Пристанище духа
Шрифт:
Когда до города оставалось примерно полчаса неспешной езды, караван свернул к небольшому и довольно грязному озерцу, лежащему недалеко от дороги. Удивлённый Мерк наблюдал, как караванщики по очереди выводили рабов из передней клетки, давали им в руки какую-то бурую субстанцию и запускали в озеро. Сбежать у пленников не было ни единой возможности. При попытке кого-либо отойти от мелководья трое охранников предупреждающе поднимали арбалеты. Поскольку рабов в каждой телеге было не более пяти, и новую партию отправляли купаться лишь после того, как запирали предыдущую, о попытке к бегству никто и не думал. Слишком уж велика вероятность получить болт в спину.
«Да у них тут, у сволочей, всё на поток поставлено! – яростно
Вскоре очередь дошла и до него. Бурая субстанция оказалось мылом. Ужасного качества, плохо пенящимся, но мылом! Мысль о том, чтобы не мыться назло рабовладельцам улетучилась у Мерка из головы, стоило ему оказаться в воде. В любом случае продадут, а так хоть вши не заведутся. К тому же хозяева, до чего же гнусное слово, ещё и отволохать могут за излишнее своенравие.
После водных процедур колонна двинулась дальше и, пройдя по широкой мощёной диким камнем улице, добралась до первых ворот.Стражники не долго держали повозки в проходе, поскольку весь товар был на виду, а контрабанду в таких телегах не спрячешь. Противный мужик, отдавший приказ о поимке Мерка, уплатил пошлину, и караван пропустили.
Город произвёл на паренька из лесного графства немалое впечатление. Красивые и не очень каменные двухэтажные дома сковывали улицы как тиски, всюду сновали толпы народа, от пестроты нарядов у юноши зарябило в глазах. Минут через двадцать их процессия приблизилась к рынку. В нос Мерку ударили запахи готовящейся еды и специй, а в уши дикий гвалт, создаваемый сотнями торгующихся людей. Не доезжая до торговых рядов, повозки свернули куда-то в сторону, и вскоре глазам рабов открылся большой деревянный барак без окон, неподалёку от которого стоял помост, похожий на виселичный. Мерк догадался, что здесь и проводят торги рабами. Хозяин каравана заплатил подошедшему мужчине, вроде как за аренду барака, и рабов стали переводить в него.
Пока это происходило, Мерк стал свидетелем попытки побега. В то время как одному из рабов, вышедшему из клетки, вязали руки, другой, выскочил из неё и бросился наутёк. Внезапно в руках хозяина барака появился кнут. Он ударил стремительно, почти без замаха и на расстоянии шести шагов подсёк ногу убегавшего. Когда тот упал, он нанёс ещё два удара по лежащему телу, явно наслаждаясь происходящим. Закричавшего от боли бедолагу подхватили под руки двое охранников, сдёрнули лохмотья, заменяющие ему рубаху, и развернули спиной к Кнуту, так про себя Мерк его обозвал. Тот не заставил себя долго ждать, ударил хлёстко без оттяжки, стараясь не повредить «товар». Человек снова закричал, дёрнулся и обмяк на руках мучителей. По знаку Кнута охранники уволокли безвольное тело. Больше попыток сбежать не было, и скоро все рабы оказались в бараке. Мерку повезло, его и Логрена поместили рядом, да ещё и недалеко от входа, что было весьма неплохо, учитывая жуткие запахи пота, отхожего места и общую духоту в забитом людьми помещении. Поначалу он опасался, что какой-нибудь бугай попытается согнать их с так удачно расположенных нар, но никто из их товарищей по несчастью об этом даже не помышлял. Видимо, за порядком работорговцы следили жёстко, и любая попытка его нарушить могла повлечь скорую и болезненную расправу.
Когда юноша спросил об их дальнейшей судьбе, посмурневший Логрен коротко пробурчал:
– С утра нам поставят клейма, потом торги, – больше Мерк не смог выудить из соседа ни слова.
