Призма-2

Степанов Ратибор

— Ненадолго с ней расстанемся. Следом пойду. Не обессудь, племяш. Рана заговоренная, смертельная. Ничем не поможешь.

— Да ты что говоришь! То я не Главный ведун. Разговорю. — Ксант быстро начал водить ладонью над страшными ранами Антина. В этот момент воины на стене враз закричали.

— Ксант!!!

Ведун не обращая внимания пытался спасти Антина. Один из воинов подбежал к нему и потряс за плечо. Заикаясь от испуга, он проговорил.

— Ксант! Подойди к стене! — тот в ответ лишь отмахнулся. Антин с трудом открыл глаза и посмотрел на небо. Он увидел то, что не мог увидеть Главный ведун.

— Иди Ксант. Пока не поздно, прошу тебя. И прощай. — Ксант с неохотой оторвался от ведуна и выглянул наружу. То, что предстало перед его взором ужаснуло его.

— «Стрелы навий» — прошептал он.

На чуть просветлевшем от восхода солнца горизонте показались многотысячные черные точки. Они стремительно приближались к городу, вызывая в голове панику. «Стрелы навий» были одним из самых мощных заклинаний кромешных, до сего дня не доступные ни одному колдуну или магу. Заклинание темной стороны магии, которое не был способен создать ни один маг Земного мира. Оно было настолько мощным, что это с трудом бы удалось нескольким колдунам. Мергулам как то удалось. Новые силы, новые возможности дарованные им кромешными. Тысячи и тысячи черных стрел с наконечниками в виде ужасающей вытянутой крокодильей морды, кружились в воздухе пока не находили свою жертву. Вскоре родованов ждала кровавая баня.

— Твою мать! — не сдержался Главный ведун. — Мне не хватит сил, — и повернувшись к ближайшему воину, приказал. — Хворь, найди скорее Энара и приведи его сюда. Как можно быстрее.

— Понял! — Хворь мгновенно исчез.

— Не успеет. Вот-вот начнется бойня. — Времени на сомнения не оставалось. Ксант воздел руки к небу и начал творить волхву. Ни разу ему еще не приходилось создавать такие мощные заклятия, также как ни разу не противостоял он такой магической силе. Только «Навий щит» мог спасти сальвинов. Но на него требовалась огромная сила, как минимум десятка великих ведунов. Выбора не было. На стене воцарилась гнетущая тишина. Страх сковал сознание. Все слышали о «Стрелах навий» еще из сказок. И догадывались что их ждет. Никто не убегал и уже не нападал. Понимали, бесполезно. Все с ужасом вглядывались в лицо приближающейся смерти.

Ксант воззвал к светлым силам. Он торопился. Черные точки превратились в черные стрелы. Еще несколько сун и они вопьются в свои намеченные жертвы. Все замерло на поле боя. И осаждающие, напуганные не меньше, и осажденные. Казалось даже ветер затих, не рискуя связываться с магией кромешных. За мгновение до неминуемой смерти Главному ведуну удалось. Сначала чуть замерцал воздух перед стеной, словно не желая работать, затем как-бы нехотя заискрил, запылал полной мощью «Навий щит» десятками тысяч искринок. Завязли в нем стрелы, уже предвкушавшие кровавый пир. Запищали, словно дети малые, лишенные любимой игрушки. Все как завороженные взирали на свою смерть, застывшую в нескольких локтях от их лиц. Но пол дела создать «Щит», главное удержать его до полного уничтожения стрел. Ксант держался из последних сил. Сначала задрожали руки, затем ноги, из носа и ушей пошла кровь. Он начал отступать. Ослабли невидимые нити, связывающие щит, задрожали струны, усилил напор враг. Не выдержать Ксанту, кабы не пришел на подмогу Энар. Влил в него свою силу, до остатка, давая призрачный шанс на победу. Вражины тоже не сдавались. Велика была мощь касты мергулов. Воззвали они к кромешным о помощи. Дали темную силу колдунам. Усилился натиск. Кровавые слезы потекли из глаз правителя Урука. Вот-вот рухнет он без сил. Но велика Сила светлая, сила родовичей, сила товарищества. Очнулся Антин, и превозмогая боль встал рядом. Влил в Ксанта всю свою силу до остатка. И рухнул замертво, тут же превратившись в высушенный скелет. Видя то, утроилась Яр-сила Великого ведуна. Смел он «Стрелы навий», как дождь очистительный смывает грязь с листьев деревьев. Рухнули на землю черные стрелы, поражая с яростью уже хафиру, приготовившихся к штурму. Великая то была победа. Не удалось вражьей силе одолеть силу родованов и стоящие за ними светлые силы.

Ксант без сознания упал рядом с бездыханными телами Антина и Энара. Еще некоторое время все, словно завороженные бессмысленно смотрели в небо, пока первыми не опомнились машту. Осознав всю силу чародеев Урука, видя кровавое побоище устроенное разъяренными навьями хафиру, они, откинув свое оружие, бросились бежать. Паника в стане врага была всеобщей. Отталкивая друг друга, крича и ругаясь, они бежали по трупам, раненым соплеменникам, лишь бы скорее оказаться подальше от опасных стен.

Победный крик огласил стены Урука. Защитники крепости принялись поздравлять друг друга. Неминуемая смерть отодвинулась на неопределенный срок. Кто-то радостно подбрасывал свой шлем, кто-то обнимался, кто-то пританцовывал, а кто-то просто плакал, не стесняясь окружающих. Сальвины подхватили тела ведунов быстро понесли их в лекарский дом, где не покладая рук который день трудились знахарки и их помощницы.

В тот самый миг, когда Ксанта, Энара и Антина занесли в лекарню, с поля, за Южными воротами раздался жуткий вопль, пронзительный и устрашающий. Так ужасен он был, что все оцепенели. На смену ему пришла тишина, разрядившая мрачную густоту воздуха. Солнце подбиралось к зениту. Все замерли в ожидании.

Глава 15

Ксант приподнял веки. Солнечные зайчики гонялись наперегонки по стенам, словно развлекая и подбадривая ведуна. Приятно пахло лечебными травами, наполнявшими ароматами комнату. Где-то за окном курлыкала птичка и маленькая божья коровка ползла по плечу Ксанта. Воздух был пронизан гармонией и спокойствием. Беззаботно наблюдая за жучком ведун подумал, что последний раз он так просыпался в далеком детстве. Тогда они с отцом путешествовали в горах Загроса. Запомнил, как проснулся в какой-то старенькой хижине, сквозь крышу которой проникали солнечные лучи, на мягкой бараньей шкуре, похоже пахло травами, и точно так же по его руке ползла божья коровка. Рядом лежал, раскинув руки, спящий отец. Те же ощущения радости, спокойствия и гармонии.

— Проснулся? Слава Анорису! Третий день спишь, — в комнату вошла высокая дородная женщина средних лет, с длинной русой косой, увязанной вокруг головы. Огромные височные кольца и деревянный крест на шее, указывали на нее как на ведунью-знахарку лесных сальвинов. Они были дружны с ведуньей небольшого рода Эн-велов, давно живущего в лесах и оазисах южного Субарту. Род этот всегда славился волхованием, в совершенстве знающими всех лесных духов, а также духов гор, полей, озер и рек. Понимали они и дружили со светлыми духами. Ведунья рода отлично лечила, исцеляла людей с помощью лесной магии.

— Рад видеть тебя, досточтимая Велуса! — притворно напыщенно сказал Ксант.

— Приветствую тебя, Великий ведун сальвинов. — подыграла добродушная женщина.

— Что привело тебя в мой дворец? — продолжил ребячиться ведун.

— Тебе бы все шутить. — улыбнулась Велуса. — А мне в эти дни было не до смеха. Я думала потеряли мы тебя.

— Прости, тетка Вела. Проснулся в отличном настроении, с детства так хорошо не спал. — Ксант зевнул и потянулся. — Поди дурман-трава так на меня подействовала. Умеешь ты травки подобрать. Да, и десяти ден не прошло, как я уже во второй раз на знахарской лавке валяюсь. Не порядок.

— После того, что ты учудил, в пору в сырой земле тебе лежать. — Тетка Вела серьезно посмотрела на ведуна. — Как и всем нам. Я не поверила, когда мне сказали, что ты «Стрелы навий» остановил и машту в бегство обратил.

— Не я один. — Ксант приподнялся и опустил босые ноги на пол. — В одиночку не справился, кабы не Антин с Энаром. Кстати, где они, как себя чувствуют? — тут вернувшись в суровую реальность, вспомнил. — У Антина же рана серьезная случилась. Что с ним?

Велуса подсела к Ксанту и неуверенно так попыталась обнять его за плечи.

— Ты держись, Ксантушка. Тут такое дело…

— Говори. — насторожился ведун в предчувствии.

— Погиб дядька Антин. Как ведовали вы, так и отдал всего себя без остатку, до костей. Поражаюсь, как он с такими ранами сразу не помер. Выдюжил и тебе силу свою передал. Могучий был старик.

Ксант замолчал, словно ему обухом по голове дали. Сразу вспомнились Антин, Энар, братья-родовичи. Как же так. Дядька Антин — он не представлял жизнь без него. Накатила слеза, смыла воспоминания. Не время показывать свое горе, которое было каплей в океане всеобщей беды.