Приручить огонь
Шрифт:
— С пробуждением! — выдохнул Жибор, а я пыталась уговорить своё тело не реагировать на близость мужчины.
Вот только кровь продолжала плавиться, и я не могла с этим ничего поделать. А то, что закрыла глаза, усугубило дело. Альбинос так притягательно пах: сладко, маняще. Его огромное тело согревало, рождая тепло в груди и внизу живота.
— Слезь с меня, — зашипела на него, пытаясь не шевелиться, ведь каждое движение отзывалось сладкой болью, которую можно было погасить лишь одним способом.
Урвав шальной поцелуй с моих губ, Жибор подчинился,
— Завтрак готов, — спокойным голосом заявил он, прежде чем скрыться за дверью спальни. Я ещё с минуту лежала с закрытыми глазами, одёрнув сорочку, прислушивалась, как мужчина зашёл в ванную комнату. Когда кровь схлынула, не опаляя больше щёки, я села, чтобы убедиться, что альбинос слов на ветер не бросает. Поднос с приготовленным для меня завтраком стоял на тумбочке, вызывающе красуясь цветком, бутон которого лежал на тарелке, рядом с оладушками.
— Чёрт! — в сердцах выдохнула я, упав на подушки.
Что за невозможный мужчина! Как, вообще, он посмел меня целовать!
Потянулась к тумбочке в поисках коммуникатора, с удивлением отмечая его отсутствие. Даже встала от такой наглости, попыталась найти свой гаджет, который преспокойненько лежал на диване в гостиной.
Жибор вышел из ванной, прикрывая бёдра полотенцем, вторым вытирая волосы, и удивлённо воззрился на меня. Я, гневно хмурясь, ждала, когда сестра примет вызов, но она, как назло, не отвечала мне. Набрав номер Викрама, меня ждала та же участь. Они что, все сговорились против меня?
— Ты уже позавтракала? — осведомился альбинос, заглядывая в спальню.
— Потрудись объясниться! — приказала я телохранителю, указывая зажатым в руке коммом на открытую дверь спальни. — Что это только что было?
— Плата за завтрак, — невозмутимо отозвался альбинос и бросил на диван полотенце, затем скинул второе, которое прикрывало причинное место. Я возмущённо прикрикнула на него, рассматривая всё ещё воинственную плоть, укрытую белоснежными волосками у самого основания.
Вещи альбиноса были сложены аккуратно на кресле, не то, что у меня. Вечный бардак в шкафу — это для меня норма. А тут даже совестно стало. И, вообще, отчего я постоянно чувствую себя рядом с ним ущербной? Может, из-за этого модифицированных так не любят земляне. Эта их надменность и превосходство во взгляде раздражала и выводила из себя. А ещё и хотелось прикоснуться к идеальному атлетическому телу, пробежаться по каждому рельефу пальчиками, почувствовать мощь, сокрытую под белоснежной кожей.
Отвернувшись, выдохнула, сжимая кулаки, пыталась приструнить разыгравшееся воображение, которое не могло наглядеться на хищные движения альбиноса. Он словно снежный кот, когда-то живший на родной планете матери. Столько в нём было грации, столько силы.
— Какая ещё плата? — поинтересовалась я, напоминая: — Мы же договорились, что ты просто будешь рад и будет с тебя.
— Ты сказала, что я буду рад интрижке между нами, а какая интрига без поцелуев, — прошептал альбинос, и я вздрогнула, когда он обнял меня со спины, и очень волнительно закончил: — Я ещё за ужин у тебя ничего не потребовал, хотя мог.
Я выгнула спину, когда Жибор прижался своим обнажённым торсом ко мне. Зараза, он это специально сделал! Видел, какими глазами на него смотрела! Чего он, вообще, добивался? Чтобы я на него набросилась?
Я попыталась вырваться, и у меня это получилось, но не оттого, что я сильная, а просто телохранитель сам расцепил руки.
— Тебе чего от меня надо? — взвилась я. — Ты всего лишь телохранитель! Запомни своё место, и руки не смей распускать! Я не просила тебя в кровать ко мне лезть!
— Меня просить не надо, меня надо умолять, — произнёс альбинос и вернулся к креслу, где осталась лежать его футболка.
— Мечтай! Я другого люблю! Понял? Но даже его я никогда не стану умолять! — рассерженно выкрикнула ему в лицо и, оббежав манаукца по дуге, сбежала в спальню, где захлопнула дверь и закрылась изнутри.
Забравшись в кровать, села и долго рассматривала свой завтрак, не зная, притронуться к нему или нет. Хотя за него я уже заплатила, так отчего же его не съесть. Поэтому взяла поднос и поставила его себе на колени, включила визор, нашла романтичный сериал. Бутон розы был ярко-красного цвета, нераскрывшимся и приятно пахнувшим, его я осторожно переложила на тумбочку и взялась за вилку. Яичница уже остыла, но вкус свой ещё не потеряла, поэтому я поспешила её съесть первой, запивая ароматным кофе.
Стоило признать, что цена за такой завтрак была не завышена. Улыбнувшись, погрузилась в мир кинематографа, пытаясь понять, кто кого любит. Но мысли вращались вокруг возбуждённой плоти манаукца, которую он мне продемонстрировал. Как же он теперь ходить будет?
Тихий смех вырвался из груди, плавно перерос в истерический. Как представлю, что это у него надолго, даже как-то жалко его стало. Ведь он не виноват, что я такая соблазнительная, вот он и не совладал со своим телом. Жаль, посоветовать ему методы облегчения я не могла, шутки у него какие-то жестокие.
— Умоляй, — передразнила я манаукца. — Пф-ф-ф, тоже мне. Умоляй. Интересно, как он это себе представлял? Хотел, чтобы я на колени встала, что ли?
Я бурчала, а сама потягивала кофе, и всё ещё не могла отойти от вида безупречного тела альбиноса.
— Умоляй, — едко выдохнула. — О, дорогой, возьми меня, так, что ли? Утоли свою похоть во мне? Или нет, возьми меня нежно, потуши пожар в крови? Дай мне насладиться твоим гейзером, — с придыханием попробовала я и тут же скатилась в истерический смех.
Ну и фантазия у него. Да кто в здравом уме будет умолять о таком?
— Напыщенный индюк, — обозвала его излюбленным Линдиным ругательством.
Поставив чашку на поднос, я замерла, когда в дверь постучали.
— Чего тебе? — недовольно крикнула.
— Открой, — спокойно приказал он в ответ.
— Подожди, я не одета! — выкрикнула ему, устраиваясь на подушках поудобнее, глядя в экран визора.
Пусть ждёт, когда я соизволю выбраться с кровати. Достал уже контролировать каждый мой шаг.