Приват-танец мисс Марпл
Шрифт:
После этого разговора Аида прошерстила Интернет и впала в панику. Выходит, до сих пор она находилась в эксклюзивном положении – зарабатывала восемьдесят тысяч в месяц и жила в коттедже, не платя за аренду. А все объявления, представленные в Сети, обещали оклад в два раза меньше, из которого львиную долю придется отдавать хозяину квартиры. Нет, можно, конечно, найти однушку за небольшие деньги, но в такой трущобе, что тошно и думать об этом.
Аида понимала – девяносто дней пробегут быстро. Что ей делать, если не найдет ни места секретарши, ни подходящей норки? От стресса у Рашидовой
– Деточка, у тебя нет проблем.
– Постоянно болит под ребрами, – жалобно протянула Аида, – что ни съем, прямо крючит.
– Это невроз, – пояснил врач. – Надо перестать дергаться, иначе на самом деле появятся сложности со здоровьем. Никакой мужчина не стоит того, чтобы из-за него серьезно болеть.
Аида вспыхнула факелом.
– Отчего вы решили, что дело в парне?
Доктор улыбнулся.
– У меня дочь примерно твоих лет, я знаю, что ее растревожить могут лишь любовные проблемы. Не переживай, жизнь наладится, еще встретишь свое счастье. Ты умница, красавица, здорова, женихи все ступени перед твоим домом истопчут.
Аида знает за собой одну особенность: если кто-то начинает ее ругать, она моментально выпрямляет спину, улыбается и всем своим видом демонстрирует, что ей плевать на все. Но если ее хвалят или, что еще хуже, жалеют, вот тут она теряется, не знает, куда деть руки, что ответить на ласку, глупо хихикает и может пустить слезу. Когда добрый врач сказал про ее красоту и ум, Аида испугалась, что сейчас расплачется, попыталась засмеяться и не удержалась от горестных рыданий.
– Что стряслось-то? – встревожился доктор и сунул ей бумажный носовой платок.
И Аида совершенно неожиданно для себя рассказала ему всю свою жизнь, пожаловалась на безвыходность ситуации, в которой очутилась. Надо отдать должное врачу, тот понял, что у нее истерика, и дал ей выговориться.
Рашидова покинула его кабинет с ощущением, будто сбросила с плеч бетонную плиту. Ей стало легче, боль в желудке прошла. Оказавшись во дворе, она вдруг услышала голос врача:
– Девушка, вы кое-что забыли в кабинете.
Вздрогнув, Аида начала озираться. И до нее донеслось:
– Я тут, посмотрите на здание поликлиники. Если опущу вашу торбочку на скамейку, внутри ничего не разобьется?
Рашидова повернула голову, увидела доктора, высунувшегося из открытого окна первого этажа с ее клатчем в руке, и промямлила:
– Нет.
Ярко-красная сумочка спланировала на лавочку, мужчина исчез.
Секретарша внезапно ощутила дискомфорт. Было ли распахнуто окно, когда она плакала в кабинете? Сейчас скамейка пуста, но на ней вполне мог кто-то сидеть и все слышать. А Аиде менее всего хотелось, чтобы любопытный человек узнал о ее прежней жизни и нынешних проблемах.
Глава 27
В день внезапной кончины Илоны вечером Рашидовой позвонила женщина и безо всякого вступления сказала:
– Ты в тяжелой ситуации. Могу тебе помочь. Хочешь стать женой богатого человека?
– Вы кто? – опешила Аида.
– Твой единственный друг, – заявила незнакомка. – Знаю, мои слова могут показаться тебе бредом, но, если ты послушаешься, через пару месяцев сыграешь свадьбу с Григорием Морозовым.
– Вы сумасшедшая, забудьте мой номер телефона, – велела девушка.
– Погоди! – не смутилась собеседница. – Завтра многие жители поселка пойдут к Григорию Константиновичу с соболезнованиями. Это же естественно – поддержать вдовца. Ты тоже загляни к нему в дом.
– Я не настолько знакома с олигархом, – невольно ввязалась в разговор Аида, – видела случайно его всего один раз.
– Неважно. Двери дома будут открыты для всех с полудня до пяти вечера. На первом этаже в холле положат книгу, в которой следует написать слова соболезнования. Ты непременно черкни в ней пару строк. Но только появись ровно в двадцать один ноль-ноль. Ни раньше, ни позже.
– Так меня не пустят… – возразила Рашидова. – Да и неприлично приходить так поздно, если просили до семнадцати.
– Не волнуйся, хозяин очень обрадуется тебе, – пообещала незнакомка. – Но есть маленькое условие. Тебе нужно слегка изменить цвет волос, сделать их чуть потеплее и немного подкорректировать прическу, предпочтительно каре до плеч.
– Никогда! – отрезала Аида, не понимавшая, почему она до сих пор не прервала беседу.
– Ожидаемый ответ, – хмыкнула тетка. – Выгляни на крыльцо, там лежит пакет, открой его, я подожду.
Заинтригованная Рашидова вышла из дома, и действительно обнаружила картонную упаковку. В ней были прекрасно сделанный парик из натуральных светлых волос, ярко-голубое платье, серые туфельки и черный фломастер.
– Слышишь меня? – спросили из трубки.
– Да, – ошарашенно подтвердила Аида. – Что все это значит?
– Это решение твоих проблем, – объяснила незнакомка. – Надень завтра этот наряд, он придется тебе впору. Надеюсь, и лодочки подойдут. Видела у Илоны родимое пятно чуть пониже уха?
– Ну да, она его не скрывала, – ответила Аида.
– Очень аккуратно нарисуй себе черным фломастером такое же. И приходи в девять к Морозову.
– Это розыгрыш? – пробормотала Аида. – Собираетесь поставить меня в идиотское положение? Кто вы?
– Ты лишилась работы и вот-вот потеряешь жилье, – резко оборвала ее собеседница. – Многие в Вилкине полагают, что ты дочь богача Тахира Рашидова, но мы-то с тобой знаем правду. Думаешь, я хочу подшутить? Нет. Я предоставляю тебе шанс выбраться из нищеты. Сделай, как велю. Что ты потеряешь, если меня послушаешься? Ничего. В жизни каждого человека бывает момент, когда ему надо решить, куда он повернет на перекрестке. Налево? Хорошо, там его ждет богатство и счастье. Направо? Увы, там нищета, горе и болезни. Но как понять, что где? Указателя на этой дороге нет, приходится угадывать, и ой как часто люди ошибаются. Тебе повезло, есть советчик. Я кричу: «Аида, туда иди, туда!» Но решение принимать тебе. Такой шанс дается лишь один раз. Съезди в салон или, на крайний случай, напяль парик, нарисуй родинку возле уха, надень платье, туфли. И еще! Когда Морозов предложит тебе поужинать, он спросит: «Вы любите барабульку?» Знаешь, что это такое?