Пришлый. Дилогия

Платонов Андрей Николаевич

– Трево...
– вырвался из его горла крик, одновременно со свистом арбалетного болта, пущенного в грудь крикуна.

Может, бандиты нас сегодня и не ждали, но спали все с оружием под рукой. Двое оставшихся первым делом схватились за рукоятки своих клинков, а потом уже открыли глаза. Один из них, правда, больше ничего сделать не успел. После крика, я не тратил времени даром: перекинув кинжал обратным хватом, вонзил его разбойнику в солнечное сплетение. Второй успел не только открыть глаза, но и попытаться ударить меня лежащим у него под рукой мечом. Все-таки меч не создан для боя в тесных помещениях - его длинное лезвие при взмахе застряло в пологе шатра. Прежде чем человек сообразил, что же ему делать дальше, я совершил

прыжок, распластавшись во весь рост (негодяй находился в другом углу палатки) и ударил кинжалом в грудь. Глухой звук и отлетевший клинок заставили меня замешкаться. Разбойник не упустил возможности для контратаки. Выпустив застрявший в ткани меч, он врезал кулаком мне по челюсти - там что-то хрустнуло, голова мотнулась, и в ней появилась мысль: "Этот гад спал в нагруднике". Второй рукой мерзавец выхватил кинжал и ударил мне в лицо. Но я уже вышел из ступора. Помогла ярость, вспыхнувшая пожаром от пропущенного удара. Выпустив нож с арбалетом, перехватил его руки у кисти и врезал вражине лбом в переносицу. Глова мужика мотнулась назад, обнажая шею. С диким рычанием впился в обнажившуюся плоть, врывая мясо - зубы у меня поэффективней иного ножа будут. Из разорванного горла ударила фонтаном кровь. Я выплюнул выгрызенный клок мяса и отшвырнул залитое кровью тело в сторону. Разбойник был еще жив и даже пытался остановить кровавый поток руками. Но я на него уже не обращал внимания, жить мужик будет недолго. Облизнул кровавые губы (к своему ужасу не без удовольствия) и выбрался из палатки, огляделся. Мастер как раз подходил к шатру с пятью разбойниками. В одной руке у старика блестел клинок, на второй висел круглый щит.

– Иди к атаману, тут я разберусь!
– крикнул де Горс, заметив меня.

В Нурпе я не сомневался - спорить не стал. Выхватив сабли, подскочил к самому роскошному шатру. Нескольким быстрыми движениями проделал в нем дыру и заглянул внутрь: подушки, пустые бутылки, девушка, привязанная к бревну, и дыра в пологе со стороны леса. Вот черт! Далеко он уйти не мог - форы у него не больше полминуты, а по лесу в темноте не особо-то побегаешь. Я быстро прислушался к окружающему миру: на гране чувств расслышал пульс - попался голубчик.

Это обычным людям в темноте по лесу бегать тяжело, я же несся как бешеный лось - мое зрение позволяло бежать как днем, а учитывая мои ночные силы, итого быстрее. Где-то внутри кипела шальная радость погони. Радость охотника, настигающего жертву. Через минуту практически нагнал свою жертву.

– Стой! Тебе все равно не уйти, - крикнул я убегающему. Но тот почему-то лишь прибавил ходу. Плешивый ломанулся через кусты, не разбирая дороги.

Уже практически схватил гада, но разбойник на полном ходу влетел в обрыв. Мне чудом удалось остановиться на самом краю. Ломая ветки и кости, Атаман с криком покатился вниз. Но вот, крик оборвался. Оборвался в моей голове и пульс Плешивого. Проклиная этого бегуна по пересеченной местности, я осторожно полез вниз. Дорогу искал по сломанным веткам. Пару раз чуть не повторил путь несчастного атамана, но спустился все-таки без происшествий. Хорошенько пошарив внизу, обнаружил беглеца. Плешивый Атаман неподвижно сидел у сухого дерева, оперевшись спиной на ствол. Кончик ветки, торчащий у него в шее под подбородком, я увидел только когда подошел вплотную. Мерное шуршание дождя разбавила русская речь из слов, которые нельзя произносить в приличном обществе. Кто же меня теперь выведет на заказчика? Не везет - так не везет. И чего этому атаману не сиделось в шатре? Тяжело вздохнув, полез обратно на верх.

