Пришествие необычайного
Шрифт:
С неба сыплется снежок и испаряется, не долетая до земли. Жуткий холод! И дышать почти нечем. А вот двигаться легко и приятно, тяготение здесь, наверное, в два раза меньше земного. Разве что долго находиться в этом мире нельзя, либо задохнешься, либо замерзнешь… Зато здесь вряд ли летают вертолеты — слишком разрежен воздух. И то хорошо. Можно оглядеться спокойно. Куда я попал, однако? Земля это или не Земля?..
Что-то сверкнуло над горизонтом.
Северцев напряг зрение и увидел почти невидимый призрак гигантской башни, перечеркнувший небосвод. Она присутствовала и здесь, соединяя миры «оси S» эфемерной по внешнему впечатлению, но психологически достоверной стрелой. Может быть, это действительно своеобразная ось, на которую,
В небе загорелся огонек, помигал и погас. Сработала интуиция, определившая в этом явлении некую опасность. Возможно, в атмосфере планеты плавал воздушный шар с наблюдателями, обозревавшими равнину, и кто-то из них сейчас рассматривал путешественника в бинокль.
Поехали отсюда! Нет смысла рисковать здоровьем и дожидаться появления системников. Мало ли чем они здесь вооружены.
Палец замер над черным стерженьком «возврата в прошлое». А что, если скакнуть вперед еще разок? Что изменится? В какое будущее он попадет?
Северцев установил стрелку фиксатора на цифру 4 и нажал белый кванкер.
В черном окошечке синхрона зажегся красный огонек.
«Предупреждение! — поползли в окошечке алые буковки. — Верхние регистры «S-оси» требуют внешней защиты».
— Что это значит? — озадачился Олег. — Какой такой защиты?
Подумав, он еще раз нажал на белый стерженек.
«Следующий резонанс соответствует горизонту распада макрообъектов с массой от ноль пяти до десяти геоединиц», — любезно сообщил синхрон.
— Что такое геоединица? Килограмм, что ли? Центнер? Черт, не знаю я, как тебя спросить, чтобы ты ответил.
Северцев еще раз нажал на белый кванкер.
В окошечке сообщений появилась новая фраза:
«Объект синхронизации должен быть защищен».
— Я так понимаю, что у меня должен быть какой-то спецкостюм? Скафандр?
Синхрон молчал. Он не понимал человеческого языка.
— Дурак электронный! Придется возвращаться.
Северцев собрался было нажать черный стерженек и передумал, вспомнив о Варваре с дочкой. По сути, он бросил их там, в «хронохвосте» Астаны с подбирающимися к убежищу убийцами. И хотя Варвара сама предупредила его, зная, чем рискует, а у него к тому же не было оружия, чтобы защитить ее и себя, все равно отступление выглядело некрасиво. Почему он не подумал об этом раньше? Ведь эта женщина — единственная, кто может помочь ему разобраться в «путешествиях во времени» и с обстоятельствами, им сопутствующими. Да и в этом ли счастье? В любом случае нельзя бросать человека в беде, кем бы он ни был. Даже если он не просит помощи!
Северцев облился потом, с досады ударил кулаком по колену, наградив себя эпитетом «равнодушная скотина». Равнодушным он в принципе никогда не был, но эмоции требовали выхода, а винить в отсутствии заботливости о ближнем можно было только себя.
«Вы нажали аварийный кванкер», вспомнились слова Варвары. То есть — вот эту красную кнопку. Очевидно, выходы этого канала синхрона строго привязаны к местности и не требуют дополнительных манипуляций. Потому он и аварийный: нажал — и оказался в определенном времени и месте. Скорее всего, Крушан специально настроил аппарат таким образом, чтобы сразу прыгнуть в то место, где оставил жену и дочь. А первая остановка, испытанная новым владельцем синхрона, является просто запасным аэродромом, дающим человеку возможность избавиться от угрозы расправы и в спокойной обстановке настроить аппарат и окончательно уйти от преследования. Когда на Северцева хотели напасть монгольские пограничники, он тоже автоматически воспользовался аварийным кванкером и оказался в Астане.
«А если там засада?» — предостерег Северцева внутренний голос.
