Приспособленец
Шрифт:
Доставив Быка в охранную фирму и передав его с рук на руки Юрию Максимовичу, Арт напоследок предупредил Быка, чтобы он выслушал все, что ему будет предложено, и лучше бы побыстрее соглашался на сделанные предложения, иначе его тоже поставят на счетчик и, в итоге, еще неизвестно, сможет ли он расплатиться.
Через день “волжские” привезли Арту три тысячи ваучеров и десять миллионов рублей отступных и еще долго благодарили и кланялись, что с ними обошлись по-божески. Бык вернулся в Тосно и зарекся связываться с "империей" Арта.
С января 1993 года вступил в силу закон, разрешающий свободный выезд граждан России за границу, что позволило Арту оформить загранпаспорт и значительно упростило его перемещение
“Финансово-промышленная империя” Арта набирала силу, причем всего этого он добился только своим трудом и старанием и не зависел ни от каких других финансовых групп и государственных чиновников. Он понимал, что представляет для многих очень заманчивую цель для захвата, и готовился к такому развитию событий.
Двадцатая глава. Смело, товарищи, в ногу!
За прошедшие годы Арт стал признанным руководителем научного коллектива, имеющим большие успехи в работе по укреплению оборонного могущества СССР. В его НИИ разрабатывались новейшие системы управления космическими аппаратами и баллистическими ракетами наземного и морского базирования, разработаны и созданы однокристаллические управляющие ЭВМ для министерства обороны и народного хозяйства, выполнены перспективные теоретические работы в системотехнике и микроэлектронике. Арт обзавелся и своими учениками: два аспиранта уже защитили кандидатские диссертации, три должны защититься в текущем году.
Были и сложности. Принятая на рубеже 70-х годов концепция разработки и производства ЕС ЭВМ в СССР, базирующаяся на копировании вычислительной техники США фирмы IBM, нанесла серьезный урон развитию вычислительной техники и микроэлектроники в СССР. Арт это очень хорошо сознавал, но сделать практически ничего не мог, кроме выступлений на различных закрытых совещаний с высшим руководством страны, где он пытался отстоять свои позиции в проектировании и производстве ЭВМ. Решение, хоть и неверное, было уже принято, и никто не хотел брать на себя ответственность за его отмену. Да и очень немногие понимали правоту Арта в этом вопросе, ориентируясь на мнение маститых ученых ведущих научных центров страны. Уже хорошо было то, что военные всецело поддерживали концепцию Арта в разработках военной техники и защищали его на всех доступных им уровнях, пользуясь сравнительными результатами его разработок и разработок других НИИ и КБ по аналогичной тематике.
Разработки Арта были значительно надежнее, имели большее быстродействие и меньший вес. Очень сильно мешало отставание в технологии производства больших интегральных схем в СССР. Некоторые разработки Арта не могли быть реализованы на том технологическом уровне, которого достигла промышленность СССР. Можно было выпускать только единичные образцы практически лабораторным путем, даже об их мелкосерийном производстве не могло быть и речи. Наметившееся противостояние Арта с руководителями других научных коллективов на этой почве также подогревалось обычной завистью к более молодому и удачливому конкуренту, и выливалось в интриги, подсиживание и поиск компромата.
Преподавательская деятельность Арта в электротехническом институте также была успешной. Он читал курс системотехники по кафедре автоматики и вычислительной техники.
Были опубликованы еще две его монографии, около двадцати статей в научных изданиях, сделано семь изобретения и поданы заявки еще на девять.
Но особенно Арта “доставало” то, что такая интенсивная разнонаправленная деятельность параллельно на обеих линиях жизни заставляла мгновенно перестраиваться при переходе туда и обратно. Дошло до того, что перед каждым переходом он вынужден был записывать, что им сделано за последнюю неделю и чем предстоит заняться в следующую. Если раньше он перемещался во времени почти ежедневно, то теперь проводил на каждой линии жизни ровно неделю, иначе “впадал в ступор”, не зная, чем заняться в первую очередь при переходе на другую линию жизни. Накапливалась усталость, приходилось тратить большие интеллектуальные и физические усилия, чтобы соответствовать достигнутому уровню на обеих линиях жизни.
Арту уже неоднократно предлагали баллотироваться в члены-корреспонденты АН, как от электротехнического института, так и от Комитета по науке и технике СССР, но Арт сознавал, что у него слишком много завистников в академических кругах и его вполне могут забаллотировать. Для успешного получения членкора надо специально “готовить почву”, проводить большую организационную работу, налаживать контакты и т. д. А на это у Арта физически не хватало времени. Зная недалекое будущее СССР, Арт прекрасно представлял, что занимаясь и дальше разработкой конкретных изделий для космических исследований, обороны и народного хозяйства, после развала СССР, он окажется не у дел, так как электронная промышленность прекратит свое существование, большинство заводов обанкротится, специалисты разбегутся по мастерским, рынкам и другим мелким лавочкам, а многие уедут искать счастья за границей. Надо менять сферу деятельности, сосредоточившись на научных исследованиях. Настоящие ученые всегда и везде в цене. Поэтому он принял решение постепенно отходить от конкретной производственной деятельности, оставаясь консультантом, сосредоточиться на научной и преподавательской деятельности, тем более что ему уже давно предлагают возглавить его родную кафедру в электротехническом институте. Также надо обязательно в ближайшие три года стать членкором АН и еще через несколько лет – академиком.
“Это позволит мне сохранить имя и влияние в стране, и, воспользовавшись накоплениями денежных средств из будущего, поддержать в трудное время науку в России”, — думал он.
В этом Арт видел свою главную цель деятельности на первой линии жизни.
Неоднократно ему предлагали и переезд в Москву в более престижные НИИ, но для него это было исключено – точки перехода были в Питере, поэтому он под разными предлогами отказывался от этих предложений.
Арт оставался невыездным, несмотря на то, что неоднократно доказал свою верность Родине. Получая многочисленные приглашения из-за рубежа на научные конференции и симпозиумы, он был вынужден оставаться дома, и только получаемая им информация из будущего, позволяла поддерживать свое реноме в профессии.
Все это также удручающе на него действовало, и только семья, дочка и Аня, не позволяли впасть в депрессию.
Куратор из Большого дома на Литейном замечал повышенную раздражительность Арта, нервозность, но ничем помочь не мог, выполняя предписания по своей линии. На сетования Арта о невозможности участвовать в научной жизни мировой науки, ему напоминали о попытке его похищения в Вене, ведь с тех пор значимость Арта в глазах западных спецслужб значительно выросла.
Аня также защитила кандидатскую диссертацию по кардиологии и работала в Первом медицинском институте вместе с отцом. Ее мама продолжала приобретать произведения искусства, в чем весьма преуспела. Это дело ей очень нравилось, особенно после того, как Арт стал давать ей на эти цели значительные суммы, полученные из будущего.
По просьбе Арта, она занялась поиском для него дачи на Рижском взморье в Латвии. Он очень любил взморье в районе Дубулты и Майори, и хотел там иметь собственный дом. Единственным его условием было приобретение дачи у настоящих ее владельцев, т. е. тех людей, которым она досталась не в послевоенное время при дележе трофеев, а получивших ее по наследству или построивших самостоятельно до войны на законном основании. В будущем он был наслышан о предъявлении судебных исков бывших владельцев недвижимости в странах Балтии к новым хозяевам, получившим ее в результате передела собственности.