Признание этого мужчины
Шрифт:
— Черт, мне нужно быть рядом с тобой.
Джесси убирает руку с моего живота, и, сжав мои руки, легким рывком подтягивает к себе. В мгновение ока я лежу на ковре, под ним, его язык дразнит мои соски, а его рука между моих бедер направляет его обратно в меня.
Теперь, когда я чувствую его кожу, замечаю, какой он потный. Ощупываю каждый дюйм его тела.
— Поцелуй меня, — умоляю я, и он не медлит.
Наши губы соединяются, Джесси скользит обратно в меня, и наши тела соприкасаются во всех возможных местах. Его инерция идеальна, и я покачиваю бедрами, чтобы
— Думаю… — он прижимается к моей щеке, снова врезаясь. — Ты должна…
Теперь он у шеи, а потом кусает мочку уха.
— Бросить работу.
Качаю головой, приподнимая бедра в протяжном, счастливом стоне.
— Нет.
— Но я хочу заниматься этим каждый день. Верни мне свой рот.
Я поворачиваю голову к нему.
— Тебе придется подождать, пока я не вернусь домой. — Прикусываю его губу и стискиваю его задницу, чтобы получить некоторое трение.
— Я так не хочу. — Он кусает меня в ответ. — Где угодно и когда угодно.
— Кроме тех случаев, когда я на работе. Глубже.
— О, значит, она может выдвигать требования? — Ублюдок не проникает глубже.
— Я не брошу работу.
— И как ты собираешься присматривать за моими детьми, если будешь работать? — задает он высокомерный вопрос у моих губ, мучительно идеально вращая бедрами.
— Но ты хочешь меня дома, чтобы заниматься этим, а не присматривать за твоими детьми.
— Теперь ты ведешь себя нелепо. — Он оставляет мой рот и наклоняется, чтобы прикусить сосок, прежде чем поцеловать его, поднимаясь вверх по моему телу. — Глубже?
— Пожалуйста.
— Хорошо. — И входит глубоко. Очень глубоко. Так соблазнительно, удивительно глубоко.
— Мммммм.
Он замирает и концентрируется на том, чтобы поцелуями лишить меня жизни.
— Видишь? Я даю тебе то, что ты хочешь.
Безусловно, но я знаю, к чему все идет, и это называется «вразумляющий трах без грубой силы». Мне нужно быть осторожной.
— Ты слишком добр ко мне, — язвительно замечаю я. — О-о-ох!
Я нахожусь на грани уничтожающего оргазма, но так приятно просто заниматься любовью, чувствовать друг друга и наслаждаться нашим блаженным временем.
Он проглатывает мой удовлетворенный стон, продолжая исследовать мой рот, будто никогда не делал этого раньше. Наши занятия сексом, будь то страстные или романтические, жесткие или нежные, всегда как в первый раз.
— Ты должна выразить свою благодарность. — Он оставляет мой рот и опирается на руки. — Тебе так не кажется?
Он смотрит вниз между нашими телами, когда отступает назад, и я тоже смотрю вниз, видя, как он полностью выходит из меня и его невероятная длина замирает у моего входа.
— Посмотри на это. — Он вздыхает и сдерживается, затем смотрит на меня. — Просто чертовски идеально.
Он погружается, плавно и медленно, в долгом потоке горячего дыхания, которое согревает мне лицо, даже из его приподнятого положения. Начинаю дрожать, и мои бесполезные руки снова опускаются за голову.
— Она начинает задыхаться, — констатирует он, опускаясь на руки. — Она вся дрожит. — Его бедра дергаются вперед в тщательной атаке.
Он тоже тяжело дышит. И тоже дрожит.
Сейчас я задерживаю дыхание, напрягаясь всем телом, готовясь пережить кульминационный момент, поэтому не могу указать на это.
— Думаю, она хочет кончить.
Начинаю мотать головой, хотя мне хочется кивнуть и крикнуть «да». Извиваюсь под твердой, упругой красотой его тела, наша потная кожа создает идеальное скольжение. Мои безвольные руки быстро поднимаются, решая сами по себе, что есть что-то, что они хотели бы сделать. Пальцы проникают в темно-русую массу волос и крепко сжимают.
— Она определенно хочет кончить.
Джесси говорит самоуверенно и хладнокровно, но его тело сотрясают спазмы, когда он пытается поддерживать размеренный темп. Он терпит поражение на всех фронтах. Движения его бедер становятся непредсказуемыми, что указывает на приближающийся оргазм и быструю потерю контроля.
— Бл*ть!
И это слово скрепляет сделку. Он уже перешел точку возврата, поэтому я пользуюсь случаем, сильнее дергаю его за волосы и подтягиваюсь, чтобы вонзить зубы в его блестящее от пота плечо в попытке подавить свой крик освобождения и поощрить его. Это работает, как я и предполагала.
— Бл*ть, бл*ть, бл*ть! — Джесси входит в меня все сильнее и быстрее, зарываясь лицом мне в волосы. — Сейчас, Ава!
Со мной покончено. Я разжимаю зубы на его плоти и присоединяюсь к нему в безумном забвении грубого, плотского удовольствия, обнимаю его за шею и приподнимаю бедра, чтобы встретить последний точный толчок.
Джесси аккуратно опускается на меня, но медленно вращает бедрами, покусывая мою шею сквозь затрудненное дыхание.
— Пожалуйста, уволься, — умоляет он. — Тогда мы действительно можем оставаться такими вечно.
Я не могу пробудить свои голосовые связки, кроме как пробормотать какое-то возражение, что я и делаю, усиливая давление рук на его шее.
— Это было «да»? — Он облизывает соленую кожу моей щеки и губ. — Скажи «да».
— Нет, — выдыхаю я.
— Упрямая женщина. — Джесси чмокает меня в губы и перекатывается на спину, чтобы ему было уютно внутри меня, а мне удобно на нем. — Нам нужно обновить наши клятвы.
Я хмурюсь и делаю паузу, чтобы набрать в легкие достаточно воздуха и сформировать предложение.
— Мы еще и месяца не женаты.
Мои бедра сжимают, и я напрягаюсь, но затем наблюдаю, как его глаза скользят по моему животу, и его предупреждающий взгляд превращается в улыбку, когда он перемещает свои угрожающие руки на крохотную выпуклость и начинает ласкать ее.
— Да, меньше месяца, а ты уже забыла значительную часть своей клятвы.
— Добавь к этому свою часть с «повиноваться». — Мне удается произнести эти слова просто отлично. А также поднять отяжелевшие руки и обхватить ладонями его шею.