«Смыться я всегда успею», — пожал плечами Олег.
«Но ты безоружен!»
«Будем действовать по ситуации. Оружие можно отобрать у противника».
«Ты ненормальный!» — сказал внутренний голос.
— А то! — вслух проговорил Северцев, прекращая
Смена ощущений: тьма — жара — холод — растяжение — сжатие — боль — свет…
Свет, правда, был тусклый, попал он прямо в момент рассвета, но вокруг стоят глыбами дома знакомых очертаний, глаза ловят знакомые формы, нос — знакомые запахи, уши — глухую могильную тишину. Вот и здание с колоннами — аналог президентского дворца в Астане. Сомнений нет, он попал, куда и намеревался. Теперь надо определить, здесь ли еще монголы, оставили засаду или убрались восвояси, захватив — или не захватив — жену Крушана.
Северцев перешел в состояние боевого ожидания, которое учитель называл «полетом беркута», тенью переместился через площадь брошенного города к ближайшему переулку, держа палец на кнопке аварийного кванкера. Но все было тихо. Не звякало оружие, не доносились голоса людей, нигде ни огонька, да и интуиция молчит как партизан. Никого? Монголы-системники сделали свое дело и ушли?
Он обошел площадь, замирая у стен зданий, вслушиваясь в поразительную тишину города. Рассвет занимался какой-то уж очень робкий и прозрачный, и, лишь увидев между зданий бледное желто-голубоватое светило, Олег понял, что это взошла луна. Правда, в отличие от хорошо знакомого «родного» спутника Земли эта планета была вдвое больше и светила ярче. Скорее всего спутница Земли в этом мире просто находилась на более низкой орбите, но эффект получался необыкновенным. При взгляде на этот массивный светящийся шар с тенями морей и крапинами кратеров захватывало дух и сердце невольно сжималось от страха, что он сейчас начнет падать и сметет все на своем пути…
Северцев очнулся, прильнул к стене, прячась в тень. Показалось, что кто-то еле слышно окликнул его по имени. Простояв несколько минут в позе статуи, он с сожалением констатировал, что шепот ему почудился. Ни одно движение, ни один звук не нарушали глубокой усталой неподвижности города. Он был явно мертв и явно пуст. Никто не прятался за стенами домов и не разглядывал гостей города через прицел снайперской винтовки.
Олег бесшумно двинулся по переулку к тому кварталу, куда при расставании удалилась Варвара с дочерью. Остановился, все так же поддерживая организм в состоянии «вибрирующей энергетической струны». Никого… глухо… тихо… пусто… Неужели они забрали-таки Варвару с собой? Или просто убили и бросили?..
— Варя… — позвал он негромко, готовый к действию.
Тишина.
Луна поднялась выше, осветила улицу.
Северцев зашел в один дом, в другой, третий, не нашел никаких следов пребывания в них людей, вышел на середину улицы и крикнул во весь голос:
— Варвара!
Эхо крика метнулось между домами, погасло. Ни звука в ответ, ни шороха, угрюмое молчание пустого города.
— Варя! Это я, Олег!
— йа-йа… йег-йег…
«Нет ее здесь, — буркнул трезвый внутренний голос. — Раньше надо было заняться поисками».
«Сам знаю! — огрызнулся Северцев. — Она вполне могла уйти от этих бандитов на «ось S».
«Надейся…»
«Отстань!»
Обиженный внутренний голос умолк. Северцев вздохнул. Он не был уверен, что Варваре удалось убежать от преследователей, но надеялся на благополучный исход конфликта, сути которого он не понимал. Пресвятая Богородица, помоги ей!
С час он рыскал по городу, заполненному призрачным лунным светом, продолжая искать женщину и ее дочь, потом почувствовал жажду, голод, усталость и прекратил поиски. Пора было возвращаться домой, в свое время. Но в душе он дал себе обещание найти Варвару во что бы то ни стало и вызволить из беды. Второму «я», скептику и цинику, он объяснил свое желание необходимостью выполнить мужской долг, призывающий защищать слабых и беззащитных, хотя в глубинах души зрело иное чувство, признаваться в котором не хотелось никому, в том числе себе самому. Образ Вари будоражил память и заставлял сердце биться сильнее.