Приверженная
Шрифт:
Но вместо ответа Шакалов замолчал. Впервые его молчание давило, а когда я подняла взгляд на него, то увидела дольки сомнения. Он словно не хотел продолжать, боясь усугубить…
В голове снова и снова проматывались сказанные им слова, я чувствовала, что что-то не сходилось, но не могла поймать момент, в который осеклась. Что за черт?
– Я не собирался говорить тебе о смерти родителей вплоть до родов. Для тебя они бы были в долгом путешествии, где-то в Африке, без связи, – Кирилл сделал шаг вперед, пытаясь сократить расстояние между нами, но затем замер. – Но сегодня
И тут я вспомнила начало разговора. Все сошлось, ужасные догадки заставили сердце выпрыгивать из груди, а перед глазами появилась белая пелена.
– Боги… Кирилл… Как давно они умерли?
– Две недели назад, – оглушил он меня правдой, заставляя отшатнуться назад, словно от удара.
Из горла вырвался мучительный хрип, когда я, стиснув зубы, прорычала:
– Их убили в первый день, когда мы прибыли на остров?! До или после того, как ты чуть не трахнул меня в джакузи!?
– После, – неожиданно ответил тот. – Был не уверен, стоит ли тебе знать, но твоя болезнь внесла коррективы, – ненадолго мужчина отвернулся к окну и выпалил буквально на одном дыхании: – Две недели шло расследования, твои родители были в морге. Сегодня должны были состояться похороны. Я был на связи и мониторил их каждую секунду.
– Должны были?..
– Именно, – слишком резко отчеканил он, и в один момент его энергетика стала походить на лезвие кинжала. – Но кто-то устроил потасовку, которую можно расценить за теракт и… Похитил тела твоих родителей.
– Но… Зачем?
– Я тоже хотел бы знать, Черничка, – задумчиво протянул Шакалов, и часть разбитой статуэтки под его ногой превратилась в мелкий песок.
Глава 4. Друг приходит в беде
Я смотрела на Шакалова, и реальность не казалась мне настоящей. Нет, черт побери! Мало того, что родители погибли, так еще и похищение тел…
– Кому могут понадобиться трупы? – задумчиво прошептала я, стараясь отогнать неприятные догадки. Хотя бы память о семье должна быть не осквернена! – Где это произошло? Возможно, речь идет о каких-то ритуалах или…
– Черничка! – резко выкрикнул мужчина, заставляя меня замолчать. Он медленно прошел к окну и сложил руки на груди, дав понять, что разговор окончен. – Расследованием занимаюсь я. Не ты! Помни о том, что должна быть осторожна. Теперь иди.
Сперва я подумала, что мне послышались последние слова Кирилла. Прищурившись, я прокрутила в памяти сказанное им и все равно не поверила. Наверное, почувствовав мой шок и неуверенность, Кирилл обернулся и, яростно глядя в глаза, отчеканил:
– Иди, Кристина!
Это было впервые, когда Шакалов назвал меня по имени, обращаясь именно ко мне. Не сделай он этого, я бы отреагировала иначе. Пожалуй, устроила бы скандал, даже не пытаясь выслушать его «здравые» рассуждения. Но его энергетика, посыл и даже отрешенное «Кристина» говорили о том, что дело серьезнее, чем я могла предположить.
Что-то
– Что-то серьезное происходит, так? – сделав шаг вперед, я вспомнила уроки этики, на одном из которых рассказывали, как заочно расположить человека к доверию и откровенному разговору. Ладони говорившего должны быть открыты для собеседники и ни в коем случае не сцеплены друг с другом. Взгляд непременно должен быть направлен на Кирилла, и пусть на это понадобилось слишком много сил, я все же осторожно протянула: – Ты волнуешься, переживаешь и, уверена, делаешь все, что в твоих силах, чтобы ничего не произошло. Но держать все в себе – безумие. Тебе нужно поделиться с кем-то. Например, со мной. Расскажи, что происходит. Возможно, я смогу помочь…
Я сделала все правильно, как по учебнику. Задобрила, польстила, показала выход из ситуации и даже предложила помощь. Такой способ манипулирования сработал бы с каждым… С каждым, но не с Шакаловым.
Он, словно хищник, выжидал, позволив мне подойти ближе и тем самым отрезав пути к отступлению. Молча наблюдал, как я останавливаюсь рядом, и даже когда мои руки потянулись к его груди, чтобы закончить последний пункт, тактильный контакт, он, лишь слегка сощурив глаза, молча стоял.
– Поговори со мной, прошу…
– Хочешь поговорить? Хорошо, – рыкнул он, в одну секунду дернул за плечо и развернул меня спиной, прижав к себе и крепко-накрепко сжав руки за кисти. Его дыхание оказалось в моих волосах, вызывая мурашки по всему телу, когда раздался разъярённый шепот, отчего я чуть не закричала от животного ужаса: – Черничка, а не перепутала ли ты меня со своим сосунком Владом, а? Неужели ты думаешь, что сможешь развести меня тупыми книжными приемами? По-твоему, сейчас я должен был растечься розовой лужицей и назвать тебе код от сейфа и пароль от банковской ячейки?
Руки свело от его прикосновений, дышать снова стало тяжело, а внутреннюю панику никак не получалось успокоить. Я понятия не имела, почему в одну секунду Шакалов превратился в монстра. Возможно, я просто каким-то образом задела больную тему или просто добила его, тем самым заставив мужчину выпустить всю злобу в одну сторону. На меня. Но сейчас его аура убивала. Закрывая глаза, я буквально видела перед собой демона: низкий голос, горячее тело и слова, вызывающие судороги.
– Отпусти, мне больно!
– Тебе больно, Черничка? – словно с насмешкой выпалил он и пугающе расхохотался: – Что ты знаешь о боли, малышка?
– Я лишь хочу знать больше о родителях! Засунь себе в одно место свой сейф и банковскую ячейку, – сделав пас локтем назад, я почти ударила мужчину под дых. Почти. Естественно, его силы хватило, чтобы этого не произошло. – Отпусти, Шакалов. Дай мне хотя бы уйти!
– Уйти? Я думал, ты хотела, чтобы я тебе открылся, – язвительно протянул он и сжал одной рукой мою грудь, а другой медленно спустился к подолу платья. – Самое время раздеться и помочь мне своим ротиком.