Привет от талибана

Бадин Андрей Алексеевич

В одно мгновение Гор и полковник Корнилов выхватили автоматы и направили их на Ника и Лэй.

— А теперь вы мне отдадите настоящую кассету, — угрожающе произнес полковник.

— Это и есть настоящая компакт-кассета, заснятая нами на борту советского корабля.

— Молодой человек, — начал Корнилов, — вы думаете, вы один знаете испанский и японский языки.

Корнилов произнес начало фразы на испанском, а завершил на японском.

Холодный пот выступил у Ника на лбу. Он понял, где они с Фэдом и Морсом прокололись. Никогда нельзя недооценивать противника.

Морс

и Фэд слышали все, но не знали, что делать.

— Давайте кассету, она в другом магнитофоне в столовой, — произнес Корнилов и кивнул Гору.

Тот быстро открыл двери и увидел Морса и Фэда.

Те направили автоматы ему в грудь, но Корнилов спокойно произнес:

— Не надо психовать, парни. Учитесь проигрывать с честью.

Гор вынул из второго видеомагнитофона адаптер и извлек из него видеокассету, снятую на корабле.

— Вот она, — он подошел к Корнилову.

— Проверь.

Гор снова вставил ее в видеомагнитофон и включил запись.

На экране появился контейнер с пусковой установкой «Смерч» и Корнилов, вылезающий из трюма.

— Выключай, — скомандовал он, и Гор вынул кассету.

— Я продаю оружие кому угодно не потому, что я предатель Родины, — сказал Корнилов, — а потому, что я хочу быть богатым и не зависеть от прихотей своих руководителей-мудаков. — Теперь мы уходим, и не надо делать глупостей.

Полковник, а вслед за ним и Гор вышли из гостиной и направились к машине.

Ник обнял Лэй и поцеловал.

— Все прекрасно, дорогая, — сказал он. — Теперь надо уходить, а то дом взорвется.

В гостиную вбежали Морс и Фэд.

— Все пропало, — сказал Морс на ходу, — он нас перехитрил.

— Вся наша океанская экспедиция провалилась, — с досадой выпалил Фэд.

— Нет, все только начинается, — сказал Ник, подошел к шкафу и снял с его полки небольшую видеокамеру, ту самую, которой Морс снимал на корабле.

— Я предвидел, что Корнилов знает несколько языков, и знал, что дом прослушивается, поэтому вам ничего не сказал. Я установил камеру на шкафу и навел ее так, чтобы она снимала телевизор, меня и стоящего рядом Корнилова. Так что теперь у нас есть копия нашего фильма. К тому же я предполагал, что Корнилов скажет что-то компрометирующее себя, и он сказал. У нас есть его признание в том, что он торгует оружием, и это все снято на пленку.

Ник взял камеру и сунул в сумку.

— Я думаю, дом взорвется, поэтому уходим.

— Этим козлам недолго осталось, — с радостью сказал Корнилов, когда уселся на заднее сиденье своего «Шевроле».

— Можно взорвать дом? — спросил Гор.

— Да.

«Шевроле» рванулся с места и помчался по утреннему Лос-Анджелесу. Гор вынул радиовзрыватель, всунул в него ключ, поднял колпачок над кнопкой и нажал на нее.

Сильнейший взрыв сотряс дом. Заложенный в каминную трубу трехкилограммовый заряд пластиковой взрывчатки полностью разрушил крышу, второй и первый этажи. От большого, красивого дома осталась груда щепок. Столб пламени взметнулся в небо, и весь квартал вздрогнул от ужасного грохота. Разбуженные американцы выходили из своих домов и с тревогой смотрели на ползущий в небо столб черного дыма.

Разведчики успели выбежать из заминированного дома раньше, чем Гор нажал кнопку взрывателя. Они успели сесть в джип и отъехать на приличное расстояние. Их даже обломками не накрыло.

— Отлично сработали, — радовался Ник.

— Как ты догадался камеру установить? — спросил Морс.

— А так и догадался, — с улыбкой ответил тот, — это самый простой и надежный способ сделать копию и одновременно снять признание полковника. Если мы покажем кому надо эту запись, то Корнилов угодит за решетку.

Ник и Морс заранее сняли другой дом в Санта-Барбаре, приготовили новые документы и, что самое главное, успели перевезти в него все необходимое. Они сделали эти приготовления до посещения корабля, и, как выяснилось, не зря.

— «Хвоста» вроде нет, — сказал Ник, вылезая из джипа.

Они пересели в другую, заранее припаркованную на краю города машину и помчались в Санта-Барбару.

Глава 51

Все прошли в дом и сели отдыхать. Ник рассказал Лэй про опасные приключения на корабле, про внезапное бегство и про акулу. Лэй в свою очередь поведала про ее похищение.

В дом ворвались трое верзил, напали на нее, надели наручники, усадили в машину и увезли в неизвестном направлении. Где она была, Лэй не знала — ее везли с завязанными глазами. Когда повязку и наручники сняли, она увидела полковника Корнилова. Он ни о чем не спрашивал, ничего не обещал и вообще с ней не разговаривал. Ей предложили пищу, но Лэй от нее отказалась. Ее поместили в глухую, без окон комнату и продержали около часа. Затем опять надели на голову мешок и повезли куда-то. Как выяснилось, доставили для обмена.

— Натерпелась ты, — ласково сказал Ник и погладил Лэй по голове.

Лэй чувствовала себя хорошо, но была необычно бледна и тиха. Ник подумал, что это от пережитого стресса.

Они вчетвером сидели в гостиной небольшого, уютного деревянного дома летнего типа и обсуждали происшедшие с ними события.

— Давайте посмотрим запись, — предложила Лэй.

— Я камеру навел точно, и должно хорошо получиться, — ответил Ник.

Запись просмотрели, и она действительно была великолепна. Корнилов на экране был крупным планом, без грима. Хорошо получились кадры с пусковыми установками и грузовиками. Были кадры передачи Лэй Нику и то, как он отдает фальшивую кассету. Но самым важным было признание генерала в торговле оружием, которое он так опрометчиво сделал.

— Это действительно компромат, — сказал Ник, — убойный компромат.

Лэй встала и хотела пойти в ванную, но вдруг у нее закружилась голова, и она упала на диван.

— Что с тобой? — встревоженно спросил Ник и наклонился над ней.

— Голова кружится и тошнит, — вяло ответила она и потеряла сознание.

Парни вскочили как ошпаренные и бросились к ней.

— Давление меряй, — выкрикнул Ник. Тот достал сфигмоманометр, затянул на плече Лэй липучку и накачал грушу. Тридцать на пятьдесят показал прибор.