Приватир
Шрифт:
— Если его найдут, — взяв нож и откручивая навершие, возразил я. — Но ведь его могут и не найти. Оно конечно каторга, но ведь это не виселица. Как считаешь?
Навершие отделилось и я вытряхнул на ладонь амулет. На вид примерно шесть каратов. Получается, в нём ещё сохранился заряд, на мне ведь была десятикаратная защита.
— Оно конечно лучше, — согласился убийца.
— Кто меня заказал? — поинтересовался я.
В ответ молчание. Я покачал головой, показывая всю нелепость его поведения, и осмотрелся, явно давая понять, что ещё немного и на выстрелы явятся городовые. Да чего уж там, по ночной улице уже слышна трель полицейских свистков. В смысле, свистели конечно же дворники, обозначая для служителей Фемиды место, где случилось безобразие.
— Меня всё одно с «Лжекамнем» допрашивать станут, — неуверенно произнёс неизвестный.
— Ты ведь собирался же забрать с моего трупа деньги и иные ценности?
— Как водится.
— То же самое ограбление. Держи это в голове, и ты скажешь чистую правду.
— Дубовый переулок пять, квартира три, Модест Петрович. Я получил заказ от него, — наконец сдался убийца.
— Есть какой-то условный стук?
— У меня руки связаны.
— Но во рту нет кляпа, — хмыкнул я.
— Тук. Тук. Тук-тук-тук. Тук. Тук-тук.
— Отлично. Как тебя зовут?
— Хмурый.
— Запомни, Хмурый, я всегда могу изменить свои показания. Но если ты со мной честен, то даю слово, что этого делать не стану, — склонив голову на бок, предупредил я.
— Я не вру.
— Хорошо если так. Кстати, про яд то же помалкивай, — спохватился я.
Яды это дело такое. Если используется тот, против которого «Лекарь» бессилен, то преступление причисляется уже к использованию незаконных амулетов. То есть, значительно отягощает вину. Такие дела.
— Не дурак, — невесело ухмыльнулся несостоявшийся убийца и попросил. — Сними с меня ладанку.
— Что там?
— «Морок».
— Что?
— Амулет такой. Глаз отводит. Скорее.
Сзади уже слышался топот нескольких пар сапог. Я рванул ворот его косоворотки, и приметив ремешок потянул за него, извлекая ладанку. Перехватил кожу ножом и сунул добычу в карман.
— Что случилось? — тут же поинтересовался оказавшийся рядом городовой унтер.
— Попытка ограбления, — слегка разведя руками, ответил я.
Глава 13
— И как же он умудрился тебя подколоть? Не носишь «Кольчугу»? — поинтересовался провинциальный секретарь.
Самый младший полицейский офицерский чин, а передо мной сидит зрелый муж за тридцать. Карьера, как и жизнь не сложилась, и это мягко сказано. Он ведь должен был продвинуться в званиях как минимум по выслуге лет. Но вот, сидит передо мной, полностью отчаявшийся в жизни, и не ожидающий от неё ничего хорошего.
Впрочем, вполне возможно, что он поднялся из нижних чинов, сумев получить офицерское звание. В таком случае это верх его карьеры. Выше попросту не прыгнуть. Во всяком случае, не в заштатном полицейском околотке. Словом, в любом случае дело его интересует постольку поскольку.
Да и чего ему уделять особое внимание. Преступник сознался, сотрудничает с дознанием, желая смягчить наказание. Все они так, когда жареным запахнет. Ну, или почти все. Не суть важно. Дело ясное как божий день. Собрать нужные показания, и можно уже направлять в суд. Никаких причин для затягивания нет. Даже если преступник в суде пойдёт в отказ, это уже ничего не изменит. Показания есть, и они записаны не под давлением.
— И на старуху бывает проруха. Не предусмотрел, думал заряда в «Кольчуге» хватит с избытком, а вышло, что ошибся.
Прямо врать по поводу отсутствия амулета нельзя, «Лжекакмень» это сразу выявит. Поэтому я отвечал на вопрос удерживая мысль о том, что десятикаратного амулета должно было хватить с запасом, а на деле я оказался слишком самоуверенным. Не соврал же.
Вообще-то, как я уже говорил, размотать допрашиваемого и исключить подобное виляние хвостом не так чтобы и сложно. Несколько перекрёстных вопросов, с вариациями на тему, и пожалуйте бриться. Но как и предполагал, дознаватель в полицейском колодке не собирался чрезмерно усердствовать.
Ответив на все вопросы, и подписав опросный лист, я направился на выход, где меня уже ожидала Анастасия. Весьма интересная девушка, к которой у меня появились вопросы. Прежде в её прошлое я лезть как-то не собирался. С меня было достаточно того, что она не может быть подсылом. Слишком уж заковыристо, в таком случае её подвели.
— И что дальше? — встретила меня вопросом Бирюкова.
Я окинул Анастасию задумчивым взглядом, прикидывая, а стоит ли её в это впутывать. Не то, чтобы я беспокоился по поводу того, что она девушка. Уже наблюдал её в деле, причём для неё это была первая реальная схватка, и она не растерялась, действовала грамотно, будучи при этом по-настоящему смертоносной. К тому же, наличие серьёзных амулетов, сводивших на нет многие опасные факторы. Конечно есть ещё и ближний бой, но признаться я нуждался только в прикрытии.
Разумеется, у меня был ещё и Гаврила. Но его я возьму с собой без раздумий. В смысле, если сам захочет присоединиться. Охотились именно на меня, а потому пусть решает, стоит ли ему вписываться, или лучше попрощаться, коль скоро опасность из гипотетической, превратилась в реальную. Хотя, что он решит, я уже знал.
Так что, тут всё понятно, как божий день. А вот кто такая моя новая знакомая, и чего мне от неё ожидать, понять хотелось бы. Я был отравлен. Это факт. И использованный яд входит в перечень с которыми не справляется «Лекарь». Однако, стоило вмешаться Насте, как я ощутил пробежавшую по телу волну исцеления. Итак…
— Предлагаю прогуляться, — предложил я, осмотрев улицу с помощью «Кошачьего глаза».
— Согласна, — после секундной паузы, согласилась она.
Умная девочка. Поняла, что предстоит откровенный разговор. И по её виду заметно, что она готова к нему. В смысле, быть откровенной. Ну что же, я за честные и здоровые отношения.
— Анастасия Ильинична, до того как на меня подействовал яд, я успел не только подстрелить убийцу, но и использовать «Лекаря». Однако, действие яда сохранилось. По симптомам я могу предположить, что это кураре, распространённый среди дикарей Южно-Американских архипелагов. По всему я должен был умереть, однако вы появились вовремя, и вытащили меня с того света. Вывод. Вы целитель. Сильный, или слабый, я без понятия, но то, что целитель, однозначно.