Привет из инстаграма*

Ежов Павел

– Получается, женщина была не первой!

– Совершенно верно, не факт, что и второй. А это значит, что предстоит титаническая работа, связанная с запросами и архивами. Готовьтесь. Десять дней ….!

– Звездец.

– Правильно подмечено Ватагин. Теперь по делу. Что мы имеем? А имеем мы вот что товарищи. Шесть трупов, из которых, три сотрудника полиции, две женщины, одна из которых была женой сотрудника ФСБ, и мужчина во Владивостоке. Из улик у нас нет ничего, свидетелей тоже нет, ни одного.

– Можно вопрос?

– Да, Ватагин.

– Оружие у сотрудников

не похитили?

– Нет, Ваня, оружие осталось на месте. Убийцу оно не заинтересовало. Кстати как съездил сегодня?

– Без результата, Лилию Тарасенко вечером никто из соседей не видел. С работы ушла как обычно около 19:30, никому, ничего из коллег не рассказывала. Все как всегда.

– Ясно. Продолжаем. Проверка телефонов ничего не дала. Каких-либо интересующих нас переписок, контактов, звонков не нашли.

– Сергей Иванович, а биллинг?

– Пока нет информации. Ждем. Далее. Точно установлено, две первые жертвы убиты в другом месте, которое на данный момент нам не известно. Трое сотрудников убиты на месте, но, во всех случаях следов борьбы нет. Т.е. можно предположить, что жертвы знали нападавшего. Более, того, порошу пока оставить между нами, у Романова есть своя версия, которой Андрей с нами поделится. Давай Андрей.

– Значит так. Я предполагаю, что убийца может быть сотрудником полиции, либо недавно уволившимся. Это многое объясняет. Он знал, кто дежурит в парке, а так же порядок патрулирования, цели и задачи наряда. Никто из наряда ППС даже не попытался оказать сопротивления, т.е. они не чувствовали не малейшей угрозы. Опять же, удары ножом были нанесены молниеносно и точно, что указывает на хорошую подготовку убийцы. Все стояли рядом, на расстоянии не более чем вытянутой руки от нападавшего. Что позволяет нам полагать, дружественную беседу между сотрудниками и нападавшим. Что касается женщин, он мог быть и не знаком с ними, но будучи одетым в форму не вызывал подозрения. Более того, имея доступ к базам, мог владеть подробной информацией о жертвах.

– Андрей! Про базы данных отпадает. Там все фиксируется, и сегодня проверили, запросов никто не делал в отношении убитых.

– Ну, это было и не совсем обязательно делать.

– Короче, ты предлагаешь начать внутреннюю проверку по всем сотрудникам?

– Да, исключать нельзя.

– Ага, можно подумать у нас тут все сотрудники ножом орудовать умеют.

– Вот, эта деталь позволить нам сократить диапазон поиска.

– Ладно, согласен, версию отметать нельзя. Борисов, займешься личными делами, я завтра доложу Герасиму, думаю, он одобрит. В первую очередь отбери тех, кто проходил службу в горячих точках и в спецподразделениях. А там уже походу будем смотреть. Разумеется, то, что сейчас озвучено в этом кабинете, должно остаться в этом кабинете.

– Сергей Иванович, я служил в Таджикистане!

– Знаю Андрей, знаю. Вот с тебя и начнем.

– Добро.

– Сам предложил!

– Я и не отказываюсь от своей версии. Слишком все гладко, слишком.

– Где-то же он должен был проколоться?

– Понять бы где. У нас ничего толком нет. Я даже не могу найти ничего общего между жертвами. Какой мотив, умысел? Ничего не понимаю.

– Да, в том то и дело. Ценности его не интересуют, интимное удовлетворение, по всей видимости, тоже.

– А тут не согласен!

– С чем?

– Про удовлетворение. Откуда нам знать, может он онанирует на труп, мало ли, какие там у него отклонения.

– Ну, это нам уж явно ничего не дает, если даже и так. Контакт с жертвой минимален, никаких следов, ни потожировых, ни волос, ни перхоти, ни волокон одежды, ничего. Цветы вот только.

– По цветочным магазинам отработали?

– Работаем!

– А, может он мстит за что-то конкретным людям?

– Народный мститель? А за что? Сотрудников в этом случае еще как то можно объяснить, а продавщица? Не продала бутылку после десяти? Или вторая жертва, она вообще нигде не работала, в социуме особо не появлялась. Вела обособленный образ жизни.

– Ну, за Нимилину могли мужу отомстить!

– Так и убил бы его. Как видно он не выбирает между мужчинами и женщинами. Нет, тут что-то другое. Понять бы что.

– Да, пока не поймем его мотив, боюсь, ничего у нас не сдвинется с места.

– Так вот мы тут и собрались для этого.

– Что касается сотрудника, я сомневаюсь. Думаю, не имеет он отношения к органам.

– А как же ППСники, как так с ними получилось?

– Либо убийца был хорошо знаком хотя бы одному из сотрудников, либо сотрудники проявили чудовищную халатность повлекшую трагедию.

– Подождите. Давайте по порядку. Первая жертва как нам стало известно мужчина во Владивостоке. Про него мы вообще ничего не знаем, но, по почерку это точно совершил Флорист. Да, пока не забыл! Андрей! После совещания найди Верещагина. Это следак с владивостокской опергруппы. Он тебе с материалами поможет по мужику с Океанской. Изучи их, и дуй завтра во Владивосток, может, что полезного там узнаешь.

– А зачем во Влад, если материалы здесь у Верищагина?

– Место сам осмотришь, свидетелей может найдешь.

– Понял. Заодно в госпиталь к Немилину заеду, может он чего вспомнит.

– Он в госпитале, что с ним?

– Да, там дело такое, личное…

– Ну, понял, потом расскажешь. Продолжим. Что общего между жертвами?

– Пока не установлено. С сотрудниками тоже не понятно. Да и вообще, какой мотив? Не грабит, не насилует, жертв не истязает. Чем-то он должен руководствоваться?

– Думаем, думаем. У кого еще какие соображения?

– Да, нет тут никаких соображений. Бессмыслица какая-то!

– Я думаю это месть!

– Кому и за что?

– Вот на эти вопросы у меня ответов пока нет.

– Цветы эти еще, понять бы к чему?!

– Да, пока у нас только одни вопросы и никаких ответов. Ладно. Ватагин!

– Да, Сергей Иванович!

– Значит завтра, займись запросами. Надо узнать, были ли в других районах по краю, подобные случаи, за последний год.

– Понял.

– Неклюев! Ты вместе со Смирновым продолжайте отрабатывать парк, особое внимание на тропинки со стороны насыпи.