Привкус прошлого
Шрифт:
– Кстати, всё спросить хочу, а ты родителям рассказала про Макса? Они знакомы?
– Виделись мельком пару раз, но даже не общались. Так, на уровне приветственного кивка. Поэтому про наши отношения они пока не в курсе. Приедут, тогда, наверное, расскажу лично, не по телефону. Да и Макс сам настаивает на нормальном знакомстве, хотя я вот в сомнениях, ибо прошлый опыт говорит, что ни фига хорошего из этого не выходит. Так зачем зазря волновать людей?
– Макс другой, и ты это знаешь, – не согласилась подруга.
– Мне бы очень хотелось в это верить. Он правда чудесный, да только всё тот же грёбаный
– М-да, дилемма: иметь неприметного мужика и жить спокойно, или красавчика, но вечно бояться, что отобьют, – Света поправила солнечные очки.
– А вот тут, кстати, не факт, – Лена хмыкнула и после короткой паузы задумчиво продолжила: – Помнишь Бориску из параллельной группы? Скажем так, внешность у него на любителя, а от девок ведь отбоя не было!
– Так у него папа в посольстве работает! – захохотала подруга.
– Ни фига подобного! Это грамотно спланированная пиар-кампания! Он просто растрындел всем вокруг нужную информацию, после чего ходил и просто собирал «урожай». А папа у него обычный торговый представитель… Чёрт, надо было пацана в пиарщики звать… Талантливый, зараза…
– Да ладно… Ты серьёзно про торгового представителя?! – от неожиданности Света остановилась и сняла очки, чтобы посмотреть Лене в глаза.
– Да, а ты не знала, что ли? – захихикала девушка.
– Гонишь! Откуда инфа?
– Да мне его приятель рассказал, Марат, когда нас на субботник всех выдернули. Бориска же тоже был, вот я и удивилась, что такие люди граблями машут не хуже пролетариата.
– Вот говнюк! – возмущённо стиснула зубы Света.
– А ты чего взбесилась? – Лена с подозрительной ухмылкой приподняла бровь. – Мать, только не говори, что у вас что-то было!
– Ну так… Немного, – буркнула девушка, надев обратно тёмные очки, когда подруга начала громко хохотать. – Хорош ржать!
– Прости, дорогая, – выдавила сквозь смех Лена. – Я же не знала, что вы так глубоко на практике занялись изучением языков! Французский штудировали или сразу к немецкому перешли? Я просто не помню, какой из них Бориска, согласно легенде, постигал несколько месяцев у носителей.
Света, скорчив в ответ рожу, промолчала, гордо вздёрнула нос и побрела дальше, чтобы больше не вспоминать этот обидный провал. Едва продышавшись от хохота, Лена двинулась следом, попутно вытирая проступившие слёзы. Она долго пыталась успокоиться, но снова и снова срывалась в очередной приступ, пока внезапно на шеи девушек не опустились чьи-то тяжёлые руки.
– Опять сбежали? Вот что с вами делать, а?
Лена ласково обвила руками торс Лаврова, положила голову ему на грудь и уже из этого положения посмотрела на телохранителя невероятно честными глазами, после чего с искренней
– Понять. Простить. А ещё лучше смириться.
Теперь очередь хохотать перешла к Свете:
– И попробуй рассердиться на неё!
Охранник вздохнул, потому что девушка права: злиться на подопечную по-настоящему он уже не мог. Да и занятие это абсолютно бесполезное. Опробовано много раз. Только если раньше Лена хоть чуточку боялась их ответной реакции на побег, то теперь просто проделывала вот такие финты как сейчас. В результате, Макс таял от объятий любимой мгновенно, а Дима хоть и предпринимал попытки сохранять серьёзное лицо, но в душе всё равно переставал бушевать праведным гневом.
– Всё-таки вы, женщины, – коварные существа, – резюмировал телохранитель. Он чмокнул девушек в макушки и повёл дальше вдоль набережной.
Максим открыл дверь своей квартиры и прислушался. Тишина. Небрежно бросив ключи на полку, он зашёл в зал и огляделся: судя по аккуратно расставленным статуэткам, Дина ещё не появлялась. Воробьёв послонялся по комнатам, сходил на кухню, зачем-то заглянул в холодильник, вытащил оттуда заплесневелый явно не от благородства сыр, давно протухшее молоко и выбросил всё это в мусорное ведро, после чего задумчиво вернулся в зал. Постояв так несколько секунд, Макс решительно подошёл к окну, раздвинул шторы и, наконец, распахнул створки, впустив в квартиру свежий воздух.
Ему определённо было некомфортно здесь находиться. Слишком много ненужных воспоминаний. Чувство вины перед Дианой до сих пор давало о себе знать. Просто из-за того, что молодой человек практически постоянно находился у Лены, возвращаясь домой лишь за свежей одеждой и проверить, всё ли в порядке, ноющее чувство боли притуплялось. Сейчас же он никуда не торопился, поэтому сознание любезно напомнило о прошлом. Нет, Макс не жалел о своём поступке, но вот хватающее за горло ощущение вины перед девушкой, которая подарила ему восемь прекрасных лет жизни, никак не ослабевало.
Дина должна была приехать забрать оставшиеся вещи, об этом они договорились накануне. Воробьёв, чтобы не нарываться на скандал, не стал сообщать Лене о встрече, сославшись на неведомые дела. Узнай девушка правду, ревность и обиды вспыхнули бы мгновенно – она слишком эмоциональна. Хотя волноваться абсолютно не о чем: сердце Макса безраздельно принадлежало любимой. Только женская суперспособность делать из мухи слона имела место быть, поэтому молодой человек после встречи с Титовым отправил друга дежурить, а сам готовился окончательно закрыть двери в прошлое.
Вещей Дианы и вправду осталось ещё предостаточно. Когда разъезжались, она взяла лишь самое необходимое. На полках по-прежнему стояли замысловатые фигурки и статуэтки, крайне раздражавшие Максима в моменты, когда что-то требовалось срочно найти, а этот «хлам» загораживал обзор. Особенно они бесили при уборке, если Дина просила помочь протереть пыль: каждую нужно взять, помыть, а потом ещё и поставить на то же самое место! Девушка же заявляла, что он ничего не понимает в искусстве. Как-то раз Воробьёв случайно разбил одну из таких странных вещиц, да ещё и выбросил обломки в мусор… Диана с ним не разговаривала несколько дней, упрекнув в невежестве.