Пришлая

Русс Алана

О любви что-то пела. Впрочем, как и всегда. Весь мир круглосуточно кричит о любви. Грезит о ней. Жаждет ее.

«Какой глупый мир» — поморщилась я, борясь с желанием заткнуть уши. Но деваться было некуда. Пока играет песенка, есть призрачная надежда на то, что матушка не станет приставать с расспросами. И раз так, придется мне потерпеть.

Старательно сохраняя каменное лицо, я плавным нажатием приспустила окошко. Потоки прохладного утреннего воздуха, пахнущего мокрым асфальтом и выхлопным газами, тут же забрались в мои волосы, в одночасье их растрепав.

Я с надеждой подставила лицо ветру, будто бы он один был способен унести из моей головы и души всю печаль. Унести все мои тревоги куда-то далеко-далеко. Унести туда, откуда не возвращаются ни люди, ни звери, ни даже сам ветер.

— Что-то ты совсем притихла, — озабоченно пробормотала мама, убавляя громкость музыки. — Волнуешься?

Я неопределенно помотала головой.

— Не беспокойся. На этот раз собеседование пройдет как по маслу! Ты только не будь букой, — рассмеялась она.

Я снова кивнула. Проще было согласиться с ней, чем спорить. «Еще чего доброго вновь решит, что мне нужна медицинская помощь» — скривилась я.

Ведь лишь два месяца назад заботливая маменька выпустила меня из-под своего пристального наблюдения, принудив при этом пройти весь комплекс обследований. Словно я была не двадцати четырех летняя девушка, а старушка при смерти. Однако осуждать, а уж тем более корить ее за чрезмерную заботу я не смела.

«Хм… Даже помыслить не могу, как повела бы себя я, если бы моя дочь билась в истериках и конвульсиях несколько месяцев кряду и несла бессвязный бред о магии, ведьмах и элементалях! — горькая усмешка коснулась моих губ. — Повезло еще, что в психбольницу не упекли. И на том спасибо!».

И пусть бредом это не являлось, но как объяснить и не вызвать при этом сомнений в своем психическом здоровье, что помимо нашего мира существует и другой мир под названием Иппор? Который, к слову, населен фантастическими расами эльфов, драконов, кровопийц и демонов с нимфами в придачу?

И помимо всего прочего, как объяснить, что счастливой и размеренной жизни тебе здесь, как ни старайся, нет и уже никогда не будет? Ведь ты теперь незримыми душевными нитями связана с мужчиной, который…

Мои руки мелко задрожали, и я поспешила спрятать их под сумочкой, покоящейся у меня на коленях, мельком при этом взглянув на маму: «Вдруг она это заметила и меня ждет очередной поход к психотерапевту?».

Однако мама внимательно глядела на дорогу и лишь озадаченно качала головой и сетовала каждый раз, когда приходилось останавливаться на светофоре.

Едва я немного успокоилась, как мысли и воспоминания снова зароились в мозгу. Перед глазами вновь стоял тот, кого я так искренне любила, тот, к кому так яростно рвалась моя душа.

Хитрые с прищуром серые глаза, прямой точеный нос, тонкие губы с легкой усмешкой в уголках…

«Велор…» — мои губы сами собой шевельнулись в беззвучном зове, а в груди заныло так, что я едва белугой не заревела.

«Нет, нет, нет! — запричитала я, старательно удерживая порыв вцепиться в волосы руками. — Я не стану больше думать о тебе! Ты забрал мою душу, мой покой и даже призрачную надежду на счастье! Ты обманул меня, — мысленно кричала я образу высокого статного брюнета, стоящего предо мной. — И раз так, я не стану больше думать о тебе! Никогда и ни за что! И знай, Велор Лайн-Этор: я ненавижу тебя!»

Широко распахнув глаза, я задержала дыхание, лоб тут же покрылся испариной. Последние слова выскочили сами собой, и я даже не могла понять, правдивы ли они, или я вновь лгу?

Откинувшись на спинку сидения, я постаралась выровнять дыхание и расслабиться.

В последнее время я много лгала. Лгала родителям. Лгала друзьям и знакомым. Лгала себе. Лгала по нескольку раз на дню!

Я убеждала себя и окружающих в том, что я в полном порядке, а на деле, просто тешила себя напрасными надеждами и мечтами, что мой «Дракула» из другого мира вернется за мной. Непременно вернется! Ведь только так и бывает в волшебных сказках: все живут долго и счастливо.

«Так чем же я хуже? Разве я недостойна обрести счастье?» — вновь вспыхнул в груди огонек, питаемый обидой и обломками моих розовых мечт.

Поэтому вопреки всем доводам рассудка и разума, я искала глазами знакомый силуэт, искала этот колдовской взгляд серых, почти стальных глаз. Но увы.

Прошла зима, за ней пришла весна. Все вокруг зацветало, и лишь одна я незримо чахла. Внутри меня поселилась темная горькая тоска, и я понимала, чем все закончится…

Высохну, как дерево, изъеденное изнутри паразитами, обращусь в труху, стану пустой, как выеденное яйцо. И уже ничто не сможет заполнить сей пустоты. Ничто. И никто.

* * *

— Благодарим вас за то, что пришли. Мы примем решение и непременно вам позвоним, — протянула мне руку представительного вида женщина в очках с красной оправой, привстав с кресла.

«Мы вам позвоним, — скривилась я. — Как же!». Я тоже поднялась на ноги.

— Хорошо, буду с нетерпением ждать, — выдавила я из себя улыбку и, взяв сумку, быстрым шагом направилась к выходу.

Выйдя из кабинета, я понуро побрела по коридору.

Вот уже полтора месяца кряду я изо дня в день ходила на собеседования, но все было безрезультатно. И если сперва мне было безразлично, что я не удовлетворяю требованиям моих потенциальных работодателей, то теперь я искренне расстраивалась.

— Не хочу быть своей семье обузой, — мои брови сами собой нахмурились, а на лицо налегла мрачная тень.

Я уже даже подумывала вновь вернуться в книжный магазин, в котором работала когда-то, но, вспомнив о Грише, я передернулась.

— Видеть его не хочу! — прошипела я и, застегнув молнию на своей ветровке до самого горла, с силой толкнула стеклянную входную дверь и оказалась на улице.

Вздохнув, я замерла в нерешительности на пешеходной дорожке. Ехать в душном автобусе категорически не хотелось: «Что ж, тогда пойду пешком. Пара каких-то часов, и я буду дома!».