Притяжение сердец
Шрифт:
Бену хотелось бы в это верить, но все-таки его грызли сомнения. Сержант Петерсон или слишком наивен, или не умеет должным образом оценивать людей. Жаль, если предстоит разочароваться в этом человеке, которого он всегда уважал.
— Эдвард Холлингзуорт вряд ли признается, даже если действительно виновен, — произнес Бен, стараясь скрыть цинизм в голосе. — Хорошо, допустим, это не он. Кто же тогда?
— Подозреваю, кто-нибудь из торговцев или строителей, которые рассчитывали хорошо подзаработать на таком большом проекте.
Ты не представляешь, Бен, как плохо сейчас идут дела в нашем городе.
— Представляю, — возразил он, взглянув на обезображенный дом.
Полицейский устало кивнул.
— Я тебя понимаю. Грустный поворот событий.
— Это просто позор! Такое дело требует самой широкой огласки, и не только в местной газетенке!
— Господи, Бен, только не надо городских газет, — взмолился сержант. — Меньше всего городу сейчас нужен скандал в прессе. Без туризма мы просто пойдем ко дну.
— Какое мне дело до города? Меня волнует бабушка и ее безопасность!
— Не говори ерунды, Бен. Ты совсем не такой грубый, каким пытаешься казаться. Между прочим, ты наверняка, не захочешь портить отношения с Амбер Холлингзуорт?
Бен остолбенел.
Полицейский пожал своими широкими плечами.
— В этом городе невозможно хранить секреты. Говорят, ты сегодня ездил ужинать к ней. Это слухи или факт?
— Факт.
Густые брови сержанта изогнулись, когда он взглянул на часы.
— Неторопливый ужин.
— Я потом прогулялся.
— Неторопливая прогулка.
— Я был не один.
— Только не рассказывай, что гулял с Эдом.
Или с Беверли.
— Очень смешно.
— И не говори, я тоже хохотал. А сейчас, парень, я займусь этим делом, а ты отправляйся в больницу к бабушке. Но хочу тебя по-дружески предупредить.
— О чем?
— Помалкивай обо всем этом и другим не давай болтать. Одной леди совсем не понравится, если имя ее папочки будут трепать на каждом углу. Она думает, что солнце светит из-за него.
Бен недовольно поморщился из-за этого неожиданного осложнения своих отношений с Амбер. Ей действительно не понравятся его обвинения. Она увидит в этом свидетельство прежней злобы и подозрительности Бена.
Сержант Петерсон похлопал его по плечу.
— Пусть все идет по закону, парень.
Бен нахмурился.
— Там, где я живу, закон не всегда справляется с теми, кто его преступает.
— Тогда, наверное, ты живешь не в том городе.
— Неподходящий момент для таких разговоров, — пробормотал Бен и отвернулся.
Бабушка лежала в отдельной палате. Она выглядела очень маленькой на высокой больничной койке. И очень бледной.
Когда Бен на цыпочках вошел в палату и пододвинул стул поближе к кровати, ее глаза были закрыты. Но, как только он сел, она открыла глаза и посмотрела на него.
— Привет, бабуля. Как ты себя чувствуешь?
— Как и должна себя чувствовать, — горестно проговорила она. — Рокки умер, ты знаешь?
— Да, — ответил он, глотая ком в горле. — Знаю.
— Это я виновата. Я во всем виновата…
Бен не смог выдержать, когда две больших слезы покатились по ее щекам. Он вытер рукой ее слезы.
— Не надо, бабуля. Это не правда. Ты ни в чем не виновата.
— Виновата, — повторила она. — Я просто получила по заслугам. «Старая ведьма», — написали они. И они правы. Да. А бедняжка Рокки умер. Лучше бы я умерла.
— Не надо, бабуля. Твоей вины в этом нет.
Поверь мне.
Она печально взглянула на него, уже без слез.
— Ты не понимаешь. И я не могу рассказать тебе. Не хочу, чтобы ты возненавидел меня.
— Бабуля, что за глупости! Я люблю тебя и никогда не буду ненавидеть.
Ее глаза снова наполнились слезами. Но когда она заговорила, голос ее был странно спокоен.
— Я прошу тебя позвонить завтра утром Холлингзуортам и сказать, что я хочу продать ферму.
Бен рассвирепел. Неужели бабушка не понимает, что именно этого и добивался тот ублюдок? Сломить ее дух и заставить продать ферму.
Он уже собрался высказать все это, но в последнее мгновение взглянул в глаза реальности, вспомнил о ее возрасте, состоянии здоровья и промолчал.
— Я.., я не хочу возвращаться туда.., на ферму, — настаивала бабушка. — Я подыщу себе место в одном из домов для престарелых.
Говорят, есть неплохое местечко у бухты Коффс-Харбор.
— Коффс-Харбор! Зачем тебе переезжать туда? Ты любишь Санрайз. Здесь твой дом!
— О, я не могу больше оставаться здесь.
— Тогда поехали в Сидней, живи со мной.
Я продам квартиру и куплю хорошенький маленький домик…
— Нет, — отрезала она. — Спасибо, Бен, но нет. Я не хочу, чтобы ты делал это. А сейчас я хочу поспать, дорогой. Я очень устала.
Бен вздохнул. Он сам устал от всего случившегося. Да и уже глубокая ночь на дворе.
— Хорошо, бабуля, — сказал он, погладив ее руку. — Я приду завтра утром.
Ему ужасно не хотелось уходить, но здравый смысл взял верх. Доктор сказал, что она в целом здорова. Просто ей нужен покой, чтобы оправиться от психологического шока.
Единственное, что смущало Бена, — почему бабушка так настойчиво обвиняет себя в гибели Рокки?
Не она ведь поджигала этот проклятый сарай!
Бен надеялся, что ему удастся отговорить бабушку от этой глупой идеи насчет переезда в Коффс-Харбор. Ей будет трудно без своих старых подруг и уюта собственного дома.
Бен возвращался на ферму в подавленном настроении. Совсем недавно он был уверен в будущем счастье. А сейчас вновь сомневался в том, что у него с Амбер все пойдет легко и гладко. Его подмывало позвонить ей, но в два часа ночи трубку снимет, скорее всего, ее злобная мачеха.