Привычка убивать
Шрифт:
А я?! Как быть со мной? Я машу руками, что-то кричу — автобус меня ждет. Повезло.
Кстати, номер у автобуса зловещий — 666.
А для кого, собственно, зловещий? Нет, ерунда. Мало ли?..
Вот, теперь надо бы заговорить. Просто опять что-то спросить. В автобусе народу не так уж много. И место рядом с ней свободно. Сесть?..
У меня колотится сердце. Руки и ноги начинают противно дрожать.
И в этот момент она оборачивается ко мне.
Сама…
Когда поезд пришел, Клавдия, Игорь и Коля растерялись. Они бегали от вагона к вагону, мешаясь под ногами у встречающих и приехавших, искали бригадира поезда, нашли его, показали ему список, и он вычеркнул из восьмерых, отмеченных Клавдией, аж пять фамилий. Эти проводники остались во Львове, у них начались отпуска.
Трое. Теперь можно было вздохнуть посвободнее. На каждого подозреваемого приходилось по одному сыщику, хотя какой сыщик Кленов. Ну да, его задача всего лишь проследить за тем, куда пойдет проводник.
Клавдия видела всех троих. И все трое показались ей ужасно подозрительными.
Вскоре опустевший поезд начал закрываться, его отогнали на запасной путь, а проводники по одному стали выходить из вагонов.
Тех троих не было. Игорь с Колей несколько раз бегали к Клавдии, дескать, что делать, не выходят.
— Ждать, — решительно отвечала она.
Весь абсурд ситуации был налицо. Какая-то художественная самодеятельность. Могли бы позвать оперативников, милицейский наряд, в крайнем случае. Но — не могли. С какой стати? Просто всем троим в один и тот же момент показалось, что именно сегодня маньяк выйдет на охоту. И с этими предчувствиями — просить подкрепления?
Клавдия уже и сама начинала сомневаться. Уже и сама находила в стройном логическом ряду сомнительные связки. И начавшаяся с ночного звонка Кленова эйфория все чаще натыкалась на отгоняемый ужас — нафантазировали все!
Этот плохо скрываемый ужас Клавдия видела и в глазах Кленова, и даже в прямолинейных глазах Игорька. И видела, как они пытаются найти достойные пути для отступления.
— Я тут подумал, — говорил Кленов, замерзшими руками вырезая из газетки малоинтересные снежинки, — что из четырех убийств, наверное, строить систему не очень корректно.
— А Хабаровск? — мрачно вставлял Игорек.
— В огороде бузина, а в Киеве дядька, — отвечала за Кленова Клавдия.
Мужчины в очередной раз пришли к ней на совещание. Из поезда больше никто не выходил. Те трое так и остались на местах, может, бригадир их и предупредил.
— Да, ребята, слишком все нарядно сложилось, — сказала Клавдия. — Слишком красиво…
— Ничего себе! — развел руками Игорек. — Человек сидит под вышкой! Невиновный!
Да, именно это и держало Клавдию, а так она давно бы махнула рукой.
Уже стало темнеть. Уже из города стали возвращаться проводники. От эйфории не осталось и следа. Ужасный стыд и пустота.
И в этот момент из вагона выскочил человек, одетый в длинный плащ.
Клавдия, промерзшая до самых костей, вдруг ухнула в самую жару. Это был он! Это его она видела на мониторе во время операции «Шуба».
Игорь и Коля как раз ушли на свои места. А ей теперь нельзя было терять время. Надо доводить дело до конца. Она и с самого начала знала, что будет делать, но вот подошла эта минуточка и — страх…
Мужчина быстро прошел вдоль вагонов, свернул к вокзалу и, пройдя здание насквозь, вышел на площадь. Он шел к рынку.
Клавдия старалась держаться поближе. Все равно в толпе он бы ее не заметил, а вот она его упустить могла запросто.
Теперь надо было обратить на себя его внимание. Теперь надо было заглянуть в его глаза. Клавдия была уверена, что стоит ей только увидеть его глаза, как все станет на свои места. Она попытается ему что-то сказать взглядом, она попытается его заманить.
Мужчина стал медленно пробираться мимо рядов, ни к чему не прицениваясь. Он останавливался вдруг возле кучки покупателей и спрашивал о чем-нибудь. Чаще всего это были женщины. Потом шел дальше.
Эти минуты были особенно зыбкими. Мужчина мог выбрать кого-то, а если бы Клавдия пошла за ними — он бы увидел и все сорвалось, не будешь же арестовывать человека за то, что пытается ухлестнуть за дамочкой.
Нет, Клавдии надо было, чтобы он выбрал именно ее.
С трудом протиснувшись через толпу, она остановилась у лотка с мясом и стала обнюхивать кусок за куском, делая при этом брезгливую мину.
Мужчина приближался. Краем глаза Клавдия увидела — он на нее смотрит. Она обернулась, свободной рукой поправила выбившиеся из-под шапки волосы и чуть повела плечом.
«Господи, — подумала она, — откуда у меня это дешевое кокетство? И главное — даже ничего не придумывала, как-то естественно получилось. Словно всю жизнь мечтала быть проституткой…»
Мужчина тоже остановился, тоже стал рассматривать какие-то продукты, а Клавдия купила большой кусок свинины и, словно ненароком оглянувшись на проводника, пошла к выходу.
Шла и напряженной до ноющей боли в шее спиной чувствовала — зацепила.
Мужчина шел метрах в десяти позади. Клавдия приостанавливалась, чтобы он не потерял ее из вида. Но потом поняла, что слишком часто это делать не следует, подозрительно.
«И что теперь? Куда теперь? — лихорадочно работала голова. — Подальше от людей. И не упустить».
Она свернула к остановке троллейбуса, если и он свернет — все, дело сделано.
Еще она пыталась выискать глазами в толпе Игоря и Колю, но, конечно, никого из них не видела. Ребята потеряли ее.