Приятный на вид
Шрифт:
— Я не желаю с тобой разговаривать, — она отключила телефон и небрежно бросила его в сумку.
Блондинка особо не вслушивалась в разговор, она привыкла к поклонникам Моники, и её эта ситуация не особо впечатлила. Она хоть и была любопытной, но за годы дружбы она привыкла к скрытности подруги.
Глава 12
Ночной кошмар
Приготовься сегодня, я отравлю тебя. Моя любовь будет подобно яду, который парализует нервы. Медленно распространяясь по твоему телу и пробираясь до костей. Яд пропитает всё твоё тело, к тому времени, когда ты поймёшь это и тогда я стану единственной, в
The One
***
В окно ворвался порыв ветра, предвещая дождь. Моника читала очередную книгу, как внезапно в комнату через окно вошёл Майк. Девушка испугалась появлению незваного гостя и была настроена максимально враждебно.
Ему безумно хотелось прижать её к себе, затащить в постель, выпить до дна и измотать. Отныне Майк был уверен в своей власти над ней и готов был воспользоваться ею, когда ему это понадобиться.
— По-моему я уже тысячу раз говорила, что ты мне противен, я люблю Джона и я запретила ухаживать за мной и оказывать любые, даже малейшие знаки внимания. А ты ещё и имеешь наглость, как последний вор, проникать в мой дом. Убирайся! Немедленно!
— Я хорошо знаю женщин. Поэтому не вижу смысла беспрекословно подчиняться их запретам! Разве ты не знаешь, что иногда вам женщинам нравятся, когда вам противоречат?
— Возможно, иногда и нравится, но до известных пределов, и в случае, если мужчина нравится. А ты мне совершенно не нравишься. Так что прошу последний раз оставить меня в покое. Убирайся из моего дома, иначе я вызову полицию. Только представь в утренних газетах заголовки: «Известный рок-музыкант был арестован за проникновение в чужой дом». Хотя, думаю, ты уже привык к различным компрометирующим статьям.
Карие глаза Майка потемнели до черноты. Ожидаемая колкость с её стороны лишь подливала масло в огонь.
— Так уж я устроен. Я хочу того, на что ты не согласишься. А уж если я чего-нибудь хочу, то не отступлю, пока не добьюсь желаемого. Никакие статьи и полиция меня не остановят. Я хочу тебя, и сейчас я тебя получу, — с каждым словом он приближался всё ближе, — Пора тебе уже согласиться и принять то, чего нельзя избежать. Если в постели ты будешь вести себя правильно, то сможешь превратить меня в самого покорного из рабов. Со мной ты испытаешь неслыханные наслаждения. Я знаю любовь, до самых сокровенных её тайн.
— Не подходи ко мне! Не прикасайся! Да что ты знаешь о любви, грязный ублюдок!
Майк грубо схватил её за плечо и швырнул на кровать. Моника ударилась о перила кровати и вскрикнула от боли. Майк же накинулся сверху на молодую женщину, обдавая её перегаром, замах был настолько сильным, что казалось, что он осушил целую бочку.
Громадная фигура мужчины нависла над Моникой. Перепуганная девушка попыталась вырваться, она хотела закричать, но громадная ручища зажала ей рот. Она чувствовала себя сломленной.
— Ты можешь, конечно, кричать сколько угодно, тебя всё равно никто не услышит, но твои вопли меня раздражают. Так что
Майк, наблюдая за ней с улыбкой чистого удовлетворения потому, что сломал ее. Он выпустил на волю то, что дремало за стенами её подсознания.
Моника продолжала кричать и сопротивляться. Чтобы усмирить её, брюнет, продолжая лежать на ней сверху, снял со штор висевшие над окном кровати золотистые подхваты и умело привязывал её руки и ноги к кровати. И не успела девушка глотнуть воздуха, как во рту у неё оказался кляп из скомканного носового платка.
Рокер встал и окинул распростёртую на кровати Монику довольным взглядом. Привязанная, как для четвертования, совершенно беспомощная девушка со страхом ожидала своей участи. Шатенка содрогнулась от ужаса, когда мужчина разделся, и она увидела его великолепно сложенное тело, но внешняя красота не смогла скрыть того внутреннего уродства, что томилось в душе Майка. Красив как Бог, но порочен и жесток как дьявол. А когда этот мерзкий ублюдок обрушился на неё, девушка мысленно, взмолилась о смерти.
Он насиловал её с таким остервенением, но, к счастью, это продолжалось недолго.
Удовлетворив свою скотскую страсть, он встал и потянулся к пачке сигарет, лежавшей на подоконнике.
Моника подумала, что теперь-то он уйдёт, и надеялась, что у него хватит жалости отвязать её. Но Майк лишь продолжал смотреть на неё, он закурил сигарету и стал водить свободной рукой по её животу. Девушка съёживалась от каждого прикосновения. Смотря на её реакцию, он лишь довольно улыбнулся, сделал последнюю затяжку и выпустил кольца дыма прямо ей в лицо, от чего девушка поморщилась.
— Теперь ты — моя собственность. Я навсегда лишу тебя возможности забыть меня.
С этими словами он снял с пальца массивный серебряный перстень-печатку с инициалами и опустил в пламя старинного ночника, который передавался в семье Моники по наследству уже десятки лет. Девушка поняла, что он собирается делать и пыталась избежать прикосновения раскалённого метала, стала извиваться всем телом, насколько позволяли привязанные конечности. Она не понимала, чем заслужила эти страдания, что она такого плохого сделала в своей жизни, что судьба к ней так жестока. Первая любовь в её жизни оставила не самые лучшие отпечатки, смерть забрала её родителей, так ещё и вдобавок она попала в руки самому дьяволу, которому незнакома ни жалость, ни сострадание.
Да, возможно она морочила голову многим мужчинам, но они заслуживали этого. Их помысли не были чисты по отношению к ней, поэтому она поступала с ними так, как они собирались поступить с ней.
Майк жадно рассматривал её тело, выбирая место для клейма. Вскоре его выбор остановился на правом плече. От дикой боли из горла Моники вырвался такой крик, что его не смог сдержать даже кляп.
Запутавшись в простыне и задыхаясь, Моника проснулась от кошмара. Это был всего лишь сон. Широко открытыми глазами она уставилась в потолок уютной спальни, окрашенной в голубые тона, она словно только что пережила удушье.