Следующее утро Мерк запомнил на всю оставшуюся жизнь. При мысли о том, что его заклеймят, навсегда оставят отметку о рабском статусе, юношу прошибал холодный пот и хотелось выть от отчаяния. Однако, когда ещё сонные охранники вытолкали его с прочими новоприбывшими рабами во двор, уже знакомый Мерку Кнут только сплюнул и недовольно прорычал:
– Вы что, ослепли, петухи недоклёванные? На этом браслет, тащите его обратно.
В скором времени вернулись остальные бедолаги. Все они, в том числе Логрен, шипели от боли и с завистью, а некоторые и со злобой, поглядывали на счастливчика. На их лбах ярко алели отметины в виде трёх горизонтальных полос. Кем бы ни был изобретатель рабского клейма, повсеместно распространённого в империи, фантазией он не отличался.
Как вскоре понял Мерк из разговоров соседей, рабам с браслетами клейма не ставят. Бронзовые «украшения» сами по себе являются свидетельством их статуса. Снять же эту дрянь невозможно, по крайней мере сам раб этого сделать не сможет. За объяснениями парень тут же обратился к учителю.
– Да, так и есть, – голос Брандефа был немного рассеянным. – Одарённые вообще товар специфический. И дорогой, понятное дело, в том числе за счёт стоимости негатора, который идёт в комплекте.
– И ты молчал?! Я за ночь извёлся весь, неужели не мог заранее рассказать?!
– Извини, увлёкся слегка.
– Чем это? – не понял Мерк.
– Изучаю кое-какие процессы, протекающие в твоём организме, – задумчиво протянул дух. – Негатор их замедляет, но так даже лучше. Больше времени остаётся на осмысление.
– Те, что связаны с развитием моего дара?
– Нет, тут всё давным-давно изучено и задокументировано. Я говорю о последствиях моего к тебе подселения.
Невероятное облегчение от того, что ему не придётся до конца дней своих ходить заклеймённым, сменилось щемящей тревогой. Что ещё за последствия? Мерк затаил дыхание и прикрыл глаза, пытаясь почувствовать где-то внутри себя что-нибудь плохое, неправильное. Вроде бы всё нормально, нигде не болит, голова работает исправно, разве что чувства немного притуплены, но так было с того самого момента, как на него напялили эту дурацкую штуку.
– Не бойся, второй желудок у тебя не отрастает, – фыркнул наставник. – И вообще ничего ужасного не происходит.
– А что же происходит?
– Незначительные метаморфозы энергетических каналов. Я мог бы долго распространяться на эту тему, но ты вряд ли что-нибудь поймёшь. Поверь, сейчас это последнее, о чём тебе следует беспокоиться.
Нельзя сказать, чтобы слова незримого постояльца полностью успокоили юношу. Скорее дали некоторую пищу для размышлений. Был ли Брандеф с ним откровенен, или же, напротив, искусно пытался создать подобное ощущение? Пока что оставалось только гадать. Слишком уж велика была между ними разница – он, по сути ещё сопляк, со школьным образованием за плечами, и могущественный чародей, который на одной поляне просидел чуть не вчетверо дольше, чем Мерк на белом свете живёт. Его внимание переключилось на негатор. Не такое уж грубое изделие, как могло показаться на первый взгляд. Запирается при помощи маленького замочка, ключ от которого, скорее всего, в кармане владельца каравана.
– Слушай, а что с браслетом?
– В каком смысле?
– Как его снять?
– Тебе – никак. На замок не смотри, он механический, и нужен лишь для того, чтобы другие рабы тебе помочь не смогли. Стандартный рабский браслет.
– А если у меня будет ключ?
– Без посторонней помощи всё равно не откроешь. Чары не подпустят твои пальцы близко к артефакту.
– А разбить его можно?
– Можешь попробовать… – по тону духа было ясно, что толку от этой затеи не будет. Оставалось сидеть на нарах и слушать бурчание живота, недовольного скудной рабской кормёжкой.