Приятный на вид
Шрифт:
В. Ток
***
Дженнифер занималась намазыванием сырной массы на хлеб. Она часто любила перекусить перед сном.
— Опять наедаешься на ночь? — тихо сказал знакомый голос, отчего Дженнифер подпрыгнула на месте, уронив нож.
— Идиот! Ты меня напугал! — прошипела девушка, поднимая с пола нож и чувствуя, как сердце выпрыгивает из груди.
— Извини. Ты случайно не знаешь где аптечка? — мягко спросил парень.
Девушка обернулась и ужаснулась.
Его распухшее лицо было в сплошных кровоподтеках, а на лбу и щеках виднелись глубокие порезы. Его рубашка была разорвана и забрызгана алыми каплями крови. Губа разбита. Под глазом красовался синяк. Всё тело было в кровавых ссадинах.
— Что случилось? — ошарашенно спросила девушка.
— Долго рассказывать, — фыркнул парень и уселся за стол. Он налил воды из графина и сделал глоток.
— Тебе больно? — обеспокоенно спросила девушка.
«Разумеется, что мне больно! Что за тупой вопрос?!» — мысленно возмущался Адриан.
— Немного, — солгал он.
Живот и спина ужасно болели. Он даже себе представить не мог, какие там появятся синяки уже на утро.
— Сиди здесь. Сейчас я буду тебя лечить, — мягко сказала девушки и вышла с кухни.
Через пару минут Дженнифер вернулась с аптечкой и принялась латать раны. Девушка расстегнула рубашку и помогла ему снять ее, заметив большой красный рубец на его ребрах, поняла, почему он двигался так осторожно. Он терпеливо ждал, пока Дженни мягко вытрет влажной тряпкой его грудь, шею, спину и лицо.
— Надо обработать раны антисептиком, — сказала девушка, открывая тюбик.
Когда она стала обрабатывать его раны, он щурился от боли и прикусывал губу, но старался сдерживать себя.
— Спасибо, детка, — поблагодарил её парень, когда девушка закончила лечение.
— Не называйте меня деткой! — ярость в собственном голосе ошеломила девушку.
Каждую свою пассию Адриан называл «детка». Это слово раздражало её, потому что слишком много других женщин слышали от него то же самое. Видимо, он называл всех одинаково, чтобы не утруждаться в запоминании имени.
— Я знаю, что ты девственница, но может ты пробовала что-то другое? Так сказать, не
— Нет, не пробовала, да и тебя это не касается.
— У тебя хоть вообще были парни?
— Представь себе да, не всех, как тебя, интересует только секс. Почему ты не можешь вести себя нормально? Быть простым и искренним, без напыщенного пафоса и самовлюблённости.
Он наклонился к ней ближе. Их лица были так близко, что она чувствовала его дыхание на своей щеке:
— Дженни, меня не обманешь. Я нравлюсь тебе. Я нравлюсь тебе именно таким, какой я есть. А ты нравишься мне. К черту дружбу! Я хочу тебя.
Адриан с нежностью погладил её колено, а вторую руку протянул к её лицу и большим пальцем провел по щеке девушки. Оба наслаждались этим моментом, она — теплотой его рук, а он — её нежной кожей.
Дженнифер колебалась. «На что ты надеешься, дурочка? Думаешь с тобой все будет по-другому? Считаешь, что сделана из другого теста? Ты готова обманывать саму себя и верить в подобные сказки?»
— Им ты говорил то же самое? — голос зазвучал ровно и холодно
— Кому?
— Своим бывшим пассиям?
— Не ревнуй, ни одна женщина, кроме тебя, меня не волнует.
— Ну да, конечно, потому что сейчас я единственная, кто рядом.
— Дело не в этом… — запнулся парень.
— Адриан, у нас нет ничего общего. Мы разные.
— Зато что творится, когда мы смотрим на друг друга, прикасаемся, разве это ничего не значит? То, как я тебя целую и держу в объятьях.
— А скольких женщин ты держал в объятьях, целовал и чувствовал с ними то же, что и со мной? Уверена, что с каждой!
Её щеки запылали от негодования, и она обожгла его злым взглядом.
— Ты — циничный распутник, который хватается за любую юбку. И поэтому, хоть я и нахожу тебя физически привлекательным, но знаю, что ты мне не подходишь. Я заслуживаю лучшего. Я хочу большего: нормальных отношений с заботливым парнем, который захочет в будущем детей и семью. А ты для этого не создан. Тебе не кажется жестоким заставить меня полюбить тебя ради твоего развлечения.
— А может, с тобой я стану другим, таким, как ты хочешь, ты рассматривала такой вариант?
— Люди не меняются. Я не могу и не хочу надеяться, что ты когда-нибудь изменишься.
Глава 17
Статья
В течение тысячелетий умозрительная философия не могла нам, жаждущим гармонии, объяснить: почему так часто грубое берёт верх над прекрасным, почему хорошей женщиной завладевает недостойный мужчина, а хорошим мужчиной — недостойная женщина.