствами, так ведь? — осведомилась Жанна и поглядела на него широко раскрытыми от боли и недоумения глазами.
— Не надо на меня так смотреть! — выпалил в ответ Сэнтин. — Да, черт возьми, я умею быть безжалостным, но я не хотел поступать жестоко с тобой. Я хотел быть ласковым, нежным…
— Но твое намерение исчезло так же быстро, как и появилось, — закончила за него Жанна, и голос ее прозвучал тускло, словно она смертельно устала.
— Нет… Я думаю — нет, — неуверенно ответил Сэнтин, и его лицо также отразило крайнюю степень усталости. — Возможно, мне просто следовало начать с чего-то менее значительного, но… Я не отпущу тебя. И постарайся привыкнуть к этой мысли. Так или иначе, ты будешь принадлежать мне!