Вернулся в разбойничий лагерь расстроенный дальше некуда. Нурп сидел у горящего огня, вместе с ним грелись еще шесть человек в оборванной, грязной одежде: четыре молодые девушки, один парень и мужик среднего возраста.

– Это кто?
– спросил я, присаживаясь рядом.

– Рабы ихние. В оставшемся шатре было пятеро и одна у Атамана. Где Атаман?

– Мертв.

– Как?

– Дело дрянь, - произнес мастер после моего рассказа.

– Да уж, хорошего мало, - вздохнул я.

– Вы-то как тут оказались?
– спросил у молчавших все это время пленников.

– Да, кто как, - шмыгнула носом одна из девиц, - кого одного на тракте подловили, кто с караваном шел.

– И давно вы тут?

– Да, кто как, - ответила та же девушка, - я дольше всех. Их вот, - ткнула она пальцем в мужика и молчаливо сидевшую девушку, - только вчера привели. А я атаману нравилась, поэтому и держал. Остальных девиц убивали, как надоедят. В среднем месяц тут они жили: готовили, стирали, да этих зверей ублажали. А как что не по ним, разговор короткий: отволокут в лес, да голову отсекут.

– Ну, зачем им девушки еще понятно, но мужиков-то к чему они держали?
– задал я вопрос.

– К чему держали, я не знаю, только мужики в плену были до первой облавы, а потом пропадали.

– Ладно, сегодня вам всем повезло - вы свободны. Можете идти по своим домам.

– Спасибо, родненький, - заголосили хором девки.
– Как же нам тебя благодарить? Чем же отплатить тебе? Ведь и не думали уже домой-то вернуться.

– Нечего меня благодарить - не за вами шел, - оборвал я поток слов.

Надо собрать трофеи, но при свидетелях обыскивать трупы как-то неудобно. Правда, неудобно было только мне - Нурп без малейшего смущения стал шарить по карманам ближайших мертвецов.

– А ты че расселся?
– обратился он ко мне, - иди, обыщи тех, что в палатке и сходи к трупу Плешивого. Кто из нас молодой?

– А вы все лучше отдохните, - обратился мастер уже к бывшим пленникам, - завтра идти далеко.

Через пару часов мы с мастером собрали в уцелевшей палатке все более-менее ценное: мечи, копья, одежду, а также продукты. Деньги, серебреные изделия и наиболее нормальное оружие оставили себе, остальное утром предложили разобрать бывшим невольникам - утащить с собой весь хлам все равно не получится. Первым к куче трофеев подошел мужик, он подобрал себе подходящий кинжал и меч, на остальное не обратил внимание.

– Видно, человек знает, с какого конца за меч браться, - прошептал мне на ухо мастер, - из оставшегося хлама выбрал лучшее.

Потом начал копаться парень, пытаясь выбрать более-менее ценные вещи.

– А мы что стоим?
– вскрикнула бойкая девушка.
– А ну хорош слезы лить, бери что есть, хоть домой не с пустыми руками вернетесь.

Ее поддержали еще две девушки - одна так и осталась сидеть.

– Видимо из богатой семьи, - поделился своими соображениями Нурп, - крестьянки даже после пережитого думают о доме, о семье, что лишними ноготки не бывают. Вон как за дележку активно принялись.

Дележка проходила еще часа три, пока я не устал и не крикнул:

– Через десять минут выходим! Кто останется, из леса будет выбираться сам.

А еще через пятнадцать минут мы с мастером шли во главе отряда с тюками на спине. Ничего не несла только молчаливая девушка, да у странного мужика только меч блестел в руке. Особых разговоров и криков не было - каждый думал о пережитом. Мы с мастером шли шагах в пяти впереди - это позволяло общаться, и не быть услышанными остальными членами отряда.

– Не нравится что-то мне этот мужик, - проговорил я мастеру шепотом.

– А чего тебе в нем не нравится?
– удивился мастер, - мужик как мужик.

– Ты же сам меня наблюдательности учил. Вот и приметил я в этом мужике одну странную вещь, - тут я сделал театральную паузу - люблю, знаете ли, на нервах поиграть.

– Что за вещь?
– не выдержав, спросил Нурп.

– Шрам у него над правым глазом - вот что за вещь.

– Думаешь это наш посланец?

– Думаю да. В совпадения я уже давно не верю. Но проверить все же стоит.