Пришлые

Михалева Юлия

Главный нахмурился.

– Что ты видел, Вол?

– Он был тут днём. Пролез через частокол здесь, – охранник снова указал толстым пальцем, на сей раз в сторону лаза. – Это его я искал в сарае, когда нашёл… – он вздохнул.

– Тело, – уточнил Главный.

Оглядев примолкшую толпу, ловившую каждое слово, он добавил:

– Давайте-ка зайдём внутрь, и ты всё расскажешь.

Ясь тоже огляделся, но отступать некуда. Влип по самую макушку. Остался только один путь – внутрь.

Там горел масляный фонарь. Посередине лежало что-то, прикрытое тряпкой. У входа сидели на поленьях одна из врачевательниц и охранник, а в дальнем углу прямо на земле – человек с большой чёрной собакой.

– Ну? – спросил Главный.

– Да что… Отправил меня старший за дровами для казармы на лесоповал. Иду я – и его вижу, как он за деревьями пьёт из бутылки. Да уж точно не воду, – фыркнул толстяк. – Я его окликнул, а он – ноги в руки. Явно с работы сбежал. Я – за ним, а он от меня бегом. Так до самого города гнал, а потом через эту дыру в частоколе протиснулся и пропал. Стал я его искать, обхожу сараи – а тут это… Ну, я и к вам…

– В таком случае вряд ли это сделал он, если ты преследовал его от самого леса, – интерес Главного явно угас, в отличие от отцовского.

– Его нужно посадить в мешок, – сказал толстяк.

– Да, – задумчиво почесал голову Главный.

– Может, он что-то видел, – предположил отец.

Как обычно, вокруг говорили так, как будто Яся здесь нет.

– Ничего я не видел, – сказал он хмуро. – Вышел в город и домой пошёл. Лучше спросите охранников у ворот.

– Думаешь, без тебя бы не догадались? – рыкнул толстяк. – Спросили. Они ничего не видели и не слышали. Далековато до них отсюда.

И тут вспомнилась изумленная девушка с тряпками. Может, не только появление Яся её так удивило? Он поделился мыслями.

– Найти бы её, – глухо откликнулся человек в углу.

– Пётр, взгляни на тело, – предложил Главный.

Он отбросил тряпку. Под ней лежал незнакомец в непривычной одежде: чёрные штаны и заправленная в них чёрная рубаха. В Оси так ткани не красили и одежду не шили – пришлый и есть.

И рубаха его, и земляной пол – в крови: горло пришлого перерезано от уха до уха. Ясь сглотнул.

– Тонкое лезвие, – отметил отец. – Не топор точно. И не ножницы, и на наши ножи не похоже – у них лезвия кривые.

– Я тоже заметил, – сказал Главный.

– Это его нож. Лёни. Вон он, у поленницы. Весь в крови, – указал рукой человек в углу. – Она же, докторица ваша, его уже находила и снова туда бросила.

– А что мне с ним делать? – огрызнулась врачевательница.

Дурнело сильнее. Ясь снова сглотнул и попятился – но мощная ладонь ткнула в спину.

– Куда собрался? Главный, мне отвести его в мешок?

– Ну и нравы тут у вас, – сплюнул незнакомец. – Мой друг убит в вашем городе, а он свидетеля видел. Сначала найдите свидетеля – а потом делайте с ним всё, что тут у вас положено, мне дела нет.

– Мы найдем виновного. И накажем его, – пообещал Главный. – В Оси всегда порядок – и был, и снова будет.

– Как? Изгоните из города, так тут наказывают? – прошипел пришлый. – Не пойдёт. Со своими делайте, что хотите, но он чужого убил. По нашим правилам судить положено, если у вас и правда порядок.

Главный миг подумал и кивнул.

– Пусть будет по-твоему. Как наказывают у вас?

– Кровь за кровь, – со злостью, но при этом и с оживлением выплюнул чужак.

Или Ясю показалось, или Главный и в самом деле дёрнулся.

– Ну, что ж. Я уже дал тебе слово – а слово я всегда держу.

– Любите вы тут словами кидаться… Красивыми…

– Ты не прав, человек, – спокойно сказал отец. – У тебя горе, и ты зол. Но наша Ось – равновесие. Тут и правда порядок, и обещания мы всегда держим.

Однако – подумалось – отец и Ясна иногда по вечерам делают для помощниц Главного бумагу из опилок и чернила из жженной кости и смолы, чтобы те записывали по просьбам горожан, кто и чего кому должен, а потом решали споры.

Нет, не всегда соблюдаются правила. Каменные мешки пустуют редко, и сидят там не только скандалисты или те, кто днем пил брагу, или работу прогулял. Бывают и такие, кто обманул и плохой товар обменял, долг не вернул или – хоть и редко – даже что-то украл. За две кражи – мешок, а за третью – изгнание.

– И ты туда же, мужик, – протянул пришлый.

Ясь впервые слышал, чтобы с отцом и с Главным кто-то так разговаривал.

Отец не ответил. Он поднял окровавленный нож, покрутил в руках, будто не знал, что делать с ним дальше.

– А вы откуда будете-то? – спросил он.

– Не знаю, зачем тебе это сейчас, но мы из Нового Сибирска пришли.

– Впервые слышу.

– Это далеко отсюда. На севере. Мы долго шли, несколько недель.

– И что же вас привело? – спросил Главный.

– Вот для этого точно не время. Позже всё расскажу.

Толстяк сопел за спиной, и наконец не выдержал:

– А что мне делать с этим? – он явно имел в виду Яся.

Главный взглянул на пришлого прежде, чем ответить:

– Идите искать ту девушку.

Да как её найти в огромной Оси? Хотя там, на улице, Ясь найдёт возможность улизнуть… Но только что толку теперь прятаться: уж его-то, в отличие от девушки, точно отыщут.

– С ним? – воскликнул охранник.

– Да. Заодно и присмотришь, чтобы он никуда не делся.

– А потом – в мешок? – с надеждой спросил толстяк.

– А потом – ко мне, – отрезал Главный. – Идите.

Ясь охотно шмыгнул в дверь, а удар в спину ещё больше его ускорил.

***