Пришествие квантовых котов
Шрифт:
Замечательно, что все это было только в воображении. Но позже они могут появиться и в реальности. Я выкинула из головы мысли о наших супругах.
– Я принимаю это предложение! – сказала я. – Не хочу больше наших разлук, за исключением тех моментов, когда я буду на гастролях.
– И не считая избирательных кампаний! – улыбнулся Дом. – Быть так!
Просто поразительно, как легко вы даете обещания, которые не сможете сдержать!
В этом мире по-прежнему оставались реальные Мэрилин и Ферди. Только им мы были обязаны маленькой свободой действий,
Я покраснела и выпрямилась в кресле. Не оттолкнула руку Дома, но немного отодвинулась. Он правильно понял мои мысли и сделал то же.
Затем Дом очнулся и вновь положил руку на мое плечо. Гордо, почти вызывающе. О дьявол, подумала я, мы утратили всякую осторожность! Если наша связь и была тайной, сейчас она раскрыта.
Роскошь люкса не ограничивалась золотыми принадлежностями ванной. К люксу была подсоединена кухня, при которой состояли свой шеф-повар и официант.
– Давайте поужинаем! – предложил Дом (мой Дом). – Все это уже оплачено налогоплательщиками.
Мы поели. Я обнаружила у себя зверский аппетит, как и все путешественники паравремен. Вероятно, за последнее время они ели слишком мало и теперь наверстывали упущенное. Еще они разговаривали. Я не принимала в беседе активного участия, а только прислушивалась, пытаясь разобраться в происходящем.
В основном объяснял Дом, а Джек Кеннеди спрашивал.
– Этих паравремен, Джек, целый миллион! – говорил Дом. – Нет, даже не миллион, возможно, миллион миллионов! Правильнее сказать, бесконечность!
– Удивительно! – воскликнул Джек. – Я не имел об этом ни малейшего представления!
Он сидел напротив нас, сжимая руку Джекки. Хотелось бы, чтобы в их возрасте мы любили друг друга также сильно (но все эти сплетни о Джеке и куче женщин…).
– Правда, мы можем проникать только в ближайшие, – продолжал Дом. – Доктор Де Сота знает об этом больше меня! – Он дружески кивнул тому на того, к кому я бросилась в первые секунды и который с подозрением разглядывал свою тарелку.
Другой Дом сглотнул слюну.
– Они чуть-чуть напоминают наши миры, – согласился он, – но есть и различия! В одном из них – агрессоре – президентом США стал Джерри Браун.
– Джерри Браун! – вскрикнул Джек. – В это так трудно поверить!
– Но это в самом деле так! – Он попробовал фалафел и сказал: – Это очень вкусно! Когда вернусь домой, я посмотрю, сможет ли кто-нибудь сделать такое же блюдо. У паравремен есть преимущество: они повышают уровень жизни.
– Не могу сказать, чтобы наша жизнь стала комфортнее, Дом! – усмехнулся Джек. – Но продолжайте о других паравременах. – Хорошо! Есть времена, где президентом Рональд Рейган!
– Рони?
– Да! И в этих линиях времен двадцать лет назад президентом был Линдой Джонсон, а потом… вы! Только… – он заколебался. – Только там, сенатор, вы были убиты во время принятия присяги террористом по имени Ли Харви Освальд.
Жаклин поперхнулась, а Джек с тревогой, взглянул на нее, потом снова на Дома. Сенатор причудливо изогнул брови, но другие мускулы лица оставались каменными.
– Ли Харви Освальд? Постойте… это было… да, я вспомнил. Это тот парень, который пристрелил губернатора Техаса?
– Да. Он самый.
– Чудесно! – сказал Джек Кеннеди и остановился, потом покачал головой. – Моя бедная жена! – он улыбнулся и хлопнул по руке Джекки. – Вы не знаете, доктор Де Сота, какой она стала вдовой?
– Не помню точно! – извиняющимся тоном ответил Дом, и я поняла, что он не захотел сказать правду.
Джек рассеяно кивнул. Действительно, он подумал то же самое, но удержался от вопросов из-за майора с золотым галуном. Офицер, зашедший в комнату, – свежевыбритый, с аккуратной прической и усталыми глазами. Он выглядел так, словно не спал несколько ночей. Вероятно, так оно и было.
– Сенатор Де Сота? – осторожно спросил он, переводя взгляд с одного Доминика на другого. – Вас хочет видеть госпожа президент! Всех трех, сэр!
– добавил он.
И мой Дом обнял меня, поцеловал в щечку и ушел.
Я сидела с Кеннеди. Думаю, мы разговаривали, но я не помню о чем: моя голова была забита совсем другими мыслями, включая вторую Найлу, хотя мы и перестали разглядывать друг друга, но не потеряли интереса. Она стояла у буфетного столика и ловко, несмотря на отсутствие больших пальцев, разрезала сыр для себя и своего антропоидного спутника. Я не поймала ни одного ее взгляда, но была уверена, что она просто успевала отвести глаза. Я ничуть не сомневалась в этом, поскольку делала то же самое. Мне казалось, что я интересовалась ею гораздо больше, чем она мной. Во всяком случае, другая Найла интересовалась не из-за праздного любопытства, хотя я и не могла представить себе ее цели.
Я посчитала, что нам необходимо переговорить.
Но не смогла воплотить все это на практике, потому что вошел реальный Лаврентий Джугашвили, вытер пот и с любопытством взглянул на другую Найлу, затем подошел ко мне.
– Очень рад вас видеть! – сказал посол, галантно поцеловав руки мне и Жаклин. – Сегодня такой сложный день!
– Вы захватили с собой ваших парней? – спросил Джек Кеннеди.
– Да, конечно! Зупчин и Мережковский, два наших замечательных физика из Ленинского института теоретических наук. Кроме того, мне посоветовали вернуться на Родину! – с усмешкой прибавил он.
– У вас еще есть время? – сочувственно спросил сенатор Кеннеди.
– Я желаю удачи госпоже Рейган! – Лаврентий махнул рукой, выражая свое неподдельное расположение. – Хотя она и не коммунист.
Сенатор тоже продемонстрировал искренность:
– Я не могу сказать о нашей леди много хорошего, – сказал он. – Но она умна! Враги схватили ее супруга и заняли Белый Дом. Но наш президент не хочет уступать им и стать первым правителем с 1812 года, сдавшим столицу.