Пришествие необычайного
Шрифт:
Проснулся он на рассвете от какого-то стрекотания. Открыл глаза, прислушиваясь, рывком сел и проворно выбрался из палатки. Стрекотание оказалось звуком мотора: низко над сизыми холмами пролетел вертолет.
Постояв немного и покрывшись гусиной кожей — ночи здесь всегда были холодными из-за резко континентального климата, — Олег быстро залез обратно в теплый спальник. Однако уснуть не успел. Буквально через минуту откуда-то издалека донеслись ослабленные расстоянием звуки стрельбы, взрывы, и Северцев снова выскочил из палатки, встревоженный и недоумевающий, взобрался на смирно
— Интересно, — проговорил он вслух, опуская бинокль, — неужели и в Монголии ведутся «освободительные» войны вроде нашей чеченской?
Потом прошибло: вертолет скрылся в той стороне, куда подался черноволосый Крушан, и стрельба раздавалась в том же направлении!
Еще раз кинув взгляд на светлеющий горизонт через бинокль, Северцев спрыгнул с лошади и стал торопливо собираться. Через пятнадцать минут он уже скакал на юго-запад, прикидывая, что может обнаружить в районе скоротечного боя, звуки которого не дали ему выспаться.
Проскакав около десяти километров в свете разгорающейся зари и поднявшись на пологий длинный увал, путешественник сразу увидел в ложбинке между холмами опрокинутую и смятую серебристую палатку и чуть поодаль пощипывающего траву каурого конька. Это был конь Крушана, Северцев узнал животное по звездочке на лбу.
Одного взгляда было достаточно, чтобы определить: здесь действительно недавно шел бой! С двух сторон от палатки зияли две свежие воронки — это рванули гранаты. На север от палатки протянулся длинный черно-рыжий язык сгоревшей травы и опаленной почвы, будто кто-то применил огнемет. Кроме того, по голым буграм в полусотне метров были рассыпаны осколки стекла и пластмассы, говорившие о том, что на этом месте был поврежден некий механизм, не то автомобиль, не то вертолет. А так как следов машины видно не было, следовало принять за данность второе предположение: Крушан Салтанович сумел в ходе перестрелки расколотить блистер вертолета. Хотя это ему не помогло, судя по отсутствию и вертолета, и его самого.
Северцев спешился, взял карабин и спустился к уничтоженному лагерю. Наткнулся на россыпи гильз, поднял пару штук. Стреляли из «калашникова» китайского производства калибра «пять сорок пять». А вот еще гильза, уже от карабина типа «тайга» под разрывную пулю калибра «девять миллиметров». И след крови…
Интересно, Крушана убили или только ранили? И вообще, что произошло? Кем он был на самом деле? Почему его искали сначала буддийские монахи, а потом и спецгруппа на вертолете? Может быть, он шпион? И его захватили местные чекисты?
Северцев приподнял желтый полог палатки — пусто, лишь в углу лежит смятый халат-дели. Обошел палатку кругом, обнаружил выпотрошенную седельную сумку, небольшую кучку вещей: бритва «Браун», мыльница, зубная щетка, расческа, ложка, вилка, нож, разбитая вдребезги суперсовременная рация немецкого производства, разбитые часы, пачка салфеток и упаковка женских прокладок.
Северцев хмыкнул, шевельнул носком кроссовки фиолетово-синюю упаковку, качнул головой. Оч-чень интересная деталь, если вдуматься.
Олег еще раз шевельнул предмет, явно лишний для экипировки мужчины, и вдруг почувствовал, что упаковка прокладок ведет себя как-то странно. Она была явно тяжелее, чем можно было представить. Превозмогая смущение, Северцев поднял упаковку, ощупал и наткнулся пальцами на твердый угол какого-то предмета. С трудом надорвал невероятно прочный целлофан и из-под нескольких слоев волокнистой, с серебристыми нитями ваты извлек… часы! Хмыкнул, повертел их в пальцах, удивляясь тяжести и странной форме знакомой вроде бы вещи.
Браслет часов был из светло-коричневого материала, напоминающего пористую керамику. Сами часы имели форму сердечка с тремя циферблатами разного цвета: черного, белого и оранжевого. Кроме того, ободок вокруг сердечка имел деления, и по нему прыгала от деления к делению зеленоватая искорка, отсчитывая секунды. Или что-то другое, но с интервалами в одну секунду. Под стеклом в нижнем углу сердечка циферблата располагалось черное несветящееся окошечко, а на корпусе часов из ртутно отблескивающего гладкого металла были расположены защищенные колечками стерженьки: черный, белый, оранжевый и прозрачно-стеклянный.
— Хорош хронометр! — пробормотал Северцев, не зная, что делать с находкой. Впрочем, не оставлять же ее здесь? Хозяин-то уже далеко. Вот только почему он упрятал свой странный часовой механизм в упаковку прокладок? Надеялся, что никто не станет проверять явно женскую принадлежность? Преследователи и не стали этого делать, хотя обязаны были. А вещь, между прочим, ценная и необычная. Что ж, может быть, пригодится в жизни?
Северцев еще раз с опаской осмотрел часы, взвесил в руке, спрятал в нагрудный карман походного жилета. Огляделся. Черт побери, что же здесь произошло? Бандитская разборка, операция спецслужб или что-то еще?
В траве пискнуло, зашуршало — полевка. Она наверняка все видела и слышала, но ведь не расскажет?
Усмехнувшись, Северцев еще раз обошел разгромленный лагерь, ничего интересного не обнаружил и взобрался на коня. Цокнул языком. Конь послушно затрусил прочь от места сражения черноволосого Крушана с неизвестными преследователями.
«Вряд ли я узнаю когда-нибудь, что тут случилось, — подумал Северцев с философской отстраненностью. — Недаром говорил незабвенный Сухов: Восток — дело тонкое… А вот часы я нашел интересные. Какого дьявола этому Крушану понадобилось маскировать их и прятать?»
Олег хотел было вытащить часы, но передумал. Находку лучше всего изучать в лагере экспедиции, с друзьями, в спокойной обстановке. На спине бегущей лошади делать это несподручно. Всему свое время.
Вскоре место боя осталось далеко позади.
Низкорослые кустарники и травы поредели, словно ушли в землю. Стали появляться длинные глинистые проплешины — такыры и песчаные долины — признаки приближающейся пустыни. Мелькнуло и пропало в стороне небольшое стадо куланов. Приблизился невысокий холм с каменным останцем, похожим на тушу быка.