Присяга леди Аделаиды
Шрифт:
Блэр сел и начал с Бентом непринужденный разговор ни о чем, но во все время зорко наблюдая за человеком, находившимся перед ним, и увидал, что на него можно положиться.
— Мне нужно получить от вас маленькое сведение, мистер Бент; кто этот американец, который здесь живет, по имени Лидни?
— Я не знаю, кто он, — отвечал Бент, который стоял во время разговора. — Мы не можем понять его, сэр. Он кажется джентльменом по разговору и по поведению, его даже можно было бы принять за вельможу. Может быть,
Блэр поднял голову.
— С лордом Дэном?
— Да, с лордом Дэном есть какое-то общее сходство, особенно с покойными Дэнами. Это обстоятельство, кажется, произвело на нас хорошее впечатление. С другой стороны, он водится с браконьерами и мошенниками, ходит с ними в лес по ночам, живет в гостинице — словом, мы в недоумении. Он чрезвычайно милый молодой человек, нравится всем.
— Это его шкатулка пропала?
— Он говорит, нет. Он очень о ней тревожится и предложил в награду тысячу фунтов.
— Когда, вероятно, у него нет и ста пенсов. Если бы эта шкатулка нашлась и награду потребовали, вы могли бы попасть в затруднительное положение. Вы, провинциалы, так неосторожны.
— Мы не были неосторожны в этом, хотя и провинциалы, — возразил Бент, закашлявшись. — Деньги у меня.
— Тысяча фунтов? — воскликнул Блэр.
— Да, сэр, банковскими билетами. Лорд Дэн и другие осуждали меня, что я принял поручительство трактирщика Рэвенсберда; я сказал это Лидни, и он отдал мне билеты.
— Настоящие, я полагаю? — небрежно заметил Блэр.
Бент значительно кивнул головой.
— Разумеется, я отдал их на рассмотрение и он может потребовать их назад, когда захочет, уничтожив объявление о награде.
— Лорд Дэн этого не знает?
— Этого не знает никто, кроме меня, сэр; молодой человек взял с меня обещание держать это в тайне. Лорд Дэн такого мнения, что этот Лидни сам завладел шкатулкой, но…
— Нет, он так не думает, — перебил Блэр.
— Могу уверить вас, что так, — сказал инспектор.
— А я могу уверить вас, что не так, — повелительно сказал Блэр. — Если его сиятельство сказал вам, это, он, должно быть, имел на то свои причины.
Инспектору не хотелось спорить. Он посмотрел на своего начальника и ждал. Последний понизил голос.
— Слышали вы, что существует заговор ворваться ночью в Дэнский замок?
— Нет! — с удивлением вскричал Бент. — Кто это задумал?
— Сколько нужно было для его цели, столько Блэр и рассказал. Он упомянул, что главная цель Лидни — отыскать шкатулку, а вторая — украсть серебро.
— По этому-то делу меня сюда и призвали, — заключил он.
— Я никогда в жизни не находился в таком недоумении, — закричал Бент, когда успел собрать свои растерявшиеся мысли — Лидни собирается ворваться в замок за серебром? Это невозможно. Я совсем не
— И я не могу теперь, когда вы мне сказали, что тысяча фунтов у вас, — сознался Блэр. — Прежде это было довольно ясно; но человек, способный предложить тысячу фунтов в награду за небольшую шкатулку и отдавший эти деньги, вряд ли ворвется в дом красть серебро. Что такое было в шкатулке?
— Он говорит, — документы. Он все время уверял, что шкатулка в замке, неужели же он хочет вломиться, чтобы отыскать ее?
— Но ведь никто не видел, чтобы ее отнесли в замок? — спорил полицейский сыщик.
— Видел один негодный мальчишка по имени Шад, который не уступит дьяволу во лжи, когда это нужно для его цели. Он говорит, что шкатулку в замок внесли, и я не знаю, зачем ему в этом случае говорить неправду. Странное дело, куда могла деваться эта шкатулка?
Блэр также начал это думать.
— Где я могу увидать этого Шада? — спросил он. — Мне хотелось бы встретиться с ним случайно, вы понимаете?
Инспектор указал ему на лес, где Шад постоянно рыскал, и так описал наружность мальчика, что ошибиться было нельзя. Блэр ушел.
Теперь необходимо упомянуть, что первое, что сквайр Лестер сделал после сообщенных ему лордом Дэном сведений, было отправиться к мисс Бордильон и предостеречь ее, чтобы она прекратила все отношения с Лидни.
Мисс Бордильон не совсем была не готова к этому распоряжению. Она знала, что только один ее дом был открыт для мистера Лидни; она сама начала сомневаться, и, вздыхая, согласилась с Лестером, что ее двери должны быть заперты для Лидни.
Пока еще не представлялось случая для этого, потому что Лидни не приходил, но в это утро, когда Блэр был в полицейской конторе, Лидни пришел к мисс Бордильон.
— Дома нет, сэр, — отвечала Мэри, покраснев от сказанной ею лжи.
Но в эту самую минуту кто подошел к окну — которое в этом маленьком домике было возле самой двери — как не сама мисс Бордильон? Лидни посмотрел на нее, а потом на служанку, и улыбка промелькнула по его лицу. Служанка смутилась и стала оправдываться.
— Я не виновата, сэр, что не могу вас впустить; я повинуюсь приказаниям.
— Мисс Бордильон приказала вам не пускать меня, когда я приду?
— Да, сэр, приказала. Мне не хотелось бы показаться вам грубою.
Он вырвал листок из своей записной книжки, написал на нем несколько слов и послал к мисс Бордильон.
«Позвольте мне видеть вас на несколько минут. Я прошу об этом как о милости.»
Мисс Бордильон подумала, что одно свидание не значит ничего. Увидев перед собой это благородное лицо, она как будто перестала сомневаться в нем. Редко видела она человека, которому могла бы так безусловно верить.