Привидение с хорошими манерами
Шрифт:
Впрочем, девушка быстро утешилась мыслью, что непременно узнает его фамилию сразу же после брачной ночи.
Особняк, куда её привёз жених, был такой роскошный, что Джемма не могла скрыть своего почти детского восхищения. В голове у неё молнией промелькнула мысль, что, наверное, всё это богатство стоит не один миллион долларов. Она представила себе, как папа её будет чертовски рад, что она нашла себе такого избранника: и красив, и богат, и респектабелен. Не то, что некоторые её подружки, которые
Уже в доме Вадим, с прежней учтивостью поддерживая за локоток свою онемевшую от восторга невесту, завёл её в огромный зал, где, как в сказке, всё сверкало, блестело, переливалось яркими сочными красками. У неё даже голова закружилась от изобилия драгоценных предметов, которые, дабы не утомлять читателей, не будем перечислять. Во время экскурсии по залу Джемме бросилась в глаза очередная жениховская причуда: на свадьбу, она это хорошо помнила, он приглашал её исключительно одну, а вот стол был накрыт персон эдак на 50.
Не успела она пригубить шампанского, преподнесённого ей Вадимом, как тот поспешно, словно его ужалила пчела, подскочил с места со словами:
– Моя милая, Джемма, чувствуй себя здесь, как дома, а я на часок исчезну. Понимаешь, забыл у себя кое-что на работе.
Она снова покорно кивнула и словно загипнотизированная посмотрела ему вслед, опять поражаясь тому, как быстро попала она под власть этого непонятного ей до сих пор человека. Когда за Вадимом захлопнулась дверь, Джемма со скучной уже миной на лице принялась бродить из одной роскошной комнаты в другую.
Устав в ожидании жениха, девушка присела на первый же попавший диван и, порядком утомлённая, собралась даже вздремнуть, чтобы хоть как-то привести в порядок свои мысли, разбросанные в хаосе, точно крупа из дырявого пакета. Не тут-то было. Внимание её привлекли чьи- то ужасные приглушенные не то стоны, не то вопли, а затем отчаянные женские крики. Нетрудно было догадаться, что кто-то звал на помощь. Она вся похолодела и почувствовала, что волосы у неё на голове зашевелились, а во рту всё пересохло, у неё закружилась голова, ей не хватало воздуха.
Эти жуткие звуки раздавались откуда-то снизу, но отнюдь не с улицы, а, вероятно, из первого этажа этого богатого дома.
Вопли и стоны не прекращались ни на минуту; вся дрожа и трепеща от этого кошмара, Джемма спустилась на первый этаж и подкралась к той комнате, откуда, как она догадалась, исходят странные крики. Дверь была полураспахнута, и, о ужас, перед ней предстала картина, которая не могла бы присниться в самом кошмарном зловещем сне.
В ярко освещённой комнате полулежали привязанные к стене тяжёлыми цепями пять совсем юных девушек в белоснежных свадебных платьях. Вместо глаз у них были страшные тёмные ямы, у всех без исключения были отрезаны груди, с незаживающих ужасных ран струилась кровь. Наверное, несчастные эти пленницы прежде были очень красивы, но то, что от них осталось, повергло бы в шок всякого нормального человека.
Бедняжки заговорили сразу, как только услышали голос Джеммы. И назвали имя садиста-потрошителя. Но Джемме и самой сразу стало ясно, чья эта кровавая работа. Она была ни жива ни мертва. В её воспалённом мозгу вихрем пронеслась печальная мысль о предстоящей собственной участи; она ломала руки от отчаяния и с запоздалым сожалением думала о том, что не раз интуиция ей подсказывала, что она катится куда-то в бездну, вот только не придавала этому значения. А разве она не ловила на себе его холодный, как у хищной птицы, взгляд!? Ловила и не раз.
«Все мы были его невестами, – с рыданиями в голосе рассказывали бедняжки,– по одному и тому же сценарию негодяй заводил в эту проклятую комнату и приковывал нас цепями, по очереди выкалывая всем глаза. Он наслаждался нашими мучениями, а, чтобы мы не умерли с голоду, даёт нам регулярно еду. Но во сто крат было бы лучше, если б он нас сразу убил».
Обречённые на чудовищные муки девушки сказали, что недавно маньяк заявил, что они его совершенно уже не возбуждают, что ему нужна довольно свеженькая невеста. При этих словах у Джеммы по всему телу побежали мурашки; её будто из крана всю облили холодной водой, когда на стене она увидела свободную цепь, предназначенную, конечно же, для неё.
Как птичка, пойманная в силок, заметалась она в этом страшном дворце, пытаясь найти выход. Однако повсюду на окнах были тяжёлые решётки, а двери закрыты на железные засовы.
Забившись в угол, как мышка, плача от беспомощности, она со страхом стала ждать прихода того, при виде которого она ещё полчаса назад так радостно млела и считала за огромное счастье ему принадлежать. И он не заставил себя долго ждать. Радостный и довольный, он как ни в чём не бывало, потирая руки, не преминул ей сообщить с кривой усмешкой на губах.
– Я знаю, что ты уже в курсе того, что здесь происходит, мне уже, слава Богу, нет нужды маскироваться. Ну вот и хорошо, моя прекрасная царевна. Я, между прочим, специально ушёл, чтобы ты побеседовала по душам со своими соперницами. Они теперь для меня словно пройденная книга, а вот ты, да ещё в таком виде, трепещущая от славного сюрприза, который я тебе подготовил, меня очень сильно возбуждаешь. А когда я выколю своим остро отточенным ножичком твои хорошенькие глазки и отрежу твои пышные, как голубки, груди, я испытаю такой оргазм, который ты, бедняжка, никогда в жизни не испытывала.
Конец ознакомительного фрагмента.