Присягнувшие Тьме
Шрифт:
От холода у меня начали костенеть конечности. Я решил подождать еще пять минут, чтобы проверить, здесь ли мой недруг. Через пару минут я уже почти ничего не чувствовал. Дрожь прошла. Холод подействовал на меня, как естественная анестезия.
Мне необходимо было двигаться, чтобы не замерзнуть, как на Симплонском перевале. Не слишком остерегаясь, я вошел под арочный свод: я знал, что Люк, прежде чем меня убить, будет говорить со мной. Эта речь, эти объяснения — обязательный эпилог. Логическое завершение его хитрого замысла.
Я явно просчитался. Люка тут не было. Конец. Люк исчез в неизвестном направлении. Я не сумел понять его послание.
И вдруг меня озарило. ТАМ, ГДЕ ВСЕ НАЧАЛОСЬ.
История началась не здесь, не в этом монастыре, а намного раньше, когда с Люком случилось несчастье. Он назначил мне свидание не в колыбели нашей дружбы-соперничества, а там, где круто изменилась его жизнь.
В пещере Жандре, в которой дьявол явил ему свой лик.
120
Как говорилось в газетной статье о спасении Люка, пещера находилась тридцатью километрами южнее Лурда, в Западно-Пиренейском национальном парке. Я обогнул город Девы Марии и подул по N21. Аржелес-Газо. Пьерфит-Нестала. Показались горы, черневшие во мгле. Котре. Щит в центре города указывал направление на Жандре. Дорога пошла вверх. Набор высоты перед прыжком в бездну.
Через пять километров открылся вид на озеро Гоб. Я свернул направо, на узкое шоссе, окаймленное голыми деревьями. Оно забирало чуть-чуть назад, чтобы подняться еще выше. За поворотом и несколькими горными террасами с россыпью домишек остался только сам пик: Жандре.
Шоссе завершалось парковкой.
Я запер машину и направился к входу — ряду застекленных стальных арок, встроенных в высокую скалу. Холод здесь был другим — еще более сухим и лютым. Шквалистый ветер рвал на мне плащ. Я представлял себя ангелом-искупителем, идущим на последнюю битву.
В зале под арками находились билетные кассы, сувенирная лавка, бар. Вход перекрывала железная решетка. Однако из-под двери кассы пробивался свет. Прислушавшись, я уловил звуки радио. Я принялся трясти решетку, подняв адский шум.
Появился мужчина. Всклокоченный, плохо выбритый, оторопелый — абсолютная копия охранника мэрии в Сартуи.
— Что случилось?
Я сунул ему через решетку свое удостоверение. Он подошел ближе, распространяя запах кофе.
— Что вам нужно?
— Спуститься.
— В такое время?
— Откройте.
Ворча, тип нажал ногой на рычаг. Решетка поднялась. Я нырнул под нее и оказался прямо перед ним. Его борода блестела, как металлический скребок.
— Возьмите фонарь и проводите меня вниз.
— У вас есть разрешение, пропуск, что-нибудь такое?
— Оденьтесь. И не забудьте фонарь.
Мужчина скрылся в своей комнате и вернулся с фонарем, снабженным наплечным ремнем. На нем была брезентовая накидка, и он протянул мне такую же:
— Эта должна вам подойти. Внизу очень сыро.
Я набросил брезент на плечи и ощутил себя покойником в саване.
— Я включил внизу свет. Там проведено электричество.
Он повел меня в коридор, переходивший в природный туннель. В конце туннеля — черные перекрестья еще одной решетки. Мой гид выбрал из связки нужный ключ и, отомкнув замок, поднял железную преграду.
— Сюда, начало осмотра.
Я вошел в кабину грузового лифта. Мой спутник последовал за мной и опять запер решетку. Снизу потянуло ледяным дыханием бездны. Платформа качнулась и с плавным ускорением заскользила вниз. На глубине нескольких метров металлическая обшивка шахты закончилась. Нас окружала скала.
Смотритель начал свой заученный рассказ:
— Мы спускаемся со скоростью двадцать километров в час. Так за три минуты мы достигнем глубины в тысячу метров и…
Все было ясно и без его пояснений. Дыхание у меня сперло, уши заложило. Перепад давления. Вверх с невероятной быстротой уносились черные мокрые стенки каменного колодца. Мой гид припугнул:
— Только не касайтесь стен руками. Бывали случаи, что людей затягивало.
— Вы ничего не слышали сегодня ночью?
— В каком смысле?
— Никто не пытался сюда проникнуть? Посетителей не было?
Он сделал круглые глаза. Платформа уже неслась со скоростью свободного падения. Чувство было пьянящее. Мы парили в невесомости. Внезапно со звуком «у-у-у-ух» движение замедлилось. Меня буквально сплющило. Желудок подскочил к горлу и вернулся на место, оставив ощущение легкой тошноты. Мужчина поднял решетку:
— Отмахали тысячу метров. Спуск завершается…
На выходе я пошатнулся. Кровь как будто загустела и перестала циркулировать у меня в жилах. От лифта расходилось несколько галерей. Неоновые светильники были вделаны прямо в скалу. Стрелка указывала направление осмотра. Тут я растерялся. Где же все началось? Я спросил:
— Вы слышали что-нибудь про Николя Субейра?
— Кого-кого?
— Николя Субейра. Спелеолога. Погибшего в пещере в семьдесят восьмом году.
— Тогда я уже вкалывал здесь, — осклабился мужчина. — Об этом стараются не говорить. Плохая реклама.
— Вы знаете, где это произошло? Он топнул ногой:
— Прямо под нами. В Бальном зале. Еще на полкилометра ниже.
— Туда можно попасть?
— Нет, это только для профессионалов.
— А ход есть?
Он покачал головой:
— По отмеченному стрелками маршруту можно спуститься метров на двести. На полпути есть лестница для персонала, которая ведет еще на сотню метров вниз. Но ниже — сплошная спелеология. Надо пробираться через так называемые сифоны и камины. Жуткая